Читать книгу "Серебряные ноготки - Джек Йовил"

Когти Евы - полые насадки из серебра и стали с загнутыми остриями - метнулись к лицу Женевьевы. Их кончики лишь оцарапали кожу вампирши, но ужасная черная боль хлестанула по щеке, проникая до самой кости.

От второго удара Женевьева уклонилась.

Зайдя противнице за спину, она ухватила Еву за шею и сорвала с актрисы парик.

Ева тоже вцепилась в парик Женевьевы и сорвала его вместе с изрядной долей живых волос, поскольку фальшивая шевелюра была надежно закреплена на голове вампирши.

Каждая из женщин сжимала то, что раньше было прической соперницы.

Огонь перекинулся на упавшие книги. Пламя взметнулось вверх. Бланд пытался встать на четвереньки, но руки и ноги не держали его. По его шее текла кровь от ненастоящих укусов.

Порвав парик Женевьевы, Ева бросила клочки на пол. Актриса умела пользоваться своими острыми коготками. И она предусмотрительно распорядилась добавить в сплав серебро.

- Я вырву тебе сердце, госпожа кровопийца.

- Сначала доберись до него.

Стиль «богомола» оставлял открытыми бока. Слишком легко проскользнуть под рукой и достичь сердца. Женевьева поняла, что ей придется драться в манере кулачных бойцов, упражнявшихся в гимнастическом зале Арне: локти прижаты к ребрам, прямые удары наносятся преимущественно в голову и живот.

Она прокляла высокий рост Евы, дающий ей несколько дюймов преимущества по длине рук.

Женевьева провела атаку, целя Еве в голову. Она использовала комбинацию «левой-правой-левой» - удар сбоку и два прямых удара, - которую Прайс применил в бою с ней. Ева уклонилась от первого удара, но пропустила два других. Ее левый глаз заплыл и кровоточил, скула была сломана. Женевьева отступила назад и крутанулась вокруг своей оси, приподняв одну ногу, распрямив колено и вытянув носок. Ее башмак угодил в развороченную рану на щеке самозванки.

Ева громко вскрикнула.

- Не пора ли раскланяться и закончить спектакль, дублерша? - предложила вампирша.

Ева оправилась быстрее, чем того можно было ожидать, и вцепилась противнице в бок, захватив мягкие ткани под ребрами.

Четыре раскаленные иглы проткнули одежду Женевьевы и вонзились в ее тело. Девушка открыла рот, но подавила крик.

Второй рукой Ева схватила вампиршу за плечо. Шип на большом пальце впился Женевьеве в шею. Пульсирующая боль распространилась от предплечья до уха. Ее глаза затуманились. Лицо Евы превратилось в размытую полумаску ненависти. Актриса крепко держала Женевьеву, сдавливая ее бок. Однако настоящим орудием пытки была колючка в шее, которая терзала плоть; разрывала вены и сухожилия, царапала челюстную кость.

Это было невыносимо.

- После того как я сыграла тебя в первый раз, - доверительно сообщила Ева, - в возобновленной постановке «Предательства Освальда», Детлеф спал со мной. Когда все закончится, я пойду к нему. Я его выпотрошу, а обвинят тебя. Ты останешься в памяти людей чудовищем.

Женевьева крепко ухватила коготь, застрявший в ее шее. Серебро обожгло ее ладонь, но эта боль ничего не значила по сравнению с остальными муками. Вытащив острие, вампирша яростно скрутила металлическую насадку. Большой палец Евы с хрустом сломался.

Затем лоб Женевьевы врезался сопернице в переносицу.

Хрящ не выдержал, и у актрисы из носа брызнула кровь. Кровавые брызги попали Женевьеве в рот, и она ощутила вкус Евы. Он был практически пресным.

Ева инстинктивно закрыла лицо ладонями.

Женевьева обрела свободу, хотя два фальшивых когтя застряли в ее боку, обжигая плоть, как раскаленные добела наконечники стрел. Стиснув зубы, Женевьева быстрым движением выдернула железки и бросила их на пол.

Смертельно испугавшись за свою внешность, Ева прижимала руки к разбитому носу. Кровь текла между ее пальцами.

Комната пылала.

Перекинув Бланда через плечо, Женевьева выбралась в коридор.

Она снова почувствовала аромат какого-то растения.

Между тем Лизель вытащила наружу тела жрецов, охранявших внутреннюю дверь. Теперь она стояла в конце коридора, а вокруг нее лежали без сознания четверо окровавленных мужчин.

- Будите брата Прайса! - закричала Женевьева. Лизель, казалось, окаменела от ужаса.

Женевьева усадила Бланда рядом с караульными. Его раны были неглубокими, однако ночная рубашка горела. Почти рассеянно Лизель затушила пламя.

- Зовите Прайса, - повторила Женевьева.

Этот запах! Она его узнала. Молотые лепестки сонной розы, которые обычно добавляли в чай. Стражников опоили до появления Евы. У злодейки был союзник в Храме Морра.

- Лизель, - заговорила Женевьева. - Это важно. Угроза еще не миновала. Приди в себя.

- Все должно было произойти по-другому, - бормотала Лизель. - Я велела тебе спасаться.

- Со мной все в порядке. И с ним тоже все будет хорошо. Но мы должны действовать…

В апартаментах Бланда прогремел взрыв, и по стене побежала трещина. Полуобернувшись, Женевьева увидела, как из дверей комнаты выскочило существо, охваченное пламенем. Вся в огне, Ева побежала по коридору. Она кричала и размахивала руками.

Женевьева ударила ее в грудь, сбив с ног.

Вампирша пыталась погасить огонь. Помимо всех прочих соображений она хотела, чтобы актриса-убийца выжила и объяснила свои мотивы. Однако стоило сбить пламя в одном месте, как оно разгоралось в другом. Лицо Евы почернело, за исключением ее глаз и зубов. Женщина сопротивлялась и царапалась, хотя потеряла свои металлические когти.

Одежда Женевьевы тоже начала тлеть.

Конечно, вампиры боялись огня не столь сильно, как серебра, но большой костер убил бы ее.

Верхняя балка треснула и обвалилась вместе с частью потолка. Сломанная перекладина отскочила и вонзилась в сердце Евы острым концом, прекратив ее конвульсии.

Актриса умерла как вампир.

Женевьева едва успела выскочить из разрушающегося коридора.

Лизель изо всех сил пыталась оттащить пятерых тяжелых, неподвижных мужчин подальше от опасности.

Тем временем в храме все пришло в движение.

Здесь были брат Прайс и отец Нок. И другие братья и сестры, кто в одежде, кто в ночном белье. Обрушение коридора помешало пожару распространиться дальше покоев Бланда.

Женевьева слышала, как Прайс приказал Вилли и Вальтеру построить всех в линию от храма до насоса на конюшне и передавать по цепочке ведра с водой, чтобы потушить пламя. Нок и некоторые другие служители Морра занялись спасением ценной утвари. Кто-то заботливо окатил Женевьеву водой, промочив ее балахон и потушив огонь, которого она не заметила.

Храмовый лекарь осмотрел стражников и отца-настоятеля.

- Их укусили, - сообщил он.