Читать книгу "Своенравная леди - Нэн Райан"

— Каэтано, не пора ли нам идти спать?

Он без улыбки взглянул на нее:

— Иди. Я приду позже.

— Нет, я подожду тебя.

— Иди спать, Сюзетта. Я собираюсь прогуляться. Скоро вернусь.

— Но, Каэтано, разве мне нельзя пойти с тобой? Мы погуляем, и…

— Нет. — Его голос звучал странно. — Ложись спать, Сюзетта. Я скоро вернусь.

Больше Каэтано не промолвил ни слова. Отведя Сюзетту в их комнату, он слегка коснулся губами ее щеки и вышел. Встревоженная, Сюзетта разделась и легла, пытаясь понять причину его беспокойства. Она хотела дождаться его, но через час задремала. Проснулась она от того, что Каэтано осторожно тряс ее за плечо.

— Вставай, Сюзетта. Одевайся.

Она удивленно посмотрела на него.

— Милый, ложись в постель, — сонно улыбнувшись, прошептала она.

— Нет. Одевайся. Мы уезжаем.

— Нет, Каэтано. Я хочу спать. Зачем нам уезжать из поселка? Раздевайся и люби меня здесь. Откинув простыню, он поднял Сюзетту:

— Одевайся, я сказал!

Увидев его напряженный взгляд, она воздержалась от вопросов. Каэтано протянул Сюзетте ее вещи и нетерпеливо ждал, пока она оденется. Ее охватила паника. Что-то с ним не так. Но что? Вряд ли произошло что-то такое, о чем ока не знала. Вполне возможно, ее волнения напрасны. Каэтано просто хочет опять увезти ее из лагеря и провести ночь наедине с ней. Тогда не о чем беспокоиться. Они прокатятся верхом, займутся любовью, а затем заснут на берегу реки. Все будет чудесно — как раньше.

Каэтано посадил Сюзетту на спину Уголька. Тревога ее прошла, и, пока они выбирались из каньона, она дремала, прислонившись к своему возлюбленному. Но, поднявшись наверх, Каэтано погнал коня в глубь пустыни. Сюзетта проснулась и огляделась. Повсюду были тропинки, ручейки, поросшие травой поляны. Она устала от путешествия верхом и хотела лечь. Сюзетта надеялась, что Каэтано быстро отыщет место для ночлега.

Но они скакали вперед. Каэтано молчал и все время погонял Уголька. Сюзетта чувствовала, как он напряжен. Ею опять овладело беспокойство. Они скакали до тех пор, пока Сюзетта совсем не выбилась из сил. Заря окрасила небо на востоке в розовые тона. Они находились посреди плоской пустыни, далеко от «Разбойничьего гнезда».

Каэтано натянул поводья и спешился.

— Боже милосердный, Каэтано, зачем мы здесь? Неужели ты собираешься провести ночь в этом месте, где нельзя спрятаться и нас могут увидеть с расстояния нескольких миль?

Он молча снял ее с коня и расседлал Уголька. Так же молча Каэтано расстелил на земле одеяло и знаком приказал ей раздеться. Сюзетта бросила на него встревоженный взгляд.

— Нет, Каэтано. Прошу тебя, давай не будем…

— Я хочу тебя, — тихо сказал он и разделся.

Впервые он грубо овладел ею.

Не в силах сдержать слезы, Сюзетта смотрела на мрачное лицо Каэтано, пытаясь понять причину его поведения. Где тот нежный и любящий мужчина, которого она боготворила? Это лицо принадлежало жестокому ра:5бойнику. Его любовь была скорее наказанием, желанием унизить ее.

— Каэтано, почему ты так ведешь себя со мной?

Он не ответил. Его плоть неистово двигалась внутри ее, губы, жесткие и настойчивые, приникли к ее рту.

Пытка продолжалась. Сюзетта тихо плакала, а его плоть и губы продолжали мучить ее. Она попыталась отвернуться, но Каэтано, ухватив ее за волосы, удержал на месте. Приподняв голову, он посмотрел в лицо Сюзетте; на его щеках яростно перекатывались желваки. Она давно уже лежала неподвижно, а он все не останавливался. Его губы опять приникли к ее рту, грубые, властные, требовательные.

Каэтано наконец вздрогнул, застонал и содрогнулся в экстазе. В этот момент солнце поднялось над горизонтом. Он скатился с Сюзетты, тяжело дыша и обливаясь потом. Она сотрясалась от приглушенных рыданий. Затем он назвал ее по имени — впервые за все время их яростного совокупления.

— Теперь одевайся.

Вся дрожа, Сюзетта встала и оделась. Каэтано натягивал штаны, пристально поглядывая на нее. Не надевая рубашки, он позвал Уголька. Жеребец прибежал на зов, и Каэтано оседлал его. Повернувшись к Сюзетте, он заметил боль и растерянность на ее милом лице. Избегая ее взгляда, он приблизился к ней, держа в руке свой ремень с кобурой. Сюзетта молчала. Она боялась что-нибудь сказать и не знала, что задумал Каэтано.

— Сюзетта, — сказал он, — я отпускаю тебя. У тебя есть пища и вода. Фляжка полная. Мой охотничий нож висит у седла. Я отдаю ремень с кобурой и револьвером и оставляю тебе Уголька. — Услышав свою кличку, огромный жеребец ткнулся мордой в голое плечо Каэтано. — Если поедешь прямо на север, то к ночи будешь в Мерфисвиле. Приехав туда, телеграфируй мужу.

— Но почему? Почему, Каэтано? Я думала, ты…

— И ты еще спрашиваешь? Я ведь только что жестоко унизил тебя! Ты мне надоела, и я хочу, чтобы ты ушла. Возвращайся домой. Ты мне не нужна, и я не хочу тебя. Ты стала для меня обузой. Уходи, и с тобой ничего не случится.

— Пожалуйста, Каэтано. Я… я люблю тебя… я… — Сюзетта обхватила руками его шею. — Милый, я не хочу уходить. Позволь мне остаться с тобой.

Сбросив ее руки, он посадил ее на спину Уголька и подал поводья.

— Я даю тебе свободу, черт побери! Убирайся прочь.

Каэтано отступил и шлепнул Уголька по крупу.

— Пошел! — крикнул он, и конь понесся галопом.

Сердце Сюзетты разрывалось на части. Она ударила пятками жеребца. Гордость побуждала ее уехать как можно дальше от этого жестокого, мрачного человека. Она хотела все забыть, никогда не видеть его и не думать о нем. Сюзетта мчалась на север; по щекам струились слезы, кровь стучала в висках. Она убеждала себя, что ненавидит и презирает Каэтано.

— Я ненавижу тебя, Каэтано! Ненавижу!

Каэтано, без мокасин и рубашки, стоял молча, не реагируя на рыдания Сюзетты, уносящейся на его черном коне. Последние двадцать четыре часа он готовился к этому моменту. Каэтано убеждал себя, что это будет не так трудно. Он грубо и жестоко овладеет ею на голой земле, и она возненавидит его. Затем он посадит Сюзетту на Уголька и отошлет домой. Она обрадуется свободе и, забыв про него, вихрем понесется по пустыне на север. Он будет равнодушно смотреть, как она исчезает вдали. Его больше огорчит потеря Уголька, чем Сюзетты Бранд.

Почему же теперь, претворив свой план в жизнь, он ощущает такую пустоту? Почему его грудь разрывается от боли, а слезы жгут глаза? Почему он чувствует, что для него солнце больше никогда не взойдет и когда Сюзетта скроется из виду, то заберет с собой его душу?

Каэтано произнес ее имя и бросился вперед. Он бежал со всех ног, зовя ее и умоляя вернуться. Сюзетта оглянулась и увидела его. Теперь ею владела ярость, и она снова ударила пятками коня.