Читать книгу "Неизвестный Кожедуб - Иван Кожедуб"

8. Снова на родине

Радостное и вместе с тем грустное чувство охватывает меня: издали видна Ображеевка, поля, леса, лентой извивается речушка. Знакомый пейзаж… Сколько раз я любовался им, когда летал над маленьким аэроклубовским аэродромом! А где же техникум, общежитие? Фашисты при отступлении уничтожили много домов.

На аэродроме — директор техникума, старые преподаватели. У многих на глазах слезы радости. Меня обнимают, жмут руки. Сколько расспросов, разговоров!

С болью в сердце слушаю о том, как фашисты истязали моих земляков. Иду на братские могилы замученных гитлеровцами советских людей. Там лежит и старый партизан Сергей Андрусенко…

Товарищи приглашают меня в горком партии. У входа собралось много народу. Люди улыбаются, протягивают мне цветы.

Я так взволнован неожиданной встречей, устроенной земляками, что не могу сразу заговорить, но вот слова полились сами собой. Речи держат и мои земляки.

Из Шостки еду на автомашине в Ображеевку. Вот она, дорога, которую я за годы учения исходил не одну сотню раз! Маленьким показалось мне родное село. Подъезжаю к сельсовету. Меня уже ждут, собрались все односельчане, вся моя родня. Ищу глазами сестру Мотю. Вот она — окружена ребятишками. Меня целуют, обнимают — просто, от души, и я целую и обнимаю стариков, детей, всех подряд.

Кому раньше отвечать, с кем раньше поговорить? Спрашивали все разом. Ко мне пробился Макси-мец; теперь он — секретарь партийной организации. За ним идет мичман с боевыми медалями. Да это Гриша Вареник, мой одноклассник! А рядом с ним стоит и улыбается Ивась, из-за которого я дрался в классе. Сейчас он — счетовод в колхозе «Червонный партизан». Вот и Проня, которая повисла на кусте в тот день, когда мы чуть не потонули на разлившейся Десне. Тут и старик рыбак Каплун, перед которым я робел в детстве.

— Да це Микиты Кожедуба! — говорит какой-то старик и обнимает меня.

— Ну, скажи слово нам, — раздается со всех сторон.

Поднимаюсь на маленькую трибуну. Оглядываю лица односельчан, взволнованные, радостные. Вспоминаю отца, Сергея Андрусенко, боевых друзей, бои за освобождение Родины. И я говорю своим односельчанам об этом, говорю о могучем чувстве любви к нашей великой социалистической Родине, о своих стойких, отважных боевых друзьях.

…Прохожу по всему селу. Я — у родных могилок.

Вспомнилась мать, ее сдержанная ласковость, забота о детях. Вспомнилось, как отец хотел определить меня к ремеслу, с какой радостью носил мои детские смешные рисунки по знакомым, мечтал, что я стану художником, и как он горд был моими победами во время войны. Как бы порадовался он сейчас нашей встрече…

Долго пробыл я у могилы родителей. В стороне, сняв шапки, стояли мои односельчане. С чуткостью, свойственной простым, хорошим людям, они понимали, что мне хочется побыть одному со своими мыслями.

Подхожу к ним, и мы шагаем по широким знакомым улицам.

Не верю, глазам: навстречу идет Нина Васильевна, а за ней пионеры с цветами. Она такая же, как прежде, только поседела и на лбу сеточка морщин. Крепко пожимаем друг другу руки. Она рассказывает, что учительствует в другой деревне и приехала со своими учениками, чтобы повидаться со мной.

Вместе входим в класс. Какой же он, оказывается, крохотный! Мои маленькие односельчане чинно встают и приветствуют меня.

А вот и моя парта. За ней стоят две девочки с косицами, глядят на меня и, робея, отвечают на мои вопросы.

Я провел в родном селе несколько дней. Был на полях, на лугах у Вспольного, где когда-то пас телят, прошелся вдоль березняка у гати — любимого места отца.

По вечерам, когда в притихшем селе раздаются песни девушек, долго беседую с односельчанами. Они делятся своими планами, радуются, что Обра-жеевка, пережившая гнет немецкой оккупации, уже оправилась. Рассказывают о том, как работает «Червонный партизан», о своем мирном, созидательном труде.

Накануне моего отъезда в колхозном тенистом саду мне устроили торжественные проводы. Столы под яблонями были уставлены яствами. Вокруг собрались односельчане.

Первую здравицу провозглашают за творца всех наших побед — великого Сталина. Звучит громкое и дружное «ура». Потом мой старейший односельчанин, Пономаренко, важно и степенно сказал:

— Привет тебе, Иван Микитович, от колхоза «Червонный партизан». Жаль, что твоего папаши, Микиты Илларионовича, уже нет. Порадовался бы он на тебя. Спасибо любимому товарищу Сталину, спасибо Советской Армии за то, что вырастили тебя, нашего земляка!

Мы долго сидели под яблонями за дружеской застольной беседой. Я рассказывал своим землякам о боевых делах советских летчиков, о друзьях-товарищах. Смеркалось. Становилось свежо, но расходиться по домам не хотелось…

* * *

Рано утром взлетаю с маленького аэроклубов-ского аэродрома.

Шесть лет назад я впервые поднялся отсюда в воздух, и с тех пор моя жизнь связана с авиацией.

Я лечу в столицу, чтобы совершенствовать свое военное и летное мастерство, приобретать новые знания. Широкий путь открыт передо мной.