Читать книгу "Подружки - Патрик Санчес"

— Здравствуйте, Джина. Как настроение?

— Немного волнуюсь. Я очень рада возможности прийти сюда, — нашлась Джина, решив, что небольшое заискивание поможет завоевать сочувствие аудитории.

— Так, значит, вы провели незабываемое лето?

— О, Стар, вы себе даже не представляете.

— Начнем с самого начала. Как вы познакомились с Большим Г?

— Я пошла с подругой в бар, и, когда я заказала себе коктейль, он подошел и заплатил за него.

— Вы полагаете, что именно в тот момент он что-то подсыпал вам в бокал? — вступила в разговор Джой.

— Не сомневаюсь. Я не вожу домой мужчин из баров, — солгала Джина. — И никогда не сделала бы этого, если бы не находилась под влиянием наркотика, изменяющего сознание.

— Мы знаем еще по крайней мере одну жертву, которая тоже подозревает, что ее чем-то опоили. Но, Джина, что вы скажете тем женщинам, снятым на видео, которые заявили, будто не были одурманены наркотиком и что вы, возможно, лжете? — не отставала Джой.

— Я скажу, что все они шлюхи, — ответила Джина. Ее замечание было встречено смехом аудитории, отдельными аплодисментами и одним-двумя свистками с мест. — Нет, правда, Джой, неужели я похожа на девицу, путающуюся с такими типами?

Джой задумчиво приподняла брови, словно говоря: «Да кто тебя знает», и спросила:

— А как вы узнали, что этот Гриффин… Ведь его так зовут, верно? Большой Г?

— Да, Гриффин Сирелли.

— Как вы узнали о его веб-сайте? И каким образом вы, так сказать, вошли в этот сайт?

— Одна моя подруга случайно упомянула название сайта в разговоре, и я решила посетить его.

— Как вы поступили, обнаружив там… — начала Мередит, сидевшая через два кресла от Джины.

— Как я поступила? Я сходила с ума. Я плакала. Я была чудовищно подавлена, чувствовала себя совершенно беспомощной. — Джина снова попыталась вызвать сочувствие аудитории.

— Если бы сейчас Гриффин слышал вас, что бы вы сказали ему? — вступила в разговор молчавшая до сих пор Лиза.

«Гореть тебе в аду синем пламенем, ублюдок с крошечным пестиком!»

— Сказала бы, что мне жаль его, и я желаю ему не быть таким жестоким и не наживаться на несчастье ближнего своего…

Не успела Джина закончить фразу, как в зале поднялась с места высокая, очень полная женщина и крикнула во весь голос:

— Шлюха! Шлюха! Шлюха!

Онемев, Джина вгляделась в кричавшую. Это оказалась та самая толстуха на роликах, которую пару месяцев насад покусал Гомес.

— Ты лживая шлюха! — вопила женщина. — Ты спала с ним по доброй воле и сама захотела записать все на видео, чтобы разыгрывать здесь несчастную жертву и привлечь к себе внимание людей и прессы. — Толстуха обернулась к аудитории: — Я знаю всю правду, слушайте: она и Большой Г сговорились сделать из Джины Перри популярную звезду фильмов для взрослых и выбрали самый лучший способ — привлечь внимание газет и телевидения к этой шлюхе, притворившейся, что ее опоили и соблазнили! Она — зло, говорю вам. Джина Перри — воплощенное зло. Посмотрите, что со мной сделала ее собака. — Женщина поднялась со своего кресла, опираясь на клюку, и предъявила аудитории огромную зияющую рану на икре. — У нее душа блудницы, говорю вам. Смерть тебе, шлюха! Смерть тебе! Шлюха! Сука! Потаскуха! — кричала толстуха, пытаясь завести аудиторию. — Смерть тебе, шлюха! Сука! Потаскуха! — повторяла она.

Некоторые из сидящих в зале принялись скандировать:

— Смерть тебе, шлюха! Сука! Потаскуха! К ним присоединились другие:

— Смерть тебе, шлюха! Сука! Потаскуха!

И вот уже все собравшиеся затопали ногами и закричали:

— Смерть тебе, шлюха! Сука! Потаскуха! Смерть тебе, шлюха! Сука! Потаскуха!

Совсем растерявшись, Джина завопила в ответ:

— Я не шлюха! Я не сука! И не потаскуха! — Смертельно испуганная, она молила: — Стар, помогите мне! Вызовите охрану, сделайте что-нибудь!

Стар молча смотрела на нее, а три соведущие, наклонившись к самому лицу Джины, начали выкрикивать вместе со скандирующей толпой:

— Смерть тебе, шлюха! Сука! Потаскуха!

Резкое «бип-бип-бип-бип-бип» раздалось над ухом. Джина с силой ударила ладонью по кнопке будильника. Проснувшись в холодном поту, она некоторое время продолжала слышать эхо возгласов: «Смерть тебе, шлюха! Сука! Потаскуха!»

Что же происходит? Неужели поганый коротышка вторгся в ее сны? Джина чувствовала, что ей необходимо разобраться с ним раз и навсегда.

Пошарив на тумбочке в поисках телефонной книжки, Джина нашла телефон Анни Харрисон. Уже несколько дней она обдумывала одну идею, но не решалась вторично обращаться к Анни за помощью.

— Алло, Анни?

— Джина? Сейчас семь утра! — в сонном голосе Анни послышалось удивление.

— Прости, я разбудила тебя?

— Вообще-то да… Чего звонишь в такую рань?

— Анни, мне очень неловко, но я хочу еще раз попросить твоей помощи.

— Посмотрим. Что от меня требуется?

— Ты вроде бы знаешь, как отыскать человека через Интернет, установить его адрес, номер телефона и прочие сведения. Я подумала, не поможешь ли ты мне найти одну особу?

— Это несложно. Кого ты хочешь найти?

— Это длинная история. Давай встретимся сегодня днем и все обсудим, — схитрила Джина, пытаясь выгадать немного времени. Ей следовало сочинить правдоподобную историю и скормить ее Анни. Открывать ей правду Джина не собиралась.

Чувствуя себя последним негодяем

— Присаживайтесь, доктор сейчас придет. — Медсестра-регистратор, вручила Питеру необходимые для заполнения бумаги. Он не то чтобы всерьез подозревал у себя рассеянный склероз или опухоль мозга, но несколько дней назад, проснувшись, почувствовал, что у него онемела рука, и решил на всякий случай сходить к врачу (хотя онемевшая рука всю ночь лежала у него под головой). Заодно Питер хотел поговорить с доктором о состоянии своих волос. С недавних пор молодому человеку стало казаться, что его волосы выглядят хуже, чем раньше, и он боялся, как бы не началось облысение. У его отца до сих пор была прекрасная шевелюра, и оба деда сохранили густые волосы до самой смерти, но Питер решил не рисковать и получить рецепт на «пропецию» или «рогейн», чтобы остановить облысение, если оно действительно начиналось. Ему вовсе не хотелось сверкать лысиной.

В холле Питер поискал глазами свободное место и неожиданно заметил знакомое лицо. Он поспешно отвел глаза, не желая встречаться с сослуживицей взглядом и здороваться, но было уже поздно: она тоже увидела его.

— Привет, — сказала Камерон, неловко улыбнувшись. Видимо, она тоже предпочла бы избежать встречи.

Питер поздоровался и пристально посмотрел на нее. Он не встречал Камерон уже несколько недель. Краем уха Питер слышал, что после инцидента с рассылкой скринсеивера всем сотрудникам компании Камерон взяла отпуск, и сейчас видел, что она изменилась. Питер не мог бы сказать точно, что в ней стало другим, но изменения были очевидны. Держалась Камерон уже не так прямо и не вскидывала голову. Даже улыбка Камерон утратила былую жесткость, так раздражавшую его раньше.