Читать книгу "В поисках Валгаллы - Клайв Касслер"

Задержавшись на секунду над неподвижным телом О'Мэлли, он опустился на колени рядом с другом. Питт лежал на полу с закрытыми глазами. Дыхания не было слышно. Не тратя времени даже на то, чтобы нащупать пульс, Джордино начал делать искусственное дыхание. И тут такие знакомые ему зеленые глаза широко раскрылись, и он услышал едва различимый шепот, в котором вполне отчетливо звучали привычные иронические интонации:

— Надеюсь, на этом развлекательная часть нашей программы благополучно завершена.

* * *

Никогда прежде на руках спасателей не оказывалось сразу такого количества находившихся на волосок от смерти людей. Но Цербер, трехголовый сторож царства мертвых, был на этот раз, похоже, жестоко разочарован. Как ни странно, никто серьезно не пострадал. Всего семнадцать пожилых и больных людей пришлось отправить на вертолете в больницу в Майами, но пятнадцать из них скоро поправились без видимых необратимых последствий. Оставшиеся двое спустя неделю были выписаны из больницы с диагнозом: сильные головные боли и шоковое состояние.

Капитан Болдуин и доктор Рингер стали едва ли не национальными героями, сумевшими предотвратить величайшую катастрофу в истории современного подводного мореплавания.

Только очень немногим была известна истинная роль Питта и Джордино в спасении своих товарищей по несчастью. К тому времени, когда представителям средств массовой информации стало известно, что человек, принявший самое непосредственное участие в спасении двух тысяч пассажиров «Изумрудного дельфина», оказался и главным героем спасательной операции, не имевшей аналога в истории подводного флота, Питт и Джордино были уже на борту вертолета Агентства.

Все попытки репортеров получить интервью у Питта оказались тщетными, он словно растворился в прозрачном воздухе Флориды.

Часть третьяТропа длиною в тысячу лет

33

31 июля 2003 года

Озеро Тохоно, штат Нью-Джерси

Озеро Тохоно лежало в стороне от проторенных путей как и многие другие подобные местечки в Нью-Джерси. Здесь не было множества обычных для таких мест маленьких домиков, принадлежавших жителям соседних городков. Тохоно было частным владением корпорации «Цербер», предназначенным для отдыха и секретных встреч высокопоставленных служащих компании. Для менее важных персон был построен другой курорт в тридцати милях к западу. Ввиду уединенного положения озера здесь не было необходимости в какой-либо ограде. Единственной мерой предосторожности против нежелательных посетителей были запертые на замок ворота на дороге, петлявшей среди низких холмов и лесов, в пяти милях от двери комфортабельного трехэтажного дома, построенного из стволов вековых сосен. Фасад здания выходил на озеро, где был сооружен док и сарай для весельных лодок и каноэ. По причине, известной лишь руководству корпорации, моторные катера здесь не поощрялись.

Фред Эймс не принадлежал к руководству корпорации. Он вообще не имел никакого отношения к компании. Фред был одним из местных жителей, привыкших не обращать внимания на многочисленные предупредительные надписи, установленные на видных местах, и время от времени приезжал сюда на рыбалку. Среди деревьев на берегу озера он соорудил себе небольшой лагерь, где любил отдохнуть и выпить чашечку кофе. В озере в изобилии водился окунь, и для умелого рыболова было детской забавой поймать на удочку несколько крупных — от пяти до десяти фунтов весом — особей задолго до наступления полудня. Он уже было собрался зайти по колено в воду и заняться привычным делом, когда заметил большой черный лимузин, затормозивший около лодочной стоянки. Два человека с удочками вышли из машины, пока шофер спускал на воду одну из многочисленных лодок, стоявших у причала.

«Наверное, большие шишки, — подумал Фред. — Странно, что они выбрали себе лодку без подвесного мотора».

Тем временем один из мужчин успел отогнать лодку на середину озера, где пустил ее на волю волн, пока его напарник готовил снасти, после чего оба приезжих занялись рыбалкой. Фред ретировался под прикрытие деревьев, где решил подогреть себе чашечку кофе и почитать прихваченную на всякий случай книгу в ожидании, пока незнакомцам не наскучит их занятие.

Мужчина, сидевший на веслах, был высокого роста и, судя по всему, находился в неплохой форме для человека, чей возраст приближался к шестидесяти. У него были темно-рыжие, еще не тронутые сединой волосы и загорелое до черноты лицо. Своей фигурой он вполне мог потягаться с изваяниями героев Древней Греции. Размеры его головы, носа, ушей, ног и рук были на удивление пропорциональны. Взгляд светло-голубых глаз мог показаться теплым и дружеским, если бы не чуть презрительное выражение, присущее людям, привыкшим судить о себе подобных по величине их банковского счета. Сидел ли он на веслах, снаряжал рыболовные снасти или забрасывал удочку, он не делал ни одного лишнего движения, не расходовал ни одной лишней калории энергии.

Иными словами, Кертис Мерлин Зейл был само совершенство, что весьма редко встречается в повседневной жизни. К шестидесяти годам в нем ничего не осталось от беззаботного паренька, когда-то мотавшегося по полям кукурузы в поисках поденной работы. После смерти отца в двенадцать лет он бросил школу и начал работать на ферме своих родителей, одновременно занимаясь самообразованием. К двадцати годам он уже был хозяином самой большой фермы в округе. После этого он оставил занятия сельским хозяйством и нанял управляющего, чтобы тот продолжил начатое им дело для его матери и трех сестер.

Проявив незаурядный ум и упорство в достижении своих целей, он ловко подделал аттестат об окончании школы чтобы поступить в одно из престижных коммерческих учебных заведений Новой Англии. Несмотря на недостаточную образованность, Зейл был наделен многими талантами включая уникальную, почти фотографическую память. С блеском закончив колледж, он вполне заслуженно получил степень доктора по специальности «экономика».

В течение всей своей деловой жизни он всегда следовал одной избранной им модели: основывал компанию, доводил ее до процветания и затем продавал. К тридцати восьми годам его состояние оценивалось в несколько миллиардов и он входил в десятку богатейших людей Америки. Тогда же он приобрел на весьма выгодных условиях свою первую нефтяную компанию, а десять лет спустя объединил ее с крупной химической фирмой с многолетней устойчивой репутацией и заложил тем самым основу гигантского промышленного конгломерата, преобразованного впоследствии в корпорацию «Цербер».

Никто не мог похвастаться, что он действительно знал Кертиса Мерлина Зейла. У него не было друзей, он никогда не посещал приемы, ни разу не был женат и не имел детей. Он любил только власть. Зейл покупал и продавал политиков с такой же легкостью, как собак с хорошей родословной. Он был безжалостен, крут и холоден как айсберг. Его оппонентов в бизнесе неизменно преследовали неудачи. Большинство из них обанкротились, став жертвами грязных интриг, на которые Зейл был великим мастером.

Но из-за его проницательности и крайней осторожности никто не догадывался, что главными орудиями его успеха неизменно оставались шантаж и убийство. Как ни странно, никто из его деловых партнеров, представителей средств кассовой информации и даже откровенных недоброжелателей не задумывался о причинах смерти людей, осмелившихся бросить вызов Кертису Зейлу. Многие из тех, кто стоял на его пути, умирали, на первый взгляд, от вполне естественных причин: сердечного приступа, рака или каких-то других широко распространенных заболеваний. Многие погибали в результате несчастных случаев — попадали под колеса автомобиля, становились жертвами наемного убийцы или банально тонули во время купания. Некоторые просто исчезали. Но ни одна из этих смертей никогда не была, даже косвенно, связана с именем Зейла.