Читать книгу "Карты Люцифера - Алексей Атеев"

– Почему?

– Эраст Богданович предпочитал обделывать свои гешефты без посредников.

– Скажи, пожалуйста, вот ты сейчас упоминала значение карты Висельника. Но для чего нужно было умерщвлять Смольского, да и Колычева, столь странным способом – вешать, да еще за ногу?

– Думаю, это символ. Что он означает и кому адресован, мне не ясно. Но в любом случае он напрямую связан с толкованием карт Таро. Слышал такое слово – реинкарнация?

– Нет.

– Означает перевоплощение, перерождение… Когда одна сущность переходит в другую…

– Переселение душ? – спросил Артем, на досуге читавший журнал «Наука и религия».

– Не только, еще и разумов.

– Как же это возможно?

Профессорша засмеялась:

– А если нет, то почему?

– То есть ты хочешь сказать: можно переместить сознание человека в другое тело?

– Ну да, о пытливый отрок. Это хотя и относительно редкое, но вероятное явление. Наверное, слышал: в психиатрических больницах встречаются Наполеоны, Цезари и Сталины.

– Издеваешься?

– Ничуть. Конечно, очень часто подобные явления объясняются обычной шизофренией. Но случается, некая сущность действительно завладевает разумом живого человека. В Средние века таких считали одержимыми дьяволом. Однако это всего лишь случайное внедрение нематериальной субстанции в реальное тело. Другое дело, когда происходит подготовленный переход. Обычно это результат вмешательства неких высших сил.

– Все того же дьявола?

– Как правило.

– Но зачем дьяволу делать человека бессмертным? Ведь в таком случае он никогда не получит его душу.

Ладейникова вновь захихикала:

– У подобного человека души давно нет. Она, так сказать, уже отдана в уплату и только дожидается своего часа. Передается исключительно разум. Причем на определенных условиях. Я думаю, этот Трофим с помощью карт собирается вызвать дьявола и вступить с ним в сделку.

Примерно через час «Волга» подъехала к Нелидово.

– Куда дальше? – спросил Артем у своей пассажирки.

– Сворачивай налево, вот по этому проселку.

Снег между тем усилился и пошел крупными хлопьями. «Дворники» не успевали сгребать его с лобового стекла. Артем вышел из машины, протер стекло, но это ничуть не улучшило ситуации. Дальше двигаться пришлось почти вслепую. Однако, к удивлению нашего героя, Ладейникова неплохо ориентировалась среди заснеженных дач. Она четко и деловито руководила движением, и, хотя машина ехала очень медленно, через пятнадцать минут приказала ему остановиться.

– Дальше – пешком, – сообщила профессорша. – Тут идти всего ничего, и лучше, чтобы наше появление прошло незаметно.

Пес мгновенно встрепенулся и вскочил.

– Давай-ка вначале перекусим, – предложила Ладейникова, – а то мало ли как сложатся обстоятельства.

Она достала из сумки термос с кофе и бутерброды. Один сунула в пасть собаке. Кофе оказался крепким, но почти не сладким.

– Именно такой я люблю, – пояснила профессорша, – а если желаешь послаще, вот тебе сахар.

– Запасливая, – отметил Артем. – С тобой не пропадешь. – Как ни странно, подобная мелочь добавила ему уверенности.

Ладейникова дала еще один бутерброд псу, который, благодарно хрюкнув, мгновенно проглотил его, потом обратилась к Артему:

– Итак, мой верный паж…

Игривость тона не понравилась нашему герою, но он промолчал и вылез из машины. Следом за ним выбрались профессорша и пес.

Снег внезапно прекратился, и из туч выпал рогатый месяц. В его блеклом сиянии крыша близлежащего дома, увенчанная остроконечной башенкой с флюгером, занесенная улица, деревья, согнувшиеся под тяжестью облепившего их мокрого снега, казались декорацией к древней страшной сказке. Призрачный мир, готовый через секунду исчезнуть. Одинокий фонарь на столбе отбрасывал на землю узкий конус красноватого света. На веточках куста сирени повисли капельки влаги, чуть прихваченные легким морозцем. Теперь они сверкали и переливались, словно драгоценные камни, усиливая ощущение нереальности происходящего.

– Красота, – выдохнул Артем, обычно не склонный к созерцательности.

– Зима, видать, в этом году ранней будет, – отозвалась профессорша.

Так, обмениваясь впечатлениями и делая прогнозы, пытливые исследователи медленно продвигались вдоль пустынной улицы. Стояла полная тишина, лишь снег поскрипывал под ногами. Пахло только что разрезанным арбузом. Неожиданно Артем поймал себя на мысли, что все происходящее кажется ему давным-давно виденным сном. В последнее время подобные ощущения посещали его не раз, но именно сейчас он вдруг отчетливо ощутил – реальность так же зыбка, как эта иллюзия настоящей зимы. Завтра потеплеет, и снег растает… чтобы выпасть снова.

Пес носился по заснеженной дороге, несомненно, пребывая в восторге. Он бегал кругами, опустив нос в снег, словно отыскивая застигнутых пургой заблудившихся путников.

– В своей стихии, – заметила Ладейникова, указывая на собаку. – Искатель затерянных душ.

– Долго нам еще топать? – спросил Артем.

– Почти пришли, – ответила профессорша. – Устал, что ли?

– Ноги промочил.

– А я предусмотрительно надела теплые сапожки. Ну, ничего. Сейчас обогреемся. В прямом смысле. У камина. У Трофима ведь имеется камин. И в эту минуту он сидит перед ним, вытянув к огню ноги, покуривает трубочку и читает какой-нибудь древний манускрипт. А тут мы! Пустите обогреться, мил человек. Можете угостить нас рюмочкой коньяка или стаканчиком пунша. Не откажите великодушно. А то мы озябли и промокли… Зуб на зуб не попадает.

– Ты это серьезно? Мы же вроде отправились на непримиримую битву?

– Битва от нас никуда не уйдет. Вначале нужно определиться с диспозицией. Потолковать по душам…

– То есть ты согласна на компромисс. А какова его цена? Карты небось?

– Компромисса быть не может! Пепел Манефы стучит в мое сердце! Но сгоряча тоже действовать не след. Давай-ка направо, вот в этот проулок.

– Смотри!.. – Артем указал на четко заметную даже в полумраке цепочку следов. На девственной поверхности белейшего снега темные отпечатки были отлично различимы.

Артем нагнулся, достал из кармана куртки фонарик, стал их разглядывать.

– Ничего не пойму, – обескураженно заметил он. – Странные какие-то следы. Больше на копыта похожи. Корова, что ли, здесь прошла? Но откуда в полночный час тут быть корове? Да и следы цепочкой. Так коровы не ходят.

Он вновь склонился над землей.

– Конечно, никакие это не копыта. Похоже, прошел человек, обутый в остроносые сапоги с высоким закругленным каблуком. Причем опирался он на пятку, поэтому оттиск каблука виден отчетливо, носок едва различим.