Читать книгу "Клинки севера - Алина Илларионова"

– Спасибо! – жарко выдохнула Иллада. Ее услышали, более того, поверили, а значит, победа в кармане. Непонятно, правда, что делать с либром, ну да ничего, разберется, а пока положит в шкатулку к бабушкиным рецептам.

Девушка поклонилась, благодарно коснулась лбом края провала:

– До последней капли крови, Альтея. Клянусь.

Статуя богини Судьбы без единого звука скользнула в сторону, открыв узкий – полтора на полтора локтя – проход на месте постамента. Девушка шагнула вниз. Она не взяла с собой факела. Иллада Рэя Нэвемар помнила ход вплоть до крошечной щербины в ступеньках.

Едва статуя вернулась на место, как прямо из нее вышла женщина в темно-синей хламиде. Женщина, каких в толпе сотни. Ее тонкие пальцы мелькали, будто паучьи лапки, выплетая из воздушных нитей белоснежную кружевную салфетку.

– Приветствую тебя, Предначальная!

– И я рада видеть тебя, Вторая! – поздоровались из Колодца. Серебряно-голубая вода заполнила провал, и из нее выткалась простоволосая женщина в венке из одуванчиков и речной осоки.

Кружевница усмехнулась в ответ на едва уловимую иронию. Все верно, ее роль среди богов Линий была наиглавнейшей, и все же первым в мире зародился Жизненный Цикл, и только после него появилась Судьба.

Продолжая каким-то образом плести одной рукой, богиня взяла чашу, залпом выпила и отщипнула виноградинку:

– Ты в этом году расщедрилась, Предначальная. Даже без косточек!

– Это не я, это селекторы, – хмыкнула Альтея и, заметив на лице богини тень отвращения, добавила: – Не беспокойся, он не искажен заклинанием. Обычный смесок… Как прошла встреча? Она тебя приняла?

– Да, приняла. Кружевница соседнего мира сильна. Намного сильнее меня! Она вьет паутину из медной проволоки, и эта проволока делает мир ярким, как звезда, но брызжет искрами и убьет любого, кто посмеет ее коснуться. Но и та Кружевница не хочет сплетения. Одна паутина не выдержит нас двоих, и ни одна из нас не сможет удержать два сплетенных в один мира.

– А как твоя нить? Она будет достаточно крепкой?

– О да! Еще несколько волосков, и моя работа завершена. Дальше все зависит только от них.

– Ты можешь им помочь?

Кружевница покачала головой:

– Ты знаешь, Предначальная, что нет. Я могу плести их нити или сплетать вместе, но я не могу плести судьбы за них. Они сами выбирают дорогу.

Альтея задумчиво посмотрела на то место, где стояла у колодца девушка: алое пятнышко крови уже начало сворачиваться.

– До последней капли…

ГЛАВА 14

Кажется, воздух пещеры мерно ходил туда-сюда волнами вместе с людьми. Никто не спорил, не задавал вопросов, не сомневался. Все были заняты делом.

Они собирались домой.

Разбирались «костры» из остывших валунов, сжигались ковры и лишняя утварь; лопнули «пузыри» на входах, и от того, что вел к озерцу, отчетливо повеяло сыростью. Туда ушел Вилль, перебросившись парой слов с Ярини, после чего женщина одарила знахарку удивленным взглядом. Хвостиком бегал за сестрой перекинувшийся Трой. Больше всего он беспокоился за свой передвижной «кабинет», поэтому то и дело совал нос в вещмешок, дабы проверить наличие того или иного компонента. В итоге Триш пригрозила, что обратит все жидкости в воду, если братишка не угомонится. Не зная, к кому еще пристать, вертлявый Лис потрусил к Алессе:

– Ну, почеши за ушком, а? Блохи достали!

– Давай своих подселю, авось передерутся, – участливо предложила девушка, почесывая кицунэ промеж ушей, а про себя отметила, что, пожалуй, шкурка на десяток империалов потянет…

Блаженство Лиса, который уже висел поперек знахаркиных колен, прервала Ярини, подошедшая по-кошачьи тихо.

– Алесса, позови Арвиэля. Нам пора уходить.

Зловеще хихикнув, Алесса резко повела рукой против шерсти – аж затрещало!

Вилль сидел на валуне у самой кромки озерца, похожего на большую круглую лужу. Алесса успела как раз вовремя: над собранными в роскошный хвост волосами замер кухонный нож.

– Вилль, не надо!

Тот вздрогнул и, обернувшись, окинул знахарку взглядом собаки, которую вместо свиной рульки угостили ведром кипятка. Впрочем, как всегда, мгновенно взял себя в руки, и правая бровь иронично вздернулась.

– Ярини просила экономить мыло…

– Ну, пожалуйста!

Орудие вандализма перекочевало за Алессин ремень. Аватар фальшиво недовольно вздохнул, когда знахарка запустила пальцы в его волосы, перебирая, а коварная память-кошка вдруг подцепила коготками зимнее воспоминание, колючее, как лед. Единственная крупная ссора, едва не окончившаяся трагедией, случилась, когда Алесса в сердцах назвала Вилля вещью. Она с завидной регулярностью осыпала его градом разнообразных ругательств, но парень, если и злился, виду не показывал. А тогда замер соляным столбом.

Так вот каково это – стать вещью. Быть беспомощным наблюдателем, когда твоим телом управляет кто-то другой. Слышать его мысли. Видеть, что он делает, знать, что хочет и может сделать. Пока у демона были запросы ребенка, но дети быстро растут. Это Алесса знала по себе.

– Пойдем, а то нас уже заждались, наверное.

– Один вопрос! – встрепенулся Вилль, будто очнулся только что. – Лесь, ты говорила, что почувствовала меня, когда меня схватили. Верно?

– Да. Представляю, каково тебе было, – хмурясь, девушка присмотрелась к тонкой прядке, накрученной на палец.

– Лучше не надо.

– Вилль, а мысли друг друга мы тоже сможем читать?

– Нет! – отрезал аватар. – Только эмоции. Мысли – это личные владения каждого, но отзвук эмоций поможет нам с тобой лучше понимать друг друга. Например, у тебя в голове сейчас такой винегрет, что, наверное, ты сама запуталась.

– Есть немного… А тебя раньше устраивал бардак, по крайней мере, в доме.

– Не сравнивай. Расследование в Северинге я провалил уже на первом этапе, потому что не разобрался с бардаком в собственной голове.

– На каком этапе?

– Когда Берен приказал арестовать тебя. Вот что, Алесса… Ты должна научиться отсекать видения от физических ощущений, и как можно скорее. Если почувствуешь что-нибудь… неприятное, сразу руби связь: ты сама поймешь как. Видишь ли, пара аватар может делиться друг с другом жизненной силой. Один может лечить второго, если дар не успевает или не может справиться с ранами. Но у нас с тобой… физиология разная, понимаешь? У меня болевой порог гораздо выше твоего, и то, что я переживу, тебя может попросту убить… Ай-я-а-а!!!

Баритон у Вилля что надо, хоть в театре выступай. Правда, такое выражение лица распугает и публику, и музыкантов с дирижером во главе.

Знахарка спрятала руки за спину, виновато пошаркала ножкой: