Читать книгу "Миллион в лохмотьях - Алексей Макеев"

– Его родители живы? – Гуров поднес к носу кофе и принюхался. Арабика, хорошей обжарки.

– Нет, он еще молодой был, в колонии сидел, когда они погибли в авиационной катастрофе.

В дверь постучали, и на пороге возникла долговязая фигура молодого мужчины с седыми висками. Шацкий кивнул и махнул рукой, чтобы тот вошел.

– Вот, прошу знакомиться! Это полковник Гуров Лев Иванович из Москвы из Главка уголовного розыска. А это старший опер, майор полиции Валерий Юрьевич Тарасов. Моя правая рука и старый друг.

Тарасов поздоровался, настороженно глядя на московского полковника. Кажется, он был не совсем в курсе, зачем его позвали. Гуров решил поторопить события, чтобы не терять драгоценное время.

– Введите свою «правую руку» в курс дела, Андрей Сергеевич, – предложил он, – а то мы так и будем расшаркиваться и обмениваться многозначительными взглядами.

– Садись, Валера, – кивнул Шацкий, – садись и слушай. Я тебе по телефону сказал, что к нам приедут коллеги, что Бизон «засветился» в Рязани. Так вот Лев Иванович и приехал из Рязани. Они там занимаются другим делом, и наш Базанов им случайно подвернулся.

– Совершенно верно, – решил вмешаться Гуров и рассказать сам. Он боялся, что вежливость Шацкого в общении затянет разговор намного дольше. – Ваш Базанов пытался убить человека. Причем со всеми признаками подготовки этого убийства, он действовал как киллер. К сожалению, при попытке его взять Базанов был убит. Очень бы хотелось узнать, что собой здесь представлял Бизон, на кого работал и по чьему приказу приехал совершить убийство в Рязани. Я далек от мысли, что он действовал по своей инициативе и по своему желанию.

– О как! – Тарасов бросил удивленный взгляд на Шацкого и снова повернул голову к Гурову. – Вы правы, Лев Иванович, сам бы Базанов не стал этого делать. Он вообще после возвращения из зоны стал вести себя вполне нормально, но только я-то этому не верил и довольно быстро выяснил, что он начал работать на Гриба, а это…

– Я просветил Льва Ивановича о том, кто такой Грибов, – вставил Шацкий. – Теперь нам надо понять, зачем Грибову заказывать своему бойцу человека в Рязани. Это бизнесмен? Коллекционер, перекупщик?

– Нет, – отрицательно покачал головой Гуров, начиная догадываться о связи. – Это уголовник, который сидел три года назад с Базановым в якутской колонии. Интересное совпадение я тут заметил. Ваш Грибов – выходец из семьи историка-искусствоведа, знатока древних ювелирных промыслов. А подручный уголовника промышляет тем, что скупает за бесценок у несведущих людей драгоценные изделия и перепродает посредникам для коллекционеров и богатых людей.

– «Александровский» брегет… – тихо произнес Тарасов.

– Что это? – насторожился Гуров.

– Это гипотеза, – задумчиво ответил Тарасов. – Если позволите, Лев Иванович, небольшой экскурс с историю вообще и в историю вопроса. Так вам будет проще понять. Видите ли, жил когда-то во Франции один талантливый мастер-часовщик Абраам-Луи Бреге. И в самом начале XIX века решил он, что мало ему заказов с одной только родины, пора ему осваивать рынки других стран. И первые его представительства появились в России. А вообще-то его заказчиками были и Наполеон Бонапарт, и Селим III, султан Османской империи, и наш император Александр I. Я понимаю, вы далеки от таких вещей и не знаете, что брегет…

Договорить майор не успел. Он даже не понял, что его друг и начальник Шацкий еле сдерживает смех, прикрывая руками лицо. Гуров, слушавший Тарасова с большим интересом, подперев кулаком подбородок, вдруг перебил его и томным голос заправского декламатора изрек:

Покамест в утреннем уборе,

Надев широкий боливар,

Онегин едет на бульвар

И там гуляет на просторе,

Пока недремлющий брегет

Не прозвонит ему обед[1].

Тарасов уставился на Гурова, даже не заметив, что не закрыл рот. Лицо московского полковника выражало наивную безмятежность. Шацкого наконец прорвало, и он разразился громким хохотом:

– Ну, Валера! Ну, ты нарвался! Уел тебя Лев Иванович! Нашел перед кем понты бросать! Если бы ты знал, кто у полковника Гурова жена, ты бы вообще при входе в кабинет ноги полчаса вытирал. Шутник!

– Ладно, ребята, – тут же посерьезнел Лев. – Повеселились и хватит. Что за история с брегетом императора Александра и как в нем может быть замешан наш Леушин по кличке Уха?

– Один богатый коллекционер из Франции заказал Грибу эти часы, – откашлявшись, начал рассказывать Тарасов. – Брегет был украден из государственной коллекции, думаем, что по заказу Гриба. Кто исполнитель, мы точно не знаем, есть лишь предположения. Самого Гриба и его людей тогда очень плотно пасли. Он не захотел, как мы теперь понимаем, рисковать и поручил найти надежного человека, который за большое вознаграждение или от страха выполнит задание: забрать в условленном месте брегет, сохранить его до нужного времени, а потом передать Грибову. Мы знали, что брегет и Гриб как-то связаны, так как получили по системе Интерпола информацию о заказе коллекционера. Только вот брегет как в воду канул. И Грибов, видимо, тоже так думал. Может, он и задаток получил, а может, не расплатился с исполнителем, и его теперь самого прессовали за такое некрасивое поведение.

– Этим человеком, который должен был забрать брегет и сохранить его, был Леушин? – спросил Гуров и покачал головой: – Он что, совсем идиот? Можно найти более спокойный способ покончить жизнь самоубийством. Он же понимал, что ему не простят такого обмана. Его могли на ремни порезать, в гудроне живьем сварить, а не просто застрелить. Что-то здесь не так!

– Знаете, – ответил Тарасов, – у нас с Андреем Сергеевичем сложилось мнение, что Базанов действовал по собственной инициативе. Есть кое-какие агентурные данные. Не точно, но основания предположить есть. Видите ли, кажется, Грибов не знает, куда делся Базанов. Не то чтобы он его послал и никак не дождется. Видимо, он его никуда не посылал и не может найти.

– Вся беда в том, что мы тоже не знаем, зачем и по чьему приказу приехал Базанов в Рязань, – добавил Лев. – Но, учитывая связь в прошлом того же Леушина с матерью убитой девушки Коноваловой и предполагая, что похожая смерть ее подруги Марченко тоже может относиться к этой истории, мы не можем отрицать, что и ваш Бизон не приложил ко всему этому руку. И вообще, что у нас там происходит нечто, что имеет связь с вашими событиями. Черт, только исторических художественных ценностей в этой запутанной истории не хватает!

– Надо прощупывать Грибова, может быть, встретиться с ним, – предложил Шацкий. – Активизируем агентуру в его окружении.

– Активизировать агентурную работу надо обязательно, – решительно заявил Гуров. – Но у меня несколько иной план действий. Надо спровоцировать Грибова на признание, подтолкнуть его к действиям, которые будут нам подсказкой, дадут ответы на наши вопросы. Вас обоих тут, я так понимаю, знают в лицо все. Значит, действовать буду я. Сыграю человека, который приехал к Грибу из Рязани.