Читать книгу ""Альта" против "Барбароссы" - Владимир Лота"

В этом донесении «Альты» нет мелочей. Но есть одна важнейшая деталь, на которую военные специалисты обязаны были обратить особое внимание. Германская военная разведка пришла к выводу о том, что наблюдается «концентрация советских войск на границе» и что именно это обстоятельство в случае нападения Германии на СССР должно стать самым слабым местом Красной Армии, которая «не в состоянии будет быстро отступить» и, таким образом, обречена на уничтожение. Немцы хорошо знали, что увеличение границ СССР за счет присоединения областей Западной Украины, Прибалтики и других районов привело к передислокации войск Красной Армии в новые районы, которые не были оборудованы в оперативном отношении. Войска передней линии Белорусского и Киевского Особых военных округов оторвались от тылового обеспечения, их оборонительные линии в достаточной степени не укреплены и вся система обороны еще не эшелонирована.

5 апреля 1941 года «Альта» срочно пригласила «Бине» на встречу. Николай Зайцев встретил И. Штёбе около одного из кинотеатров Берлина. Возвратившись в резидентуру, «Бине» передал резиденту «Арнольду» сообщение, полученное «Альтой» от «Арийца»: «Выступление Германии против Югославии произойдет в ночь с 5 на 6 апреля. Германия рассчитывает за 14 дней разгромить Югославию».

Это донесение срочно отправили в Центр.

На рассвете 6 апреля германские бомбардировщики обрушили на югославские города массированный бомбовый удар. После завершения «акции устрашения» в бой вступили сухопутные германские войска, которые вторглись на территорию Югославии. Три дня немцы бомбили Белград, бомбили планомерно, уничтожая квартал за кварталом. В результате погибло около 17 тысяч мирных белградцев.

13 апреля 1941 года немецкие войска вошли в Белград. Вместе с немцами туда пришли и венгерские войска. Еще через четыре дня в Сараево прекратили сопротивление остальные югославские войска.

Король Югославии и премьер-министр бежали в Грецию. Гитлер праздновал победу.

«Ариец» еще раз оказался прав. Нападение Германии на Югославию произошло в тот самый день, о котором он сообщил в своем донесении.

В середине апреля «Альта» сообщила, что нападение Германии на СССР затягивается на четыре недели из-за задержки операции на Балканах. «...Выступление против СССР стоит в центре всех военных мероприятий. Война с Россией для Германии неизбежна... Речь при этом идет о том, чтобы предотвратить русскую угрозу с фланга, если Германия будет стремиться к Суэцкому каналу, чтобы затем проложить свободный путь к Индии...»

10 мая 1941 года «Альта» сообщила, что из кругов министерства иностранных дел Германии начали поступать сведения, свидетельствующие о том, что военные действия против России запланированы и готовятся, по данным, полученным от «Арийца», следует, что принимаются активные меры по скрытию истинных намерений германского руководства в отношении России. В частности, «военное министерство разослало директивные письма всем своим военным атташе о необходимости опровержения слухов о том, что Германия якобы готовит военные действия против России. Военное министерство требует от военных атташе выступать с разъяснениями, что Германия концентрирует свои войска на Востоке для того, чтобы встретить в готовности мероприятия с русской стороны и оказать давление на Россию».

«Альта» передала мнение «Арийца», который считал, что директивные указания германским военным атташе были подготовлены как с целью распространения дезинформации, так и успокоения германской армии, в которой начало проявляться недовольство в связи с подготовкой к новой войне... Факты свидетельствуют о том, сообщала «Альта», что «начата подготовка Германией войны с Россией и что эта война стоит уже у дверей».

15 мая «Ариец» заявил «Альте», что он не будет стесняться и будет передавать французам и англичанам все, что он знает, до мельчайших деталей. «Французов и англичан нужно информировать во всех деталях, чтобы они имели возможность уничтожить этот ужасный режим», – говорил «Ариец».

В начале 1941 года, когда Гитлер уже подписал план операции «Барбаросса», работать в Берлине Н. Зайцеву стало значительно труднее. «Бине», который своевременно заметил активизацию деятельности германских специальных служб, предложил Центру сократить количество встреч с «Альтой». В письме начальнику военной разведки Ф. Голикову он сообщил, что в новых условиях необходимо проводить с «Альтой» только одну встречу в месяц. В случае необходимости «Альта» сама имела возможность вызвать разведчика на встречу для передачи секретных материалов или срочных сведений.

Война еще не началась. На советско-германской границе еще не развернулись боевые действия, а капитан Н. Зайцев в начале 1941 года уже действовал в реальных боевых условиях. Над ним одновременно висели два меча. Один – тевтонский. Германские службы безопасности окружили советские представительства плотным кольцом своих агентов, и любая ошибка в проведении операций неминуемо привела бы к провалу, за которым последовало бы серьезное осложнение советско-германских отношений. Это было бы на руку Гитлеру, который незамедлительно обвинил бы Советский Союз в проведении враждебных акций против Германии.

Втором меч был советского производства. В начале 1941 года Сталин требовал от всех руководителей, имевших отношение к различным областям советско-германских связей, не допускать действий, которые могли бы оказать отрицательное воздействие на отношения между двумя государствами и спровоцировать германское руководство на военные действия против СССР. В случае провала любой операции военной разведки на территории Германии Сталин не простил бы того, кто допустил ошибку. К счастью, профессионализм капитана Н. Зайцева оказался на достаточно высоком уровне, что позволило ему не допустить ни одной ошибки в работе с «Альтой».

Сегодня, когда специалисты военных и исторических институтов изучили практически каждый день первой половины 1941 года на основе советских и трофейных германских документов, легко судить о том, права ли была «Альта» в своих донесениях. Но до сих пор непонятно, как советское руководство использовало ее сведения. Таких рассекреченных документов пока еще нет. Однако известно, что в начале 1941 года новый нарком обороны маршал С. К. Тимошенко начал готовить широкомасштабную игру. По данным доктора исторических наук Анатолия Уткина, возглавлявшего Центр международных исследований Института США и Канады РАН, интерес к замыслу С. К. Тимошенко, как никогда в советской истории, проявили «члены Политбюро, высшее руководство страны. Этот интерес не был случайным. Советская Россия напрягалась в страшном предчувствии. Самая мощная армия мира, овладевшая всей Западной Европой, лязгала гусеницами танков, таила неимоверную угрозу. Подпись Риббентропа и слова Гитлера ничего не значили...»[43]

Самым главным в этой оценке, если отбросить «лязг гусениц» немецких танков, было то, что интерес к мероприятию, запланированному наркомом обороны С. К. Тимошенко, проявили, «как никогда в советской истории», руководители советского государства. До начала вторжения германских войск на советскую территорию оставалось всего несколько месяцев. Об этом в Москве в январе 1941 года точных сведений еще не было. Но были многочисленные донесения военных разведчиков о том, что Германия готовится к войне на Востоке. Такой интерес членов Политбюро можно объяснить только тем, что тревожная информация, поступавшая в Москву от «Альты», все-таки доходила до столов больших советских начальников. И, как всегда в случае возникновения опасности, грозившей уничтожению российского государства, они вспомнили, что у них есть армия. Они знали, что эта армия находилась не в лучшей боевой форме, и, видимо, собирались побывать на штабных учениях, выделить определенные средства, необходимые для укрепления Красной Армии.