Читать книгу "Зеркало, зеркало - Бетси Фюрстенберг"

— Поторопись, Жози, — мягко проговорила Антония, взяв ее за руку. — Тебе не стоит отставать от нас.

А Франческа между тем испытала дежа вю — пронзительное чувство, будто она уже бывала здесь с матерью и та торопливо тянула ее вперед, держа рукой, затянутой в тонкую белую перчатку.

— Хочешь увидеть женщину с голубями? — говорила, бывало, мать, идя так быстро, что девочка едва поспевала за ней. Почему она так часто водила дочь по этому лабиринту? Сегодня Франческа разволновалась и запыхалась, как тогда, словно Сюзанна влекла ее за собой.

Франческа остановилась. Впереди из-под низкой арки сиял свет. Девушки вышли на площадь, залитую ярким солнцем, по которой разгуливало множество голубей. Они увидели арочные окна, расцвеченные алыми пятнами герани. Во дворах на морском ветру, как белые флаги, трепыхалось белье, вывешенное на просушку.

После полумрака глухих улиц яркий свет ослепил их. Перед ними была одна из самых древних площадей Венеции. В центре весело журчали струи обветшавшего мраморного фонтана.

Франческа, как ребенок, прижала к глазам кулаки. Сегодня ее преследовали воспоминания, знакомые образы скользили над старой площадью, любимым местом тайных встреч Сюзанны. Бывало, мать обегала взглядом прекрасные фасады домов, словно желая убедиться, что за ними никто не наблюдает, а потом шла с Франческой к скамейкам, окружающим маленький фонтан. На одной из них мать и дочь обычно поджидала женщина постарше, бросая хлебные крошки воркующим голубям.

Молча приветствуя их, женщина протягивала им несколько корочек хлеба. Франческа помнила день, когда, набравшись храбрости, позволила голубям клевать хлеб у нее с руки. Едва она потянулась, чтобы коснуться пальчиком головки одной из птиц, как та взмахнула крыльями и улетела. Франческа словно и сейчас слышала счастливый смех матери и грудной голос женщины:

— Будь осторожна, деточка, смотри, чтобы голубь не клюнул тебя.

— Какое прекрасное место, — удивленно промолвила Жози. — Как ты его нашла?

— Мать приводила меня сюда столько раз, что я нашла бы дорогу на ощупь в темноте.

Франческа огляделась, восхищаясь панорамой площади. Как все знакомо — воздух, прозрачный, как вода, слабый запах моря, веревки с чистым бельем, окна, украшенные геранями…

— Если бы только та женщина была еще здесь.

— Какая женщина?

— Нас всегда встречала мамина подруга, но я не знаю, как ее зовут. — Франческа вспомнила, как переплетались их пальцы. Странно, подруги редко разговаривали, казалось, понимая друг друга без слов.

Через некоторое время мать и дочь поднимались и направлялись по раскаленной солнцем площади к узкому арочному проходу. Дорога домой всегда бывала спокойной и неспешной.

Антония вернула Франческу к действительности:

— Нам нужно поторопиться к Ренате. Она очень… как бы сказать… старомодная. К ней не стоит опаздывать. Andiamo[10].

Хотя Тони и торопила девушек, они все же успели купить открытки.

— Это для Марианны, — пояснила Франческа, — матери Жози.

Антония окинула девушек раздраженным взглядом. Видя воочию такую неслыханную красоту, они, как все туристы, думают лишь о том, чтобы послать домой открытку! Неужели Франческа, эта робкая девочка, погруженная в воспоминания, в самом деле дочь Карло? Да, она хорошенькая и чудесно сложена, внешность типично аристократическая, но до чего же неуклюжа и застенчива! А вот Жозефина Лапуаре, экзотическая красавица, чувствует себя вполне непринужденно.

Пока они стояли у лотка, покупая открытки, какой-то малыш загнал им под ноги свой красный мяч, да там его и потерял. Франческа подняла мяч и протянула мальчику. Тот посмотрел на нее и, пораженный длинными ногами девушки, залился смехом.

— Una giraffa! — закричал он.

Это вывело Жози из уныния, и она тоже рассмеялась.

Франческа бросила на подругу обиженный взгляд:

— Чему ты смеешься, Жози? Он же назвал меня giraffa!

— Но итальянцы любят жирафов, — примирительно заметила Тони, подхватила девушек под руки и потащила вперед. — До дома Ренаты уже недалеко.

«Какое странное трио, — размышляла Антония. — Франческа… простодушная чужестранка в своем родном городе, которым тысячу лет правили ее предки. Что за потенциал несет в себе эта древняя кровь? А мулатка Жози считает себя ровней Франческе! Ее бесхитростная светлая душа уже ощутила шок, соприкоснувшись с культурой. Что же до меня самой, — подытожила Тони, то я вполне могу служить примером свободной итальянской женщины. По крайней мере я вольна выбирать свою судьбу, насколько это возможно».

Вскоре улицы и каналы вывели их на кампо Сан-Фантен — маленькую квадратную площадь позади театра «Ла Фениче». По другую ее сторону, между двумя магазинами, виднелась узкая подворотня, почти незаметная с улицы. Тони толкнула железную калитку и провела своих спутниц по узкому крытому проходу в небольшой огороженный садик, буйно разросшийся в этом укромном уголке под благодатными лучами солнца. В этом уединенном и неухоженном садике, маленьком островке дикой природы Средиземноморья, ничто не напоминало о показном венецианском благополучии. В конце его стоял двухэтажный домик, оштукатуренный и когда-то покрашенный в желтый цвет, теперь уже изрядно поблекший. Каменная сводчатая галерея словно вырастала из заросшего сада. Все владение окружали толстые стены цвета охры.

Восхищенная Франческа устремилась вперед, увидев, что сад весь в цвету. В галерее стояли бесчисленные терракотовые горшки с цветущим лилейником. Франческа бросила торжествующий взгляд на Жози. Та одобрительно кивнула:

— До чего же сладко пахнет — как дома!

— Красота Венеции многолика, — заметила Антония и повела девушек к террасе по извилистой каменной тропинке. — Но предупреждаю вас: Рената — почти отшельница, и нам не следует нарушать распорядок ее жизни. Она теперь редко принимает новых клиентов, но согласилась сшить тебе платье, Франческа, в память о твоей матери. Именно графиня сделала Ренату знаменитой.

— Моя мать? — Франческа схватила Антонию за руку, когда та собиралась постучать в маленькую голубую дверь. — Как это? Расскажи!

— Рената работала у венецианца Фортуни, в свое время одного из самых знаменитых модельеров в мире. Когда тот ушел на пенсию, графиня стала одеваться только у Ренаты, что и привлекло к той внимание высшего общества. Среди ее немногочисленных клиенток были лишь самые известные женщины, и этим она обязана твоей матери. Позже, — Тони замялась, не желая упоминать о смерти Сюзанны, — Рената почти отошла от дел. Ее платья по-прежнему носят принцесса Грейс и Жаклин Кеннеди, но она уже не демонстрирует ежегодные коллекции. А многие из ее ранних платьев стали музейной редкостью. — Постучав в дверь, Тони добавила: — Тебе очень повезло, Франческа. Рената по-настоящему любила твою мать. Она почти не покидала вашего палаццо.