Читать книгу "Короли улиц - Саша Южный"

Вечер скривил губы.

— Вы, что ли, его поднимали? Приписываете себе заслуги Директора!

— Ты!.. Щенок! Лучинский сорвал весь куш, один! На китайца, кроме него, больше никто не ставил. Ты представляешь, какие это деньги? Попали все. Как я людям в глаза смотреть буду? Я им сказал, что мой боец вне конкуренции, он лучший.

— Я не ваш боец, — по-прежнему кривя губы в улыбке, сказал Вечер. Он хотел еще добавить, что таких толстожопых засранцев, которые любят толстые сигары, а еще загребать жар чужими руками, по Москве хоть пруд пруди, но передумал.

— Вон! — тихо произнес Лечо. — У тебя больше нет ни имени, ни будущего. — Впрочем, — добавил он тут же, — я дам тебе один шанс. — Лечо прищурился. — Ты должен найти этого китайца, оторвать ему то, что у мужика находится между ног, и приволочь сюда, — Лечо ткнул пальцем в стол. — В доказательство того, что ты его уделал!

В Москве продолжал идти дождь. Странное для марта событие. Вечер вышел из офиса, хлопнув напоследок дверями, и теперь остывал под холодными струями, льющимися с неба. Некоторое время он смотрел, как по стеклу Севиного «мерседеса», стоящего рядом, мотаются взад-вперед дворники, а потом шагнул вперед.

— Ну?.. — спросил Сева, когда Вечер забрался к нему в машину.

И Вечер пересказал ему разговор с Лечо.

Сева долго барабанил пальцами по рулю, а потом произнес:

— Надо искать китайца. Ты теперь знаешь, что от него ожидать, и ты его сделаешь. Главное — не подпускай близко.

— Пошли они все вместе с этим китайцем! — заявил Вечер.

— Да они-то пойдут. А вот что ждет тебя? — спросил Сева. — Охранная фирма, криминальная бригада или, может быть, что-то более мирное, например мясником на рынке?.. Везде примут с распростертыми объятиями. Тебя такое устраивает? У тебя даже нет своей квартиры в Москве. Как и на что ты собираешься жить? Короче, ты думай, а я постараюсь что-то узнать.

Вечер, зайдя в квартиру, сел в кресло и уставился в одну точку. В голову лезли мысли о скандале с Лечо и о своем поражении. Момент растерянности, вызванный неожиданностью происшедшего, уже прошел. Какого-то особого упадка духа он тоже не чувствовал. Поражения в их деле случаются. Это неотъемлемая часть рабочего процесса.

Директор как-то сказал, что настоящий боец должен уметь не только выигрывать, но и проигрывать. Настоящий боец после поражения встанет с пола, утрется, пообещает мысленно всему залу и соперникам: «Ну, подождите, суки, я вам еще устрою» — и пойдет тренироваться. А пижон сломается.

Вечер тогда не понял этих слов, но теперь ему было ясно, что имел в виду Директор. К примеру, Пешинский при всех своих великолепных данных был пижоном. Он умел лишь побеждать и не умел проигрывать, потому после своего поражения разочаровался в спорте и навсегда ушел из него. «Бедняга!» — хмыкнул Вечер. Таким вдвойне тяжело проигрывать. У них престиж, положение в обществе и прочая галиматья. Эти люди живут в искусственных мирках, где есть интриги, зависть и конкуренция. Вечеру же было плевать на это общество, поскольку он видел его лишь со стороны, а сам пребывал вне его.

Постепенно Вечер сосредоточился на главном — почему он проиграл китайцу. Как этому тщедушному существу удалось одержать победу? За счет чего? Вечеру приходилось слышать и читать о разных экзотических штучках, но все это больше напоминало сказки, нежели реальность. В жизни он ничего подобного не встречал и не слышал, что кто-то из бойцов сталкивался с чем-то подобным. Скорость и выносливость, помноженная на массу, сносила на своем пути все. Такой формуле порой не могла противостоять даже филигранная техника. Он знал места на теле, удар по которым мог вогнать человека в болевой шок. Но китаец едва его коснулся, к тому же не было никакой боли. Да и как слабым касанием он мог пробиться до нужной точки через броню мышц, покрывающих тело?

«Как боец — ты сырой», — вспомнил Вечер слова китайца. «Что он имел в виду? Опыт? Вряд ли. Опыта у меня пусть не столько, сколько у Сэма Родоса, но уже вполне достаточно. Тогда чего? Каких-то знаний, которых я не постиг и даже не коснулся?» Теперь он был готов поверить, что они существуют. Как-никак испытал их действие на собственной шкуре.

Сева появился через сутки. Вид у него был озадаченный.

— Никто ничего не знает, — сказал он. — Чертовщина какая-то. Остается Игорь Сергеевич. В офисе его сегодня не было, но адресок мне узнать удалось. Поехали.

Вечер оделся. Он уже решил, что привезет Лечо китайца прямо в офис. А там видно будет.

Игорь Сергеевич жил в «башне» на восемнадцатом этаже в районе между Коньково и Теплым станом. В парадном сидел привратник, въедливый пожилой тип.

— По какому делу в восьмидесятую? — спросил он.

— Похоже, на старого чекиста нарвались, — произнес Сева в сторону и ответил: — Мы с работы. Скажите, Вечер пришел.

— Пароль, что ли?

— Вечер это я, — уточнил Вечер.

Привратник хмыкнул и снял телефонную трубку.

Через минуту они уже поднимались в лифте наверх.

Дверь квартиры восемьдесят была приоткрыта. Из-за нее на площадку ручейком лилось звучание клавесина и тихий женский смех. Сева с Вечером переглянулись, и последний потянул ручку двери на себя.

На вешалке висела длинная норковая шуба.

— Женщина, — сказал Вечер.

— Блядь, — возразил Сева тоном эксперта. — Из дорогих.

Они вошли в гостиную.

Игорь Сергеевич сидел на диване рядом с абсолютно голой блондинкой лет двадцати. На стеклянном столике перед ними царил хаос — бутылки, стаканы, пустые упаковки из-под продуктов и местами налет белого порошка. Пили, видимо, давно. На голову Игоря Сергеевича была нахлобучена коробка из-под торта, в которую с двух сторон было воткнуто по красной розе.

Появление гостей парочку не смутило, скорее наоборот.

— А! Чемпион! — произнес Игорь Павлович. — Видишь, Марта, какие к нам люди пожаловали. Золотой фонд России, правда, битый, — Игорь Сергеевич ухмыльнулся.

— Игорь Сергеевич, — приступил к делу Сева. — Где вы этого китайца взяли?

Тот пьяно ухмыльнулся, поднял вверх палец и изрек:

— Где взял, там уже нет.

— И где он теперь?

— Не знаю. И никто не знает. Получил свои деньги и ушел.

— А что празднуете?

— Победу.

— Так вы ничего нам не скажете?

— Мне нечего сказать. Марта, проводи гостей, они уходят.

Марта поднялась с дивана. У нее были крутые бедра и тяжелая грудь.

— Может, телефон оставите? — сказал ей Сева в прихожей.

— Запоминай, — сказала девица абсолютно трезвым голосом и, почти упираясь своим бюстом в Севину грудь, назвала номер и неожиданно добавила: — Может, сейчас меня заберете?