Читать книгу "Прогулки с Хальсом - Карина Тихонова"

Франс скривил губы.

— Почему они хотят, чтобы их мерзкие рожи рисовал именно я? В городе полно других художников.

— Ты самый лучший… — начал бывший полковник.

Франс перебил своего начальника:

— Да, и еще мне платят самые большие гонорары. Вы же не думаете, что денежный мешок по имени Хейтхейсен способен отличить детскую мазню от настоящей картины? Или что подобный фокус способен совершить кабан в парике по имени Фортхаут? Они хотят, чтобы их рожи рисовал Франс Хальс только потому, что это даст им возможность хвалиться потраченными деньгами!

— Пускай так, — не стал спорить бургомистр. — Все равно, Франс, ты обязан соблюдать цеховую клятву и выполнять свою работу! — Он уловил протестующее движение, сделанное собеседником, и вновь повысил голос: — Считай это приказом! Понятно?!

— Слушаюсь, господин полковник, — отозвался Франс с мрачным сарказмом.

— То-то. — Бургомистр немного отдышался, снова промокнул влажный лоб и простонал: — Ну почему у тебя такой отвратительный характер? Есть ли в городе хоть один человек, который не успел на тебя пожаловаться? Знаю, знаю, это Дирк. Клянусь, твоего бедного брата пора записывать в святцы за долготерпение! — Бургомистр тронул собеседника за рукав: — Прошу тебя, будь немного мягче. Люди, конечно, несовершенны, но и ты всего лишь человек. Не тебе бросать в них камни. Помни об этом.

Франс прикусил губу, исподлобья разглядывая собеседника, а потом внезапно решился:

— Хорошо, господин полковник, вы меня убедили. Пускай эти денежные мешки наряжаются в самые дорогие наряды и приходят в мой дом. Я нарисую их портреты. — Он сделал паузу и невинно добавил: — Только потом на меня не жалуйтесь. Я вас предупредил.

Бургомистр, уже успевший успокоиться, подскочил на стуле:

— Что ты задумал, проклятый цыган? Хочешь нарисовать их еще более мерзкими, чем они есть на самом деле?! Прости меня, Господи, — добавил он шепотом и перекрестился.

— Нет, — ответил Франс, сохраняя все тот же невинный взгляд. — Клянусь вам, господин полковник, я нарисую их такими, какие они есть.

Бургомистр поднялся со стула.

— Слава богу! Ладно, мне пора идти, я и так потерял на уговоры все утро. Значит, я скажу заказчикам, чтобы они обязательно пришли к тебе… — Бургомистр немного помедлил. — Завтра?

— Завтра, — повторил Франс, кивая.

— И ты нарисуешь их портреты, не исказив ни единой черты?

— Ни единой.

Бургомистр подошел к собеседнику вплотную, дернул его за прядь волос и заговорщически прошептал:

— И сдерешь с них хороший гонорар, не так ли, господин плут? — Он подмигнул и засмеялся. — Ладно, ладно, здесь я тебе не указчик. Можешь назначить такую цену, какую пожелаешь. Чем больше денег выложат эти господа, тем лучше они будут спать по ночам. Вперед, Франс.

Николас ван дер Мер, пыхтя, спустился с лестницы и покинул дом Франса Хальса. Хозяин проводил гостя до дверей и вернулся в мастерскую. Достал чистый, хорошо просушенный холст, закрепил его на подрамнике и мрачно ухмыльнулся.

Добро пожаловать, господа новые голландцы!

Эта разновидность богачей появилась в Голландии совсем недавно, но успела снискать дурную славу непомерным чванством и глупым бахвальством. Виллем ван Хейтхейсен происходил из почтенной семьи, торговавшей овощами. Его отец, Якоб ван Хейтхейсен, за двадцать лет удесятерил семейные капиталы, наладив оптовую поставку голландских овощей в соседние страны. Флот Хейтхейсенов пополнился пятью новыми кораблями и начал совершать рейсы в далекую Индию. Торговля пряностями считалась в Голландии одним из самых прибыльных занятий. Конечно, был и риск. Испанцы и португальцы ревниво сторожили пути в восточные страны и захватывали чужие торговые суда, осмелившиеся посягнуть на их монополию. Но недавно голландские корабелы придумали новый тип судна. Их назвали флейтами за необыкновенно узкий корпус и три мачты вместо привычных двух. Такие суда обладали повышенной маневренностью и развивали огромную скорость. Громоздкие каравеллы противников не могли угнаться за юркими изящными флейтами. К тому же могущественная Ост-Индская компания начала страховать торговые риски. Уставный капитал 6,5 миллионов гульденов позволял купцам чувствовать себя в безопасности. Все больше торговых караванов отплывали в Индию, к островам Малайского архипелага, к Малабарскому побережью и острову Ява. Восточные властители охотно заключали торговые сделки с новыми европейскими посредниками. Голландские купцы не только покупали оптом пряности по самой выгодной цене, но еще делились с другими народами своим опытом торговли. Никаких пушек, никаких вооруженных отрядов — маленькая Голландия не могла этого себе позволить. Голландские купцы везли на своих судах лишь одно оружие, всегда бьющее без промаха, — обоюдную выгоду.

Якоб ван Хейтхейсен оставил своему сыну целую торговую империю, способную обеспечить новые поколения семьи. Но увы! Вино со временем превращается в уксус, и наследник империи ничуть не походил на своего умного предприимчивого отца. Виллем мечтал лишь об одном: получить дворянский титул. И ради достижения своей мечты готов был проматывать любые суммы.

Клас ван Фортхаут был значительно старше Виллема и владел самой большой харлемской пивоварней. Жить бы да радоваться, но все та же болезненная страсть омрачала дни господина Фортхаута — жажда титула. Двое самых богатых людей Харлема соревновались друг с другом в сумасшедших тратах и дорогостоящих капризах. «Интересно, при каком дворе собираются изощряться в капризах новые голландцы?» — недоумевали жители Харлема, ведь в Голландии не было короля. Страной управляли Генеральные штаты, то есть депутаты низких сословий, из которых любой ценой стремились вырваться новые голландцы.

Вот таких людей предстояло написать Франсу. Сначала он наотрез отказался от сомнительной чести, но обиженные богачи отправились с жалобой к бургомистру. Полковник ван дер Мер приказал бывшему солдату Франсу Хальсу сделать эту работу. Что ж, он выполнит приказ.

Франс задержался возле портрета шута с лютней в руках и лукаво подмигнул старому знакомому. Как выразился господин Пекельхаринг: «Артист обязан говорить людям правду». Вот именно.

На следующий день господин ван Хейтхейсен предстал перед Франсем собственной персоной. Держался новый голландец надменно и напряженно, немного терялся под учтиво-насмешливым взглядом хозяина дома. Что он, на самом деле, воображает о себе, этот Франс Хальс? Все вокруг твердят, что он великий художник, ну и что с того? Разве он разбогател не благодаря таким людям, как Виллем ван Хейтхейсен? И вот, пожалуйста, никакого почтения! Даже осмелился отказать заказчику, мерзкий выскочка!

Виллем ван Хейтхейсен швырнул на стул шляпу с пышным пером и брезгливо помахал перед носом тонким кружевным платком. Ну и вонь стоит в этой комнате, прости господи! Повсюду видны пятна краски, на полу валяется раздавленная яичная скорлупа и обрывки бумаги… Как бы не испортить новый дорогой костюм!