Читать книгу "Золотые пилигримы - Остап Иванович Стужев"

Фишер говорил примирительно.

— Я сама доберусь, в таких вопросах мне помощь не нужна. Найдете меня в отеле «Луис». Если мой вопрос не будет решен в течение недели, можете забыть о моем существовании.

Она встала и быстрой уверенной походкой отправилась к стоянке такси. Адвокат, прощаясь, обещал подождать ее там в течение получаса.

Состояние, в котором оказался Фишер после произошедшего, знатоки бокса называют грогги[84]. Оказавшиеся в нем файтеры, стараясь удержаться на ногах, лезут в клинч и виснут на сопернике до конца раунда. В поисках так необходимой ему моральной поддержки он пролистывал записную книжку своего телефона: Вальтер Миддлтон, Джек, оставленный им в ледяных снегах Ян, менее близкие ему сослуживцы и просто знакомые… Гектор! Попросив официанта принести ему еще один кофе, он набрал номер с префиксом плюс пятьдесят семь.

После своего вояжа в Париж и неудачных переговоров о возвращении в Европу Леонардо Нотарбалтоло, лидер колумбийского картеля, по-настоящему обрадовался этому звонку. С новым человеком от Вальтера Миддлтона отношения складывались не лучшим образом. Все контакты ограничивались формальными отчетами, заполненными бездушными цифрами и бесполезной информацией. Ко всем заботам прибавилась распря с остатками банды братьев Саара, сумевшими из тюрьмы собрать достаточно сил для нескольких болезненных ударов по конкурентам. Обсуждать такие вопросы с любым человеком, кроме самого Фишера, было пустой тратой времени. В конце концов, именно он и его новые покровители из Вашингтона были по-настоящему заинтересованы в трафике наличных, гарантированном им сицилийцами.

После приветствий и ничего не значащих расспросов о погоде и здоровье они сговорились пересечься накоротке в Коста-Рике через два дня. Измотанный перелетом и последними событиями, Фишер взял такси и уехал отсыпаться в недорогой трехзвездочный отель. На его счетах лежали значительные суммы, и он мог снять доллары в любом банкомате, однако старые привычки и общая склонность к аскетическому образу жизни продолжали доминировать в его поведенческих паттернах.

* * *

Если и можно согласиться с мнением Земцова об отсутствии у Самсонова необходимого интеллектуального уровня для решения стратегических вопросов, то одновременно следовало признать его неординарные тактические способности вкупе с готовностью работать ночи напролет. Спускаясь по лестнице особняка, занимаемого его покровителем, он набрал номер своего зама и распорядился отправить оперативную группу домой к председателю банка.

— Доставить в наручниках? — деловито спросил зам.

— Пока без, но особо не церемоньтесь, — распорядился Самсонов.

В управлении к его приезду все стояло на ушах. Оперативники с деловым выражением лиц сновали по ночным кабинетам, на всякий случай подчищая старые материалы. Вызвав секретаршу в кабинет, он надиктовал ей текст заявления о пропаже десяти миллионов рублей. По всему выходило, что старый аферист, известный своей тягой к валюте еще со времен СССР, войдя в доверие, присвоил себе эти деньги. Женщина читала ему вслух получившийся текст, когда заместитель доложил о банкире, ожидавшем в приемной. Отпустив секретаршу, Самсонов велел им зайти.

— С какой ооошки ты ставил пропавшую десятку? — начал он без предисловий.

— Зачем это вам? — испуганно таращась на него, спросил управляющий.

— Ты сам просил найти того, кто увел деньги. Не трать мое время! — раздражение сквозило в каждом слове.

Самсонову даже не надо было играть роль, демонстрируя сидящему напротив человеку, что все происходит взаправду.

— «Авангард-Экспорт».

— Кто директор?

— Не помню, наверняка или алкоголик, или полубомж, а скорее все вместе.

— Так, — теперь Самсонов обращался к заму. — Возьми Полуэктова и Рябушкина, поезжайте с ними в банк, вам вот этот гражданин выдаст все бумаги, касающиеся этого «Авангарда». Дальше. Конев, Шестопалов ищут мне этого директора по базам налоговой. Как только установят возможные адреса, отправляй туда людей. Сейчас десять с небольшим, думаю управитесь быстро.

— Будет выполнено, — отрапортовал заместитель и, встав, потянул за рукав пиджака вконец опешившего банкира.

Первая половина наскоро сверстанного подполковником плана была выполнена быстро и без лишних эксцессов. Все проводки и документы ООО «Авангард-Экспорт» привезли из банка через полтора часа. Ночные улицы были свободны от транспорта, это позволило оперативникам Полуэктову и Рябушкину, ни на секунду не останавливаясь на красный свет светофоров, под завывание спецсигнала, молнией промчаться туда и обратно. Самого директора вместе с его изрядно замусоленным паспортом доставили всего на час позже. Он был грязен и нетрезв, и Самсонов распорядился отправить его в холодную баню и вызвать нарколога для быстрого приведения того в чувство. По его подсчетам, у них было не менее трех часов до того, как этот человек им понадобится. Параллельно этим мероприятиям еще одна группа, состоявшая из самых преданных Самсонову сотрудников, определила местонахождение паренька, отключившего свой мобильник и не доехавшего до банка. Им оказался Саша Бородин, известный в узких кругах обнальщик. Бородин пошел в полный отказ, разорался про права и намекал на свое знакомство с генералитетом правоохранительных органов. Все меры воздействия, примененные при попытке установить контакт в нескладывающемся диалоге, были вынужденными и не доставляли никому удовольствия. Разум вернулся к Саше достаточно быстро, и физически он почти не пострадал. Написав записку жене, где попросил ее отдать предъявителям искомую сумму, он продублировал просьбу телефонным звонком, заодно сообщив ей, что все идет отлично и он скоро вернется домой. После этого ему показали фотографию литовца лет сорока — сорока пяти и приказали запомнить это лицо получше для предстоящих очных ставок.

Протрезвевший и отмытый директор написал заявление на некоего Ганса Гофмана, бизнесмена из Германии, обещавшего поставить ему строительные материалы со своей местной компании, которой, по словам немца, управлял некий Александр Сергеевич Бородин. Арестовать негодяя было решено днем, хорошенько отоспавшись. За невозможностью держать Бородина и отмытого директора в камерах для временно доставленных в управление — в конце концов, законность в стране никто не отменял — их отвезли на квартиру к подконтрольным проституткам. Обозленные сверхурочным дежурством, Рябушкин и Полуэктов прицепили вверенных им граждан наручниками к батарее, а сами начали бухать с самого утра, заставляя полусонных девиц пить с ними на равных.

Отсчитав себе из привезенной десятки ровно половину, Самсонов разделил оставшиеся рубли между замом и тремя бойцами, работавшими с Бородиным. Отложив в сторону из их доли сто тысяч, он вызвал секретаршу и сказал ей забрать деньги со стола.

Перед тем как предъявить литовцу, выдававшему себя за немца, серьезные обвинения, Самсонов решил расшатать ему нервы незамысловатыми приемчиками.

Сегодня утром Яну наконец удалось отправить Траутвайна в аэропорт. Американцу давно было нечего тут делать, все вопросы по дальнейшей эксплуатации станков и их монтажу согласовали в первые три дня. Однако, соблазненный ценами и свободой нравов, царившими в заведениях, ставшими для него смыслом жизни,