Читать книгу "Не родись богатой, или Синдром бодливой коровы - Галина Куликова"

– Я боялась посмотреть на тебя, – призналась она, позволяя ему гладить свои руки. – Я боялась, что он проследит за моим взглядом и догадается, что сзади кто-то есть. Что кто-то подходит к нему. Я старалась сделать так, чтобы он не отвел глаз.

– Ш-ш! – прошептал Самойлов, подсаживаясь к ней и прижимая ее голову к своей груди. – Ну и карнавал ты устроила, Настя Шестакова!

– Это я тебя спасала.

15

– И теперь мне можно вернуться в свою квартиру? – сонно спросила Настя, повиснув на локте Самойлова. После пережитого потрясения коньяк и валиум снова активизировались у нее внутри.

– Можно, но… не нужно, – ответил тот. – Во-первых, мы пропустили визит дока, и думаю, он здорово злится на меня.

– Но у меня уже все в порядке! – пробормотала Настя. – С тем местом.

– Да? А лицо?

– Мне его набили только что.

– Ну вот. К нему нужно прикладывать лед, а у тебя наверняка дома нет льда.

– Никак, ты приглашаешь меня к себе на дачу?

– Не то чтобы приглашаю… Хотя да – приглашаю. Дело в том, что нам нужно поговорить.

– Почему мы не можем поговорить не на даче? – заплетающимся языком спросила Настя.

– Надо, чтобы ты меня выслушала до конца. Чтобы не убежала.

– Можно, я здесь где-нибудь посижу?

– Нет уж, лучше ты посидишь в машине, – улыбнулся Самойлов и подхватил ее на руки.

– Твоя машина в лесу, – продираясь сквозь ватный сон, сообщила Настя.

– Не волнуйся, волки ее не съели.

Но Настя уже ничего не слышала – она крепко спала. Самойлов с боем отбил ее у милиции – ее и себя. Потребовалось даже вмешательство Зараева. Узнав об аресте Ерасова, об уликах, тот сделался чрезвычайно покладистым, и их отпустили.

Поэтому сейчас Самойлов вез свой живой груз в коттедж, поминутно протягивая руку и что-нибудь поправляя: то острую прядку волос, упавшую ей на глаза, то краешек куртки, которым он накрыл ее плечи.

Потом он внес ее в дом и устроил на диване. А сам полез в холодильник, потому что был страшно голоден, и наткнулся на курицу, которую Настя ковыряла несколько дней назад. Он подумал, что ей нужна свежая курица, и хотел уже рвануть в магазин, но потом спохватился, что ее не стоит оставлять одну, и остыл.

Сел на диван и долго вглядывался в узкое лицо с нахмуренными бровями. Подумать только, она угодила к нему под колеса, и за это он ненавидел ее. Он и раньше ее ненавидел. Вернее, она его бесила.

Он был уверен, что утром, когда она окончательно придет в себя, устроит ему допрос, и случится несколько неприятных сцен. Надо будет как-то разруливать эту ситуацию, а как – он не знал.

Она открыла глаза, минуту лежала, глядя в потолок и соображая, где находится. Потом неожиданно оттолкнулась локтями от подушки и села. Прическа ее была похожа на игольницу, утыканную портновскими булавками. Увидев, что Самойлов стоит и смотрит, она зевнула и азартно потерла ладонь о ладонь.

– Ну, рассказывай!

– Тпру! – осадил ее он. – Сначала ты примешь душ, позавтракаешь, выпьешь чашку кофе, и только потом мы приступим.

Она в точности выполнила инструкции, а он все оттягивал разговор. Однако, тяни не тяни, объяснение неминуемо.

Настя начала его с того самого вопроса, на который ему больше всего не хотелось отвечать:

– Послушай, я так и не поняла: зачем Ерасову понадобилось подсылать ко мне всех этих… красавчиков?

Настя сидела на диване Самойлова, подобрав под себя ноги, и от этого старый диван казался ему ужасно уютным и симпатичным. «Почему я собирался его выбрасывать?» – мельком подумал он.

Заметив, что он не слушает, Настя схватила его за руку и, смеясь, потрясла:

– Олег! Зачем Ерасов подсылал…

– Он не подсылал, – ответил тот.

– А кто подсылал? – опешила Настя.

– Я.

– Ну что ты несешь?

– Как он мог к тебе кого-то подсылать, сама подумай. Если бы он только заподозрил, что ты вышла на Ясюкевича, или видела, как обыскивали дачу Мерлужиных, он бы сразу отправил к тебе убийц. При таких масштабах одним телом больше – одним меньше…

– Ты сказал: «Я», – напомнила Настя, глядя на него с недоверием.

– Сказал, – согласился Самойлов. – Ну и что? Могу объяснить, как было дело.

– Может, сначала объяснишь – кто ты?

– Я возглавляю службу безопасности человека по фамилии Зараев.

– Ого! – сказала Настя. – Так ты, значит, бывший профессионал?

– Я свой профессионализм никуда не дел, – заметил Самойлов, принимаясь ходить взад и вперед по комнате и хлопать себя по бокам.

– Сигареты на столе, – подсказала она, глядя на него во все глаза.

– Некоторое время назад, – подступился наконец к теме Самойлов, – погибла любовница Зараева. Оставила предсмертную записку. Но он не поверил в то, что она покончила с собой. Накануне они обсуждали его возможный развод и совместные перспективы, так что… Он знал, кто заказчик убийства, и хотел отомстить, но его враг предусмотрительно погиб в авиационной катастрофе. Тогда он стал искать исполнителей. Потратил много сил, задействовал свои связи, и в его руки в конце концов попала тонюсенькая ниточка. Ниточка вела к компании «Клин Стар».

Если на заказчика у него вначале были совсем иные виды, то исполнителей он твердо намеревался посадить в тюрьму. И поручил мне, как начальнику собственной службы безопасности, взять «КЛС» под колпак. Нарыть на них все, что только возможно, и преподнести ментам на блюдечке с голубой каемочкой.

Мы работали почти полгода, когда наконец вышли на первого клиента. Это был Макар Мерлужин. Мы не знали, кого он заказал, не знали, как будут развиваться события, не знали ничего конкретно. И если в городе за Мерлужиным постоянно ходил наблюдатель, то в загородном доме он был предоставлен самому себе. Там ведь у вас на километры – одни поля. Ни деревца, ни кустика. Каждая машина на виду.

Но, проделав такую работу, мы просто не могли оставить Мерлужина безнадзорным.

– И тогда ты подумал, что хорошо бы кому-то из твоих людей окопаться в соседнем доме, – помогла ему Настя.

– Да, я так подумал, а что? – с вызовом спросил Самойлов.

– Ничего, – она пожала плечами. – Жутко интересно. Рассказывай дальше.

– Дальше ты знаешь, – буркнул он.

– Нет, ты рассказывай, рассказывай!

– Я подумал, что одинокую молодую женщину может заинтересовать красивый молодой мужчина.

– Ну, еще бы!

– По-моему, ничего сверхъестественного, нормальная психология.

– И физиология.