Читать книгу "Легенда бесконечности - Валентина Иванова"

я побежала по тёмному коридору к лестнице, чтобы спуститься вниз.

Спустившись, я увидела Маркоса, в руках которого был окровавленный нож, а за его спиной — чье-то тело. Резко развернувшись, я начинаю бежать вверх, чтобы скрыться в своей комнате, но меня догнали и, схватив за шею, потянули обратно вниз по лестнице.

Я снова проснулась, только уже не в своей комнате…

Я не знаю, сколько дней прошло с того момента, как я остаюсь в этом доме. Но это первый день, как я смогла открыть глаза и разглядеть комнату. Комната была достаточно просторной и темной, в ней была двухспальная кровать изумрудного цвета, стены комнаты были покрашены в шоколадный оттенок и были украшены узорами волнистых линий. Рядом с кроватью стояли прикроватные тумбы, на одной из них были какие-то таблетки, на другой же стояла ваза из тонкого фарфора, а в ней сухоцветы. Туалетного столика в этой комнате не было, во благо было зеркало, в которое я могла посмотреться, и еще была дверь, которая вела в ванную комнату.

Тело болело будто было все в синяках, я встала с кровати ноги коснулись пола я ощутила неприятный холод я подошла к зеркалу и с грустью взглянула на себя.

Моя тугая аккуратная коса превратилась не пойми во что, волосы растрепаны, лицо бледное, на уголке губ засохшая кровь, на лице красовался синяк, коснувшись его, я почувствовала боль. Подняв платье из интереса, почему все мое тело так болит, я также увидела синяки и местами царапинки, боль от того, что я вижу в зеркале, заставила меня тихо всплакнуть, закусив губу.

Неужели это я? Как долго я тут? Сколько прошло дней?

Больше всего я боялась потерять ребенка…

То, что я увидела в зеркале, заставило меня почувствовать и ощутить настоящий страх. Потихоньку я начала приходить в себя, в голову будто что-то ударило, и она закружилась, во рту я почувствовала горечь, сухость.

Я вспомнила.

После того как в тот день меня сюда привезли, меня принесли в эту комнату обессиленную, какая-то девушка с карими глазами и восточной внешностью поставила мне укол и заставила проглотить что-то, а после меня заперли в этой комнате.

Спустя какое-то время я встала с кровати и услышала говорящие между собой голоса.

Подойдя ближе к двери, я услышала разговор Маркоса и этой девушки.

— В этом доме не возможно ничего отследить, тут стоить система по которой не смогут отследить твой номер, твое местоположение никто не найдет в этом месте.

— Ты что сейчас прикалываешься? Думаешь, они тут нас не найдут? — спросил Маркос.

— Это наш первый дом в Грузии. О нем знает только я и Леон. — ответил ему женский голос. — Тут в Ахалцихе мы выбрали этот участок в самом безлюдном месте. Ты же сам видел, что двор крытый, ворота кованные, их никто не проломит, и никто не посмеет проникнуть сюда. Систему устанавливал человек твоего отца.

— Ты про мальчишку Малика?

— Да он самый.

— Надо же, какие вы с муженьком продуманные, так боялись Адама Имерети, что соорудили весь дом как крепость.

— Да, и ты тоже сейчас боишься его, разве это не так? Благодаря этому дому ты жив, если бы ты остался в том доме, давно бы был со своим братом.

— Твой муж тоже, там, если что.

Кто эта девушка, подумала я?

— Мне все равно на Леона, я никогда не любила его, даже эта беременность для меня была нежеланной. Я хоть и ненавидела Адама после того, что он сделал, но не смогла вычеркнуть из своего сердца.

Это та девушка…

— И что ты думаешь, что Адам прибежит сразу к тебе после того, как его жена потеряет ребенка или же она умрет вместе с ним сразу.

— Он был безумно влюблен в меня, я выставлю себя жертвой, когда ты сбежишь при помощи Малика из Грузии, я скажу, что так же была под твоим влиянием и мне угрожала жизнь. Его жена умрет, а на её место встану я, та, которая первой заняла в его сердце место.

— Ты сумасшедшая, Моника Адамия, говорят, твой отец в молодости был таким же, ты в него пошла, скорее всего.

— Может быть… Ну а что ты? Почему ты согласен на то, чтобы мы убрали её? Ты же любишь её.

— Она предала меня. А тех, кто предает меня, я не прощаю, такие люди заслуживают наказания.

— Наказание в виде смерти? — противно засмеявшись, спросила она его, и тот в ответ заразительно засмеялся.

Они хотят убить меня, прошептала, развернувшись, медленно идя в сторону кровати, я и упала, провалившись во тьму.

А после я ничего не помню.

«Они хотят убить меня, — говорила я себе, дрожа и прижимая руку к животу. — Они хотят убить нас с тобой».

Поток воспоминаний еще больше подкосил мое сознание, и попытка удержаться на ногах, схватившись за зеркало, была не очень-то удачной. Упав на пол, я потянула за собой и само зеркало, которое упало по соседству со мной. Раздавшийся громкий звук моего падения и разбитого зеркала привлек их внимание, и первым в комнату вошел Маркос Ди Виейра. Резко распахнув двери, будто выбив их, он с недовольством взглянул на меня, продолжая держать телефон в руках, который был в его руках, он с кем-то разговаривал.

— Давай, разнеси, я уничтожу то, что тебе дорого. И ты никогда больше не увидишь свою жену. — Сказал Маркос, злобно улыбнувшись, смотря на меня, дразня.

Он говорил с Адамом…

С трудом оперевшись на локоть и коснувшись другой рукой об осколки, которые впились в мою ладонь, я, закусив губу от боли, заныла, отодвинувшись от него как можно дальше, достигнув тупика, соприкоснувшись своей спиной со стеной и рядом стоящей тумбой на полу. Он приблизился ко мне, сев передо мной на корточки, положив на пол по соседству телефон, включив громкую связь, в которой я слышала обеспокоенное нервное дыхание Адама, который психовал от того, что он не знает, где я.

Я уже догадывалась по его сумасшедшим глазам, что он хочет сделать, и, зажмурившись, приготовилась к его действиям в мою сторону. Замахнувшись, подняв свою руку, он ударил меня по лицу, от чего другая сторона лица столкнулась с тумбой. Засохшая кровь на уголке губ снова кровоточила, а синяк на лице запульсировал. Я испытывала невыносимую пульсирующую боль в голове, а затем эта боль резко отдалась в низу живота. Меня будто резали изнутри, и я заныла от боли, приложив к животу свою трясущуюся руку, которая кровоточила. Я