Читать книгу "Обожествленное зло - Нора Робертс"

Вытащив бумажник, Атертон извлек две хрустящие, неизмятые бумажки по одному доллару, затем подсунул их уголками под пустую тарелку. – Я пошел. Надо показаться на ярмарке.

Кэм посмотрел, как он вышел на улицу, обменялся приветствиями с несколькими прохожими и пошел вниз по Мэйн.

Остаток дня Кэм провел за бумагами и обычным патрулированием. Но перед заходом он снова отправился на кладбище. Около получаса он там стоял, всматриваясь в пустую, маленькую могилу.

Карли Джеймисон было пятнадцать лет, и она ненавидела весь свет. Первым объектом ее отвращения были родители. Они не понимали, что значит быть молодым. Они были такие скучные, живя в дурацком доме в дурацком Харрисбурге, штат Пенсильвания. «Старички Мардж и Фред», – подумала она, фыркнув, поправляя рюкзак и шагая задом наперед, небрежно выставив руку с поднятым большим пальцем, вдоль обочины Южного Шоссе номер 15.

Почему ты не носишь красивые вещи, как сестра? Почему ты не учишься и не получаешь хорошие оценки, как сестра? Почему ты не убираешь в комнате, как сестра?

К черту! К черту! К черту!

Сестру она тоже ненавидела, идеальная Дженифер с ее святошеским отношением к жизни и детской одеждой. Дженифер была отличницей, уезжавшей в вонючий Гарвард на вонючую стипендию, учиться вонючей медицине.

Ее высокие кроссовки «Конверсн» хрустели по гравию, а она шла и представляла себе куклу со светлыми волосами, идеальными прядями, облегавшими идеальное сердцеобразное лицо. Детские голубые глаза смотрели моргая, и на пухлом, умильном ротике играла улыбка превосходства.

– Привет, меня зовут Дженифер, – скажет кукла, стоит дернуть ее за веревку. – Я идеал. Я делаю все, что мне говорят, и делаю это отлично.

Затем Карли представила, как она сбрасывает куклу с высокого здания и наблюдает за тем, как ее идеальное лицо разбивается вдребезги об асфальт.

Черт, ей не хотелось быть такой, как Дженифер. Порывшись в кармане облегающих джине, она извлекла смятую пачку «Мальборо». «Одна сигарета осталась», – с отвращением подумала она. Ну что же, у нее с собой сто пятьдесят долларов и где-нибудь по дороге должен быть магазин.

Она прикурила сигарету одноразовой красной зажигалкой «Бик» – она даже расписывалась красным цветом – запихнула зажигалку обратно в карман и беззаботно отбросила в сторону пустую пачку. Она провожала равнодушным взглядом проносившиеся мимо нее машины. Пока что ей везло с попутными машинами, а поскольку день был безоблачный и приятно свежий, то она была не прочь пройтись.

Она будет добираться на попутках до самой Флориды, до Форт Лодердэйл, куда ее вонючие родители запретили ей поехать на весенние каникулы. Она слишком маленькая. Она всегда, в зависимости от настроения родителей, для чего угодно, была или слишком маленькая или слишком взрослая.

«Бог ты мой, они ничего не знают», – подумала она, качая головой так, что ее растрепанные рыжие волосы упали на лицо. Три сережки в ее левом ухе яростно затряслись.

На ней была надета хлопчатая куртка, почти целиком покрытая значками и булавками и красная майка с изображением группы «Бон Джови» на всю грудь.

Ее облегающие джинсы были на свободный манер разрезаны на коленках. На одной руке плясал десяток тонких браслетов. На другой красовались две пары часов «Суотч».

Она была ростом пять футов четыре дюйма и весила сто десять фунтов. Карли гордилась своим телом, которое действительно стало расцветать год назад. Ей нравилось демонстрировать его в облегающей одежде, что заставляло негодовать и злиться ее родителей. Но ей это доставляло удовольствие. В особенности, поскольку Дженифер была худой и плоскогрудой, Карли расценивала как основную победу то, что ей удалось хоть чем-то обойти сестру, хотя бы в размере груди.

Они считали, что она живет активной сексуальной жизнью, именно с Джастином Марксом, и наблюдали за ней, как вурдалаки. Так и ожидая ее неожиданного появления со словами, вот, я и беременна. «Сексуально активная», подумала она и фыркнула. Именно так они любили выражаться, чтобы показать, что им все известно.

Ну, пока что она не позволяла Джастину это сделать – хоть он и хотел. Просто она еще не была готова к серьезному. Может быть, добравшись до Флориды, она передумает.

Повернувшись, чтобы какое-то время пройти нормально, она надела выписанные ей темные очки. Она ненавидела свою близорукость и до последнего времени соглашалась носить только очки с затемнением. С тех пор, как она потеряла две пары контактных линз, ее родители отвергли идею купить еще одни.

«Ну и что, она сама себе их купит», – подумала Карли. – Она найдет работу во Флориде и никогда в жизни больше не вернется в вонючую Пенсильванию. Она купит линзы фирмы «Дюрасофт», которые превратят ее дурацкие светло-карие глаза в небесно голубые. Интересно, начали они уже искать ее. Наверное нет. В любом случае, какая им разница?» У них была великая Дженифер. Глаза ее намокли, и она с яростью подавила слезы. Неважно. Черт с ними со всеми.

К черту. К черту. К черту.

Они подумают, что она в школе до опупения замучена историей Соединенных Штатов. Кому какое дело, что старые пердуны подписали Декларацию независимости? Сегодня она подписывала собственную. Ей больше не придется сидеть на уроках или слушать лекции о том, как надо убирать комнату, или делать тише музыку, или не носить много косметики.

– Что с тобой, Карли? – всегда спрашивала ее мама.

– Почему ты себя так ведешь? Я не понимаю тебя.

Естественно, не понимает. Никто не понимает.

Она развернулась снова, выставив большой палец. Но радости в ней поубавилось. Она была в пути четыре часа, и ее решительный протест быстро сменялся жалостью к себе. Когда мимо прожужжал трактор с прицепом, бросая ей в лицо комья грязи, она на мгновение решила пересечь асфальт и двинуться на север, обратно к дому.

«Нет уж, к черту», – подумала она, распрямив ссутулившиеся плечи. Назад она не вернется. Пусть они ее поищут. Ей так хотелось, чтобы они ее искали.

Слегка вздохнув, она сошла с гравия на травяной откос, где была тень, и села там. За забором из ржавой сетки лениво паслись коровы. В ее рюкзаке, вместе с бикини, бумажником «Левис», ярко-розовыми шортами и еще одной майкой, было два пирожных «Хоустесс». Она съела оба, слизывая шоколад и облизывая пальцы, разглядывая уставившихся на нее коров.

Она жалела, что не догадалась засунуть в рюкзак пару банок «Кока-Колы». Как только она доберется до какого-нибудь городишки, она купит ее и еще «Мальборо». Взглянув на часы, она обнаружила, что как раз наступил полдень. В школьном кафетерии сейчас будет людно и шумно. Ей было интересно, что подумают другие ребята, когда узнают, что она добралась на попутках до самой Флориды. Да, они позеленеют. Это, наверное самое клевое, что она когда-либо делала. Вот тогда они действительно станут обращать внимание на нее. Все обратят внимание.

Она ненадолго вздремнула и проснулась озябшей и усталой. Надев рюкзак, она снова выбралась на обочину дороги и выставила большой палец.