Читать книгу "Ставка на любовь - Шарон Сэйл"

Оторвавшись наконец от чудесного зрелища. Ник улыбнулся и протянул руку Джесси.

— Меня зовут Ник Шено. Я игрок, — сказал он. Джесси удивленно округлил глаза.

— Вот это да! Черт возьми… А я второсортный певец, чуть не испортивший жизнь Даймонд. Добро пожаловать в нашу семью. Заходите в дом! Ваш багаж заберем потом. На сегодня сюрпризы еще не кончились.

Ник сощурился, соображая, что имел в виду Джесси, и пошел вслед за ним в дом. Лаки обнимала то сестру, то мужа, не в силах долго разлучаться с ними обоими.

— Ник, послушай, разве это не здорово? Мы чудесно проведем здесь время! И знаешь еще что? Ни за что не догадаешься! У Ди будет ребенок!

Лаки обняла шею мужа и тотчас получила от него крепкий поцелуй в губы.

— Это за что же? — лукаво поинтересовалась она.

— Это на тот случай, если у меня не будет иной возможности до того, как начнется представление, — невозмутимо ответил Ник.

— Какое представление? — удивилась Лаки.

— Понятия не имею. Джесси только что сказал…

В этот момент он напрочь забыл, что же именно сказал Джесси, потому что в комнату вошла еще одна женщина.

Амазонка!

Это было первой мыслью Ника.

Она была ослепительно красива. Густые волнистые роскошного рыжего цвета длинные волосы. Невероятно женственная фигура. И глаза! Такие же огромные зеленые глаза, как у Лаки и Даймонд, в упор смотрели на него. И тут он догадался: эта красавица — старшая сестра его жены, Куини. Он замер на месте, пока ее глаза всматривались в него, проникая глубоко в душу, оценивая и… наконец принимая.

— Лаки, детка, оглянись…

Взяв за плечи все еще говорившую что-то Лаки, Ник повернул ее лицом к старшей сестре. Почувствовав в следующий момент, как Лаки обмякла всем телом, он успел подхватить ее. Еще через мгновение она с пронзительным криком радости бросилась в объятия Куини.

— Куини! Моя родная! Ты приехала!

Куин Хьюстон Боннер широко раскрыла объятия навстречу своей младшей сестре, как она делала это всю жизнь. Точно так же когда-то она приняла в свои объятия Коуди Боннера и его детей, родив ему еще одного, общего ребенка и отдав ему всю свою любовь и заботу.

— Великий Боже! — пробормотал Коуди Боннер, изумленно уставившись на Лаки, как несколько минут назад сам Ник смотрел на Даймонд и Куини.

— Ник Шено, — представился Ник, пожимая руку огромному, крепкого телосложения Коуди Боннеру. — Я и сам никогда в жизни не видел таких женщин, — Смущенно добавил он.

Коуди был ошеломлен.

— Я всегда знал, что моя Куини прекрасна. Только я начал привыкать к красоте ее средней сестры Даймонд, как теперь явилась эта темноволосая фея… Ты когда-нибудь…

— Ну вот, — ухмыльнулся Джесси. — Тоже онемел, совсем как я когда-то.

Все трое замолчали, любуясь невероятным зрелищем: три очаровательные, великолепные в своей необычной красоте женщины радовались друг другу, словно дети. В этот вечер центром всеобщего внимания стали сестры Хьюстон.

— Твоя дочка просто прелесть, — сказала Лаки, наблюдая за тем, как Куини укладывала малышку спать.

Куини улыбнулась, излучая всем своим существом радость и счастье материнства. Лаки все еще время от времени щипала себя за руку, чтобы убедиться, что все это происходит не во сне, а наяву.

В комнату на цыпочках вошла Даймонд.

— Она заснула, — тихо сказала Куини. — Идемте на улицу.

— Там холодно. ― предупредила Лаки. улыбнулась Куини.

— Не волнуйся. ― улыбнулась Куини.

В соседней комнате трое сыновей Коуди громко спорили о достоинствах одной видеоигры по сравнению с другой. Внезапно наступила полная тишина. Приподняв одну бровь, Даймонд поджала губы и тихо сказала:

— Готова спорить, в комнату вошел Хенли.

Все трое заулыбались, кивая друг другу. Каждая уже успела познакомиться с гостеприимством Хенли, служившего у Джесси экономом. Мягкость манер бывшего морского офицера была чрезвычайно обманчивой. Судя по всему, мальчики были вынуждены беспрекословно подчиняться его приказам.

— Давайте выйдем на улицу, пока не пропало хорошее настроение, — повторила свое предложение Куини.

Бесшумно выскользнув за дверь, сестры оказались посреди холодного спокойствия зимней ночи. В безоблачном небе сияла луна, мерцали серебряные звезды. Где-то слева негромко заржала лошадь, ей ответила другая. Залаяла собака, издали донесся знакомый звук поезда, с трудом взбиравшегося с тяжелым грузом по крутому подъему.

Тесно прижавшись друг к другу, словно котята, сестры молча наслаждались спокойствием ночи и окружавшего их пейзажа. Машинист подъехал к переезду и дал пронзительный гудок. Сестры вздрогнули и еще крепче прижались друг к другу. Гудок был длинным и скорбным, слишком живо напоминавшим их горькое детство и юность.

В далеком теперь уже детстве они держались вместе не только из-за любви, но и по необходимости. Им приходилось заботиться друг о друге, потому что некому было заботиться о них троих. Когда они превратились во взрослых женщин, родственные связи между ними ослабли ровно настолько, чтобы позволить каждой из них выбрать свою дорогу в жизни.

— Вы счастливы? — спросила старшая.

— Да! — хором ответили Даймонд и Лаки. Куини довольно рассмеялась. Ее низкий грудной смех был услышан в доме, и мужчины, игравшие в карты, словно по команде замерли.

— Это моя, — улыбнулся Коуди. — Интересно, что она нашла там смешного?

Взглянув на свои карты, он поморщился с огорчением. С такими картами нельзя было выиграть.

Джесси приподнял одну бровь, рассматривая свой карты, и сказал:

— Хорошо зная свою жену, я не стану интересоваться причиной их смеха.

Ник молча сидел в кресле, забыв про свои карты.

— Я пас, — наконец сказал он, бросая карты на стол и направляясь к двери.

— Черт возьми, — пробормотал Коуди, заглядывая в его набор. — Какой же он игрок? Только что отказался играть, имея абсолютно выигрышные карты.

— Похоже, он и есть самый настоящий игрок, — улыбнулся Джесси. — Таких людей, как он, которые знают, когда встать из-за стола, единицы на миллион.

— Ник! — радостно воскликнула Лаки, бросаясь в объятия мужа. — Дорогой! Иди к нам, послушай эту божественную тишину!

Вздохнув, он зарылся лицом в ее густые пушистые волосы, уложенные тугим узлом на затылке, и обеими руками обнял ее плечи.

— Я люблю тебя, детка, но ты тут совсем замерзнешь, — пробормотал он.

— Уже не замерзну, — улыбнулась она, крепче прижимаясь к мужу всем телом. — Пока ты со мной, я не замерзну…

Вырвавшийся у Ника вздох облегчения показался ей лучшей музыкой на свете.