Читать книгу "Сердце убийцы - М. Джеймс"

тихо говорит она. — И вернуться к...

— Я знаю. — Я обрываю ее, не в силах больше слышать, как она говорит, что должна вернуться к Грише. Впервые я знаю, каково это – быть пойманным в ловушку, которую сам же и устроил.

Когда она встает, в последний раз сжимая мою руку, прежде чем уйти в ванную и подальше от меня, я чувствую, как вокруг меня смыкаются челюсти.

Я знаю, если я не буду осторожен – это будет мой конец.

32

ЛИДИЯ

Если раньше я думала, что сохранять видимость было трудно, то сейчас это кажется почти невозможным. Переспать с Левином было последним, о чем я думала, когда шла на встречу с ним на пляж. Это даже не представлялось возможным. И все же – мы оказались вместе в постели.

Я не жалею об этом. Я не могу. Впоследствии это казалось неизбежным. Как будто я лгала себе день за днем, притворяясь, что это не то, к чему мы в конечном итоге придем, как будто мы могли продолжать дурачиться и останавливаться, просто стесняясь настоящего секса, как пара старшеклассников, а не настоящих взрослых.

Это было, откровенно говоря, нелепо. И мы это выяснили.

Гриша едва проснулся, когда я вернулась в дом. Я беспокоилась, что он может почувствовать на мне запах другого мыла или какой-нибудь стойкий аромат одеколона Левина или простыней, поэтому я скользнула в душ у нас дома и снова ополоснулась, натираясь тем же кокосовым мылом, которым пользовалась раньше. Он немного пошевелился, когда я скользнула обратно в постель, но по-настоящему даже не понял, что я вернулась, и утром он просто спросил меня, как прошла моя прогулка. Он определенно не знал, как долго меня не было. Тогда мне стало ясно, что он меня ни в чем не подозревает. Он не думает, что я способна на что-либо из этого: на уловки, шпионаж или ложь, и я не знала, радоваться ли мне, что он вообще не заметил этого, или обижаться, что он считает меня недостаточно умной.

Еще три дня я продолжаю игру с Гришей.

Я сижу с ним за завтраком и веду светскую беседу, я валяюсь на пляже и читаю, пока он на встречах, и дремлю днем после обеда, чтобы компенсировать поздние ночные разговоры и обжимания с Левиным на пляже, пока Гриша спит.

Я больше не буду заниматься сексом с Левином. Я не могу. Если я это сделаю, я знаю, что уйти будет намного труднее. Каждый день, который проходит, я слышу его голос в своей голове, когда просыпаюсь после этого: Мои чувства к тебе другие. Это другие чувства. Если бы я не также чувствовала себя, это не имело бы значения. Но я чувствую. Каким-то образом Левин запал мне под кожу, и я хочу его больше, чем следовало. Я скучаю по нему, когда он уходит, что абсолютно нелепо. И я знаю, что, если мы снова окажемся в постели, будет только хуже.

Но через три дня я больше не могу этого выносить.

Ложиться в постель с Гришей после того, как была с Левиным, кажется в тысячу раз хуже. Я с трудом выношу его прикосновения, по моей коже словно ползают муравьи, и все, чего я хочу, это поскорее покончить с этим.

Когда я вижу Левина той ночью, после того как оставила Гришу спящим в постели, я не могу удержаться от срыва. Я пытаюсь, рассказывая ему то немногое, что мне удалось вытянуть из Гриши, передавая его манеры поведения и раздражительность всеми своими вопросами, удержаться от того, чтобы сказать то, что я действительно хочу сказать. Но потом Левин тянется ко мне, садясь рядом на одеяло, которое он принес, и я чувствую, что разваливаюсь на части.

— Я больше не могу этого делать, — шепчу я, когда он наклоняется ко мне, и он замирает, его голубые глаза изучают мои.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не могу продолжать метаться между вами обоими. — Мое сердце колотится в груди, горло сжимается от эмоций, потому что я не хочу останавливаться. Я начала страстно желать Левина, желать облегчения от прикосновений его рук ко мне, ощущения его рта, удовольствия, которое он мне доставляет и не только этого. Я хочу его силы, его осторожного характера, того, как он заставляет меня смеяться, того, как он был добр ко мне даже в самых странных ситуациях, того, что он совсем не похож на то, что я ожидала. Я все еще не до конца понимаю, кто он и чем занимается, но я знаю, что хочу от него большего. Я не хочу, чтобы это заканчивалось прямо сейчас.

Но я действительно не думаю, что смогу это больше выносить.

— Если ты хочешь, чтобы я закончила это, ты должен меня отпустить. — Я выдавливаю слова, чувствуя, что едва могу проглотить их сквозь комок в горле. — Или ты вытаскиваешь меня сейчас и придумываешь что-нибудь еще. Это выбор, Левин. Так и должно быть.

Он смотрит на меня, и я вижу в его глазах эмоцию, которой никогда раньше не видела и которой не могу полностью подобрать название. 

— Лидия…

То, как он произносит мое имя, вызывает у меня желание разрыдаться. Я прикусываю нижнюю губу, говоря себе, что это ничего не значит, что это просто потому, что я измотана, у меня стресс, что все это больше, чем я могу вынести. Я никогда не была предназначена ни для чего из этого, и именно поэтому я такая эмоциональная.

Но в глубине души я знаю, что это нечто большее.

Он тянется ко мне, его рука скользит по моим волосам, обхватывает затылок. 

— Я не могу потерять тебя, — шепчет он. — Я этого не вынесу. Я...

— Что ты собираешься делать? — Я тяжело сглатываю, отчаянно пытаясь не расплакаться. — Как ты собираешься вытащить меня из этого? Ты все это время говорил, что не мог...

— Не в Москве. — Он встает, прохаживается несколько шагов взад-вперед, а я сижу и смотрю на него снизу вверх. — Мы знали недостаточно. Но теперь все возможно. Достать Гришу здесь, в Мексике, будет легче, чем это было бы там.

Левин внезапно поворачивается, смотрит на меня, его глаза расширяются, как будто он только что о чем-то подумал. 

— Ты можешь пустить меня в дом, пока Гриша на своих встречах? — Спрашивает он. — Так я