Читать книгу "Все не так, как кажется - Марик Лернер"

– Сказать что-то хочешь? – выдергивая кляп, переспросил Борислав.

Тот быстро-быстро закивал головой.

Виолетта вывела меня за руку из ванной, оставив Борислава заниматься заговорившим пленником. Прыгун, оказывается, вполне живой. Представление для его напарника удалось на славу. Даже я поверил. И неудивительно. Еще чуток – и реально помер бы. Сознание уже ушло, и аура гасла, как бывает с мертвыми. Но за дверью его вернули с того света, уж не знаю, какими методами. Очень похоже, что пару-тройку ребер при этом сломали. Такое бывает при излишне энергичном искусственном дыхании.

Его у меня на глазах зафиксировали ремнями на больничной каталке, неизвестно откуда взятой. Уж веревки любого вида на ней точно не предусмотрены. Подошел пожилой дядечка, прежде я видел его мельком, и имя в памяти совершенно не отложилось. Положил ладонь на лоб. Привязанный дернулся, как от удара током, и замер, расслабившись. Вырубать я тоже умею, а вот дальнейшее не вполне ясно. Что он делает?

– Чтец? – одними губами спросил Виолетту. – Настоящий?

Есть такой не очень распространенный талант. Фактически можно прочитать чужую память. Сложность в том, что просматривать ее в реальном времени бессмысленно. Займет годы. Нужно суметь вычленить самое важное. Плохо другое. Повторная процедура не предусмотрена. Человек после считывания обычно превращается в овощ. Иногда даже простейшие рефлексы отсутствуют. В особо удачных случаях получается умственно-отсталый ребенок, который со временем, при наличии терпеливых родителей и учителей, разовьется в нечто почти нормальное. Правда, он уже никогда не вспомнит прежнюю жизнь, но и новая бывает во благо. Если тебе, конечно, не устроили полное промывание лет в сорок и еще десять не восстанавливался. Поздновато снова идти учиться для денежной профессии. Скорее всего, сохраняется нечто, по причине отсутствия необходимости изучать ранние годы. Вот и скатывается человек в детство, где в мозгу сохранились некие связи. Неумелый одаренный, скорее, угробит пациента, чем извлечет необходимое. Поэтому услугами чтецов не любят пользоваться и не так часто приглашают. Я вижу в первый раз.

Она молча кивнула, наблюдая.

– Зачем тогда нужен был весь этот цирк? – уточнил так же тихо.

Мне совсем не нравилось ломать пальцы и бить ногами. Убить при самозащите – никаких угрызений совести. Выбить нужные факты из человека, запачкав руки по локоть в крови, не очень приятно, однако бывает необходимо. Но если нет необходимости мучить, а есть возможность просто заглянуть в память? Зачем пачкаться?

– Любой человек сопротивляется, – слегка двинув плечом, ответила она шепотом, – когда в мозги лезут. А профессионал высокого уровня может и выжечь извилины чтецу, если умеет защищаться. Зато, когда он не способен сосредоточиться от боли, перепуган до мокрых штанов и не имеет сил, опасность минимальная, да и проще связи искать. Этот сейчас в отключке, и копаться в нем – одно удовольствие. Иногда приходится быть жестоким, – сказала она после паузы. – Думаешь, мне нравится? Я предпочитаю пулю между глаз. Раз – и на небесах. А ползающий в собственном дерьме недоумок… Противно… Только работа есть работа. Моя – защищать долину, где дети, женщины и старики, неспособные на что-то реально серьезное. И здесь мы занимаемся именно этим.

– А тот? – показал я в сторону ванной.

– Сравним показания с информацией, что вытащит Цвятко.

Она явно подразумевала чтеца. Буду знать, как его имечко.

– Если не врал – поживет еще. Мало ли что понадобится уточнить. Ну а если вилять станет, ничего не поделаешь. Наши игры не для дилетантов.

Мне как-то уже совершенно не хочется быть профессионалом в продолжающейся мясорубке. Одна надежда – завтра судья выпустит Лео под залог. Пара миллионов в нашей ситуации – пустяк. Главное, смогу скинуть на его плечи дальнейшее. Мне давно поперек горла стоит эта бесконечная кровь. Пусть сам последствия разгребает и со старейшинами долины отношения выясняет – кто кому и что должен и в каком виде.

Когда из роскошного черного «Руссобалта», притормозившего прямо перед нами на перекрестке, вышел подтянутый по-военному мужчина, мои охранники невольно напряглись. Ну да, время нынче такое. На официальные встречи с обычными бизнесменами, привязались эти американизмы, будто нет русского аналога, езжу с кучей вооруженного народа. Вроде некому выкатывать стало свинцовые претензии. Верхушку всю перебили, остальные или выбросили белый флаг, или попрятались. Но всегда могут найтись загнанные в угол, решившие утащить меня на тот свет и попутно сами умереть красиво. И даже хуже того – кто-то из якобы союзников может устроить покушение, а потом свалить все на противника.

– Господин Мироев, – произнес без всякой вопросительной интонации подошедший, старательно демонстрируя пустые руки.

– Чего желаете, – опуская стекло, поинтересовался я, – господин…

Он привычно смазанным движением показал удостоверение СОР[33]. В просторечии их именуют мусорами за созвучие. А по факту – нечто вроде United States Secret Service для охраны и обеспечения безопасности государственных чиновников уровня не ниже министра. Возможности и права широкие, как и наличие группы расследования вне обычных каналов.

– С вами, Андрей Григорьевич, хотят поговорить, – он еле заметно кивнул в сторону черного лимузина.

Любопытно, но имени мечтающего познакомиться не назвал. Это, вероятно, означало отсутствие намерения доводить таковое до лишних ушей. Высоко сидит и не нуждается в рекламе. Конечно, внутри мог оказаться кто угодно, сам не далее как вчера показывал ксиву полиции при штурме квартиры, выдавая себя за другого. Поэтому посланник остался стоять в окружении моих «дружественных» телохранителей, а внутрь автомобиля заглянул сначала Сантехник, лишь потом уступив мне место.

Представительские машины не для нормальных людей. Неудобно большие, но внутри комфортно. Есть куда девать ноги, мягкая кожа обивки, деревянные панели. До пошлого пластика производители не унижаются. Да им и не требуется. Есть старый закон, обязывающий приобретать для начальства и государственных служб автомобили отечественного производства. Если в отношении полиции и армии это вполне логично, то высокие начальники на штамповке не ездят. Для них малыми партиями производят автомобили специальной ручной сборки, где все вылизано и максимально соответствует высшему обществу. Купить за границей вышло бы раза в полтора дешевле. Зато патриотично.

Человек на заднем сиденье оказался молод и симпатичен. Лет тридцать пять, не больше. Одет со вкусом.

– Эдуард, – сказал он, и водитель, не оборачиваясь и не переспрашивая, оставил нас вдвоем. – Басилов Олег Валерианович, – сообщил он для моего сведения. – Чиновник по особым поручениям при Министерстве внутренних дел.

Тут у меня внезапно всплыло воспоминание. Данный господин не так давно делал ревизию на Дальнем Востоке, после чего масса народу вылетела со службы и ушла по этапу. Такая у него должность. Ответственная и крайне неприятная для высокопоставленных служащих. Государственный контролер приходит, когда обычными методами приструнить не выходит. Что-то там было в одной из статей, помимо грузинского происхождения. А! Дед – околоточный надзиратель. Отец перебрался в Москву и дослужился до товарища министра связи.