Читать книгу "Любовь и замки. Том 2 - Жюльетта Бенцони"

А сын Талейрана, встречал ли он в галереях Шале тень этого несчастного сумасшедшего? Быть может, она поведала ему о том, что политика — штука опасная и что надо быть достаточно вооруженным, если решил себя ей посвятить. Этот урок он не забудет никогда…

Оставаясь верным традиции благотворительности, к которой всегда имела склонность его семья, последний принц Шале завещал замок городу, чтобы он послужил пристанищем для престарелых.

ШАМАРАНД Безумная и жестокая Эгле

Порочность женщины!.. Сколько удовольствия, сколько наслаждения она испытывает, обманывая нас!

Стендаль

Построенный Франсуа Мансаром для самого скромного и трудолюбивого из секретарей Людовика XIV, Пьера Меро, замок Шамаранд — сооружение из розового кирпича и белого камня — жил в достойном спокойствии и тишине до тех самых пор, пока его владелицей не стала одна прехорошенькая женщина, сумевшая превратить этот любезный и гостеприимный дом в преддверие ада для собственного мужа. Сам муж, Виктор Фиален де Персини, не являлся ни дьяволом, ни святым, ибо он был хозяином Второй Империи и самым преданным другом императора Наполеона III.

Людовик Наполеон — всего лишь принц-президент, когда в часовне Елисейского дворца он присутствует на свадьбе своего верного Персини с одной из самых восхитительных девушек Империи Эгле Ней де ля Москова, внучкой знаменитого маршала Нея и банкира Жака Лафитта. Словом, она олицетворяла собой великолепное слияние славы и капитала наполеоновских времен.

В свои восемнадцать лет (мы находимся сейчас в 1852 году) Эгле представляет собой изысканную, яркую блондиночку со светлыми небесными глазами, ни с чем не сравнимым свежим цветом лица, восхитительной фигуркой и… легким жеманством, которое кажется очаровательным в ее годы. На фоне этой красоты и свежести сорок четыре года Персини проступали довольно четко, хотя невеста и заявила, что влюблена без памяти в его соблазнительную зрелость.

Это довольно редкая вещь — брак по любви, и Елисейский дворец служит для нее прекрасной оправой. Но лишь отыграли праздничные скрипки и началась повседневная жизнь, бедняга Персини начинает понимать, что более испорченной и невыносимой девчонки, чем его Эгле, не сыскать и в целом свете. Но подлинные несчастья настигают его тогда, когда он в 1855 году получает пост французского посла в Лондоне.

Эгле, только что подарившая жизнь (хотя и без особой охоты) маленькой девочке, воспринимает страну за Ла-Маншем как свое собственное завоевание. Более всего опасаясь одиночества, она привозит с собой для личных нужд всех секретарей супруга, затем, как только чувствует, что муж собирается ей в чем-либо отказать, устраивает ему ужасные сцены. Кроме всего прочего, она тратит деньги направо и налево, периодически ставя Персини в катастрофическое финансовое положение. Но, что самое страшное, она частенько ставит под угрозу дипломатическую карьеру мужа. Когда же их присутствия требует Виндзор, Персини вручает свою душу и свое посольство Богу.

Да, у королевы Виктории не скучалось. Однако невозможно и представить себе тот эффект, который был произведен, когда, например, однажды, опоздав на обед к королеве, мадам де Персини в качестве объяснения заявила, что задержалась в зоопарке, наблюдая за поглощением пищи удава. Или, представьте себе вечер, на котором она, заметив на другой женщине наряд, идентичный собственному, бросилась к бедняжке и со всего размаху отвесила ей пощечину, а затем выбежала на улицу, ругаясь при этом как извозчик. К счастью для Персини, его прежде всего ценили за прекрасную и добросовестную работу.

Граф поначалу относится к своей жене-ребенку с большим снисхождением, но шли годы, и его улыбка сменялась беспокойством, а затем и откровенной тревогой: Эгле ничуть не менялась, несмотря даже на появление пяти детей, которыми она, к слову сказать, совершенно не занималась. Ее интересовала лишь она сама, туалеты, драгоценности, атакже эффект, производимый на других мужчин. Ее похождения приняли такой размах и наделали столько шума, что Персини уже подумывал о разводе. Однако он скоро оставил эту мысль. Прежде всего, ради своих детей, а также и потому, что до сих пор не мог излечиться от своей любви.

Но настоящий скандал разразился летом 1862 года в замке Шамаранд, летней резиденции супружеской пары. Здесь имело место быть торжество в честь императора и императрицы. Комнаты замка были переполнены. Здесь находились и лорд Малмсбери, и графиня Валевская, и министр Пьетри, и многие-многие другие. Однако среди всего этого пышного торжества в глаза сразу же бросалась недовольная мина графини Эгле. И каждому была известна причина: отсутствие герцога Грамон-Кадрусса, про которого говорили, что он любовник вышеупомянутой дамы.

Едва отъехала императорская чета, Эгле заперлась в своих апартаментах.

Впрочем, ненадолго: час спустя она вовсе уезжает из замка, не предупредив никого. Ничего не понимающий Персини расспрашивает о ней сначала своего секретаря Генриха де Лера, а затем горничную жены. Она-то и признается графу в том, что ее госпожа, разузнав об измене ей Грамон-Кадрусса с некой Могадор, танцовщицей, на общественном балу, отправилась на этот самый бал в замок де Флер, что на улице де Винь на Елисейских полях.

Представив себе, какой скандал может разразиться в подобном месте, Персини в сопровождении де Лера также отправляется в замок де Флер. Увы, слишком поздно! На виду у всех, прямо посреди зала, Эгле как раз выясняет отношения со своей соперницей: они кричат, словно торговки на базаре. Грамон-Кадрусс изо всех сил старается разнять их, пока дело не дошло до драки. Желая спасти честь и чувства Персини, Генрих де Лер проникает в самое пекло, чтобы вытащить оттуда Эгле, не без применения силы, разумеется.

Возвратившись к своему мужу, она сразу же бросает ему жестокое обвинение: она на двадцать пять лет моложе его, и он для нее — не более, чем дряхлый и к тому же больной старик, который не представляет ни малейшего интереса,

На следующий день, несмотря на все предпринятые меры предосторожности, разыгрывается драма, в которую вмешивается сам император, так как он по-прежнему очень привязан к своему старому компаньону. По его приказу Грамон-Кадрусс должен отказаться от дуэли с Персини, но тот, в свою очередь, обязан вернуть портфель министра внутренних дел. Чтобы хоть как-то утешить его, Наполеон III дает ему титул герцога, искренне надеясь на то, что став герцогиней, невыносимая Эгле наконец утихомирится.

И точно, этот титул приходится ей по душе, но так как ее муж больше не является министром и они не покидают Шамаранд, подобная жизнь ей очень скоро наскучила. Как-то вдруг она решает провести несколько дней в Англии. Герцогиня и в самом деле очень любит эту страну, которую объявляет самой чудесной в мире. Она следует английской моде, английским обычаям и забивает свою речь английскими выражениями, изобретая, таким образом, язык, являющий собой нечто среднее между французским и английским, которому сами британцы дают название «леди Персингтон». Два месяца спустя после происшествия в замке де Флер Эгле отплывает в Дувр, даже не соблаговолив оставить адрес, полагая, что даст о себе знать лишь тогда, когда сочтет это нужным.