Читать книгу "Голландская республика. Ее подъем, величие и падение. 1477-1806. Том 2. 1651-1806 - Джонатан И. Израэль"

Принцу Оранскому необходимо было консолидировать внутреннюю поддержку и готовность общества придерживаться союза с Испанией и императором, пока Франция не будет побеждена. В его глазах основное значение имело более обширное политическое и стратегическое противоборство в Европе, — точка зрения на фундаментальные интересы Республики, в корне отличавшаяся от точки зрения де Витта и партии-фракции Штатов. Стремясь поддерживать в Нидерландах приверженность к войне, принц всячески обхаживал английский двор, надеясь в некоторой степени столкнуть Англию, пусть даже в качестве посредника, с Францией. В этой связи он начал уже в 1676 г. просить руки принцессы Марии, дочери наследника трона, Иакова, принца Йоркского.

Также именно в надежде укрепить поддержку войны, и свое положение в целом, принц покровительствовал воэцианскому блоку в государственной Церкви. Проповедники, бывшие ярыми сторонниками Оранского и Унии и придерживавшиеся жестких кальвинистских убеждений, могли своими проповедями раздувать патриотический пыл и убеждать не роптать на высокие налоги. Таким образом, Оранский, как выражался английский наблюдатель в апреле 1675 г., «выказывал очень много любезности… предикантам» (священнослужителям Нидерландской реформатской Церкви (голл.) — Прим. пер.). Это, в свою очередь, привело к вмешательству принца в незатихающую распрю между воэцианцами и кокцеянцами, которая к тому времени уже четверть столетия разделяла государственную Церковь на две противостоящие группировки. Его вмешательство наиболее ярко проявилось в Мидделбурге, где борьба была в то время особенно бурной. До 1670-х гг. Зеландия была провинцией Дальнейшей Реформации par excellence. Но с 1672 г. здесь произошли отчетливые изменения, отчасти вызванные победой фракции Тибалта, и отчасти усилиями харизматичного Йоханна ван дер Вайена, бывшего воэцианского проповедника из Фрисландии, перешедшего в лагерь кокцеянцев, который с 1672 г. с таким успехом приступил к изменению взглядов консистории, проповедников и населения Мидделбурга (в чем ему немало способствовали антиоранжистские настроения), что мидделбургская консистория стала преимущественно кокцеянской. В результате вспыхнула конфронтация с воэцианским классисом острова Валхерен, к которому относился Мидделбург; она переросла в ожесточенный конфликт в 1676 г., когда мидделбургский vroedschap и консистория назначили хорошо известного кокцеянца Вильхельма Момму на вакантную кафедру проповедника в городе, вопреки желаниям классиса. Последовавший взрыв возмущения предоставил принцу в ноябре предлог для личного вмешательства. Принц не только изгнал и ван дер Вайена, и Момму из Зеландии — Момма вернулся в Делфт, где умер в следующем году, — но и удалил из vroedschap'а и консистории шесть членов партии Штатов, придерживавшихся кокцеянских взглядов. Затем, в следующем году, «придя к выводу, что консистория Мидделбурга недостаточно очищена от тех, кто ходатайствовал за упомянутого священнослужителя», он написал в Мидделбург из своего лагеря в Шарлеруа, приказав провести еще более радикальную чистку кокцеянских старейшин и диаконов. Вследствие этих мер в мидделбургской консистории и по всей Зеландии до самой смерти Вильгельма III преобладали воэцианские воззрения.

Другая стратегия, принятая принцем, была направлена на расширение его влияния во Фрисландии, и особенно Гронингене и Дренте, в целях пресечения оппозиции его политике, группировавшейся вокруг личности молодого фризского штатгальтера Хендрика-Казимира II (штатгальтер 1664-96 гг.). В прошлом принцы Оранские, как правило, гармонично сотрудничали со своими кузенами и коллегами, штатгальтерами Фрисландии. Но эта традиция была нарушена после 1672 г., из-за растущих трений между Вильгельмом III и фризским двором. После смерти Вильгельма-Фредерика в 1664 г. (он случайно выстрелил сам в себя в спальне, проверяя новые пистолеты), его вдова и кузина, Альбертина Агнесса, одна из трех дочерей Фредерика-Хендрика, взяла в свои руки управление маленьким двором в Леувардене в качестве опекунши его семилетнего сына. Он получил образование, которое должно было подготовить его к будущей военной и политической карьере, но проявил гораздо меньше способности в обоих качествах, чем его старший кузен, которого ему постоянно ставили в пример и которого он постепенно возненавидел.

То, что началось с личной антипатии, переросло в политические трения, так как Оранский использовал молодость и неопытность Хендрика-Казимира, чтобы распространить собственное влияние на традиционную сферу владений фризского штатгальтера. Это началось во время французской оккупации, в июле 1672 г., когда Генеральные Штаты назначили Оранского штатгальтером Вестерволде, несмотря на то, что прежде Вестерволде всегда имел общего штатгальтера с Гронингеном, которым был назначен Хендрик-Казимир. Хендрик-Казимир достиг совершеннолетия в 1675 г., и в том же году Штаты Фрисландии объявили штатгальтерство наследственным по линии его потомков мужского пола. Гронинген и Дренте, однако, не возлагали «упований» на графа; и в 1676 г. Штаты Дренте избрали вместо него штатгальтером Вильгельма. Тем временем, влияние фризского двора в Штатах Гронингена сильно уменьшилось. Собственно говоря, к середине 1670-х гг. состояние дел в провинции, как часто случалось и раньше, было настолько хаотичным, что Генеральные Штаты неоднократно вмешивались во имя защиты интересов Генералитета, предоставив Оранскому еще один предлог для расширения своего влияния. Когда принц заявил о желании возглавить комиссию Генеральных Штатов, направленную в Гронинген в феврале 1677 г. для урегулирования самых последних разногласий между городом и Оммеландами, был сразу сделан вывод, что «его цель состоит в том, чтобы стать наследственным штатгальтером этой провинции, воспользовавшись этим случаем». На данное время Хендрик-Казимир мало что мог противопоставить влиянию своего кузена. Даже во Фрисландии его власть была очень шаткой из-за агитации среди простого народа в городах, поощряемой воэцианскими проповедниками и направленной против его матери и его самого, а также городских патрициатов. Поскольку Оранский покровительствовал воэцианскому направлению, Хендрик-Казимир предпочитал кокцеянскую теологию. В 1677 г. Йоханн ван дер Вайен, изгнанный принцем из Мидделбурга, был назначен на кафедру во Франекере. Вскоре новый фрисландский профессор теологии стал одним из ближайших советников Хендрика-Казимира.

Несмотря на растущую непопулярность войны, до 1677 г. организованная оппозиция Оранскому фактически отсутствовала. В 1675-76 гг. господство принца оставалось незыблемым из-за слабого представительства в ратушах «партии общин», как называли ее англичане, и слабости Хендрика-Казимира. Но неэффективность партии-фракции Штатов в эти годы, насколько можно судить, была обусловлена не только контролем Оранского над малыми голландскими городами, но и расколом в амстердамском городском совете, где соперничество между Валкениром и Хофтом в значительной степени лишило город способности заставить считаться с собой. Однако ситуация изменилась в январе 1677 г., когда большое собрание регентов из среды городского патрициата добилось «дружеского урегулирования всех разногласий между ними» и выработало «порядок избрания бургомистров». На следующих выборах в феврале 1677 г. Хофт, истинный глава республиканских сил в Амстердаме, стал председательствующим бургомистром с опорой на большинство vroedschap'а. Как и в 1622-23 гг., экономический упадок помог городу дистанцироваться от штатгальтера, укрепив партийный блок Штатов.