Читать книгу "Странник - Александра Бракен"

Последнее стоило ему хорошего удара в челюсть, от которого он пошатнулся.

– Все, чего я хотела, так это уважения! – прорычала она. – Сама виновата, если думала, будто могу найти что-то подобное. Стыдно быть такой дурехой.

– Ты не…

– Я чуть не погибла, помогая тебе, – и не потому, что я у тебя в долгу, а потому, что хочу найти тех, кто на меня напал. Хочу отнять у них то, чего они лишили меня, и сравнять счет. Я хочу сокрушить власть деда, хочу увидеть, как она рассыпается в пыль, как он теряет все, что любит, – кипятилась София. – С чего бы мне искать того, кто меня бросил?! Того, в ком не было ни капли участия к нам, кто сбежал, потому что слишком, чертовски труслив, чтобы противостоять своей семье?!

– Теперь я это понимаю, – вздохнул Николас. – Прости. Но мне казалось, это слишком рискованно, я…

– Хотел использовать меня? – не дала ему договорить София. – Для своих собственных целей, для поисков себя? Моим желанием всегда было стать наследницей – тогда, быть может, меня считали бы полноценным человеком, а не подстилкой для мужа. Джулиан был моим другом. Я переживала – и переживаю – за него. Но в той пустыне, еще до того, как ты меня нашел, я решила: все, чего я по-настоящему хочу, это свободы поступать так, как хочется, и с тем, с кем хочется. Я хочу лететь свободно, словно ветер, и не возвращаться в порт против своей воли. Вот что такое сила, могущество. Ты понимаешь?

Николас кивнул, чувствуя комок в горле.

– Более чем.

Их жаркая дискуссия привлекла внимание кого-то снаружи – в дверь забарабанили, приглушенный голос что-то спросил. Ли Минь резко повернулась к Николасу.

– Если ты всерьез собираешься выполнить поручение Белладонны, я буду твоим проводником.

– Нет! – он не хотел впутывать их в это ужасное дело. – Я должен все сделать сам.

Она покачала головой:

– Кто-то же должен будет выкопать тебе могилу, ибо даже если ты прикончишь старика, это станет путешествием в один конец.

София фыркнула, скрещивая руки на груди.

– Таков мой путь, – ответил Николас, приподнимая левой рукой правую, чтобы показать кольцо. – Я в любом случае покойник. Если не убью его, меня прикончит яд, если не успею вовремя, меня прикончит яд. Если преуспею, в мире хотя бы станет одним злодеем меньше.

И, по крайней мере, таким образом я смогу прожить достаточно долго, чтобы вернуться к Холлу и умереть в море.

Удары в дверь стали громче, словно кто-то бросался на нее всем весом.

– Ты не оставишь нас убирать за тобой, – прорычала София, волоча его к дрожащему окну прохода. – Молись лучше, как бы я сама тебя не убила.

Они преодолели череду проходов, кое-как составленную совместными усилиями по обрывкам воспоминаний, пройдя негостеприимное австралийское захолустье, нетронутый ледник и самый гнетущий год средневековья, какой только могла предложить история Австрии. А еще были бесчисленные мелкие соединения в промежутках. При редких встречах с аборигенами Николас и Ли Минь скромно уходили в тень, позволяя Софии говорить за них, если без разговора было не обойтись.

В пути Николас много раз задавался вопросом, неужели человек может оказаться настолько опустошенным, чтобы стать невидимым, или же люди просто не видят того, чего не ожидают увидеть – в их конкретном случае китаянку и чернокожего. Так или иначе, молчание его вполне устраивало. Было легче держать разум в узде и сосредотачиваться лишь на том, как дни сменяют один другой.

Вечером шестнадцатого дня, в нескольких милях от последнего прохода на окраине Мехико, Николас почувствовал, как Ли Минь и София замедляются, шаг за шагом снижая скорость. Увидев краем глаза, как они обмениваются взглядами, он, не желая обострять отношения, сжал пятками бока лошади, высылая ее вперед. Но не успела кобыла подняться в галоп, как маленькая рука резко вылетела вперед и вырвала поводья из его рук.

– Какого дьявола?..

– Ты уже три раза пытаешься это сделать: загнать бедное животное, пока оно не издохнет прямо под тобой, – отчитала его Ли Минь, отодвигая поводья подальше от него. – Я не собираюсь делиться с тобою лошадью. А ты, София?

– Ни за что!

– Я не… – начал он.

– Мы не спали уже два дня, Картер, – оборвала его София.

Это правда.

– Но мы делали остановку прошлой ночью.

– Нет! Это была Австрия. Живописное ты выбрал местечко у паскудной канавы. Не сомневаюсь: один из нас подцепил там Черную Смерть в качестве прощального подарка.

Она была права.

– Сойдем с дороги. Разобьем лагерь на несколько часов, – предложила Ли Минь.

Сопротивление, очевидно, было так ясно написано на его лице, что София решительно завернула лошадь и направила их прочь от разбитой дороги к сочной зелени. Почему-то Николас представлял эту землю совершеннейшей пустыней. Но даже сейчас, в конце года, буйство жизни заполняло долину от русла реки до окружающих вершин.

Про себя он считал шаги, от дороги до места, которое София признала, наконец, достаточно удаленным, чтобы скинуть седельные сумки, и насчитал на двести больше, чем хотел.

Он мог бы двигаться дальше. Пусть они отдохнут и потом его нагонят.

Не успел он придумать план действий, как Ли Минь подвела его лошадь к остальным и принялась снимать с нее упряжь.

Он тяжело задышал, но смирился и спешился.

– Пойду поохочусь.

Подстрелить кого-нибудь было бы чудесно – теперь, когда он снова разжился порохом. Он не мог пошевелить правой рукой, но и с левой стрелял неплохо.

– А Ли Минь уже пошла, – заметила София, расстилая постель. Он повернулся, снова повернулся и с удивлением обнаружил вдалеке крошечную фигурку. – Можешь принести дров и растопку.

– Хорошо. И я готовлю.

София скорчила рожу, которую он не понял.

– А что с водой?

– Еще есть, – сказала она, отшвыривая широкополую шляпу, подобранную по дороге. – Вперед. Пока твой вид не довел меня окончательно. Для того, кто готовится к хладнокровной мести, ты выглядишь довольно печальным недоноском.

Честно говоря, он не сомневался, что именно так и выглядел. Иронично поклонившись, Николас занялся насущными делами. Ли Минь еще не вернулась, когда они развели огонь и поставили в костер небольшой горшок, чтобы накипятить воды. Не пытаясь разговаривать с Софией, которая сидела с каменным лицом, Николас вытащил правую руку из перевязи, сооруженной китаянкой, и улегся спиной к пламени.

В глазах было слишком много песка, чтобы закрыть их, но он попытался. Он старался расслабить тело, лежавшее на жесткой пыли, и очистить сознание от вихря черных мыслей, пока тот не засосал его в свою воронку. Левая рука скользнула под тунику и сомкнулась на кожаном шнурке. Набравшись смелости, он открыл глаза, разглядывая кулон из Карфагена и Эттину сережку.