Читать книгу "Вынужденный брак - Татьяна Герцик"

– Это совершенно ничего не значит. Я вернулся к жене, и теперь у нас гражданский брак. Но надеюсь, смогу уговорить ее вновь зарегистрироваться. – И внезапно с раскаяньем добавил: – Если удастся, конечно. Мы не очень хорошо начали.

Она согласно покивала головой.

– Конечно, дочь родилась через три месяца после регистрации. Брак явно был вынужденным.

Да, в сообразительности ей не откажешь. Он криво усмехнулся и повторил:

– Это ничего не значит. Мы поняли, что дороги друг другу. Лучше поздно, чем никогда.

Дарья подошла к нему вплотную, властно возложила руки на плечи и томно протянула:

– Мы тоже можем быть дороги друг другу! Это вовсе не трудно! – И попыталась прижаться к его рту.

Твердой рукой отодвинув ее подальше, насмешливо сказал:

– Нет уж, я хочу прямо смотреть жене в глаза.

Она надулась и капризно пообещала:

– А вы не боитесь оскорбленной женщины? Я ведь и отомстить могу.

Юрий расхохотался.

– Дарья Соколова, вы, видимо, считаете, что всех купить можете? Это признак глупости, однако. И учтите, неприятностей я вам могу устроить гораздо больше, чем вы мне. Как вы относитесь к пикантной статейке в какой-нибудь желтой газетке о сексуальных домогательствах? А ваше поведение трактуется именно так. Или вы считаете, что домогаться можно только женщин? Ошибаетесь. – Она злобно нахмурилась, но он перестал смеяться и уже серьезно пообещал: – Но я так делать не буду, естественно. Просто, ежели что, вашему отцу позвоню. Мы, кстати, с ним знакомы, он как-то даже у нас дома бывал. Да и мне у него довелось побывать, проездом, правда. Так что советую от меня отстать, если сами не хотите крупных неприятностей.

Она остолбенело посмотрела на возмущенного мужчину. Такой оборот ей в голову не приходил. Отец был снисходителен к ее проказам, тем более что завел другую семью и теперь испытывал по отношению к ней комплекс вины, чем она беззастенчиво пользовалась, но вот как он оценит жалобу знакомого? Вполне может прекратить выплачивать ей содержание. На мать надежда плохая, она сама недавно вышла замуж, да и денег у нее таких нет.

Но руки просто чесались устроить подлянку этому надменно глядящему на нее красавцу. А если ей пожаловаться первой? Наврать, что этот тип ее совратил, забыв сказать, что женат? Подружки подтвердят, они что хочешь ради хохмы подтвердят.

Она коварно взглянула на Юрия и, пропев:

– Прощайте! – хотела выйти, но тут, к ее изумлению, он сурово произнес:

– И не вздумайте даже пробовать испортить мне жизнь! Я не наивный простачок, за которого вы меня принимаете. И знайте, что этот наш миленький разговор записан на диктофон. В случае необходимости я его предъявлю вашему отцу. Надеюсь, он помнит ваш голос?

Яростно сверкнув глазами, Дарья выскочила в коридор, а Юрий, гадая, поверила она или нет в байку о диктофоне, и каких пакостей еще от нее ждать, включил компьютер и занялся диссертацией.

Немного подумав, Даша решила, что записанный разговор – примитивный блеф. Юрий физически не мог его включить, не ждал же он ее появления? Горя жаждой мести, решилась позвонить отцу. Словам о знакомстве Боброва с отцом тоже не поверила: откуда они могут быть знакомы? Какой-то заштатный кандидат наук из провинции, и ее знаменитый отец. Да он даже имени отца не знает, ни разу его по имени-отчеству не назвал, а туда же – знаю, знаком!

Дождавшись, когда в Москве будет десять часов вечера, чтобы застать отца дома, позвонила ему. Тот ответил немного усталым голосом, и она сквозь помехи расслышала детский плач и несвязные уговоры мачехи. Это завело ее еще больше, и она плаксивым голоском изложила свои мнимые обиды.

Отец еще раз переспросил имя обманщика:

– Юрий Бобров? – ей показалось, что он не слишком поверил ее вранью, и она, старательно вздыхая, чтобы быть правдоподобней, подтвердила:

– Да, верно. Я бы никогда, никогда не стала влезать в чужую семью, но он…

Геннадий Васильевич, уже выслушавший эту историю, не стал дожидаться повторения и строго пообещал:

– Я обязательно разберусь с этим, Даша, не волнуйся! А сейчас извини, у Сашки режутся зубки, он температурит. Оля устала очень, ну, ты сама понимаешь.

Он положил трубку, а доченька злобно прошипела:

– Зубы у гаденыша режутся, видите ли! Да пусть хоть клыки! Мачеха дома сидит, нянька есть, прислуги полный дом, а она устает! – несколько раз пнув ногой диван, немного успокоилась и погрозила кулаком в сторону комнаты Юрия: – Ну что ж, я тебе не завидую!

Следующий день прошел без всяких инцидентов, если не считать злорадного взгляда несколько раз попавшейся ему в коридоре Дарьи. Догадливый Юрий приготовился к неприятностям, и они последовали – в пятницу после обеда нарисовался сам Соколов.

Юрий, предполагавший что-либо в этом роде, был несколько удивлен – был уверен, что на разборку с ним будет прислан кто-нибудь пониже рангом. Но, видимо, папаша, не желая вмешивать в семейное дело посторонних, решил разобраться во всем сам.

Юрий почувствовал к нему уважение – на его месте он поступил точно так же. Вот только был уверен, что Аня никогда ничего подобного не выкинет. С такой матерью, как Саша, это в принципе невозможно. Но вот с таким отцом, как он?

Геннадий Васильевич, обладавший великолепной памятью, сразу вспомнил, где и когда встречался с Юрием. Приветливо поздоровавшись, попросил:

– Можно переговорить с вами с глазу на глаз, Юрий? Вы, наверное, понимаете, о чем пойдет речь?

Юрий привел его в небольшую комнату по соседству с лабораторией, в которой сотрудники время от времени пили кофе, и предложил присесть. Геннадий Васильевич удобно устроился в глубоком кресле и на минуту прикрыл глаза.

– Извините, Юрий, ночь спал плохо, потом напряженный день, да еще перелет, а я не очень хорошо переношу самолеты, уши закладывает и голова болит.

Юрий сочувственно кивнул головой и предложил гостю чашку кофе. Тот с благодарностью ее принял, и они молчали, пока чашка не опустела. В госте чувствовалась сила и властность, но не было высокомерия и амбициозности, так неприятно удивлявших в Даше.

Юрий спокойно ждал начала разговора и Геннадий Васильевич, отставив в сторону пустую чашку, устало спросил:

– Что у вас произошло с Дашей?

Юрий невесело рассмеялся.

– А она вам ничего не рассказала?

Геннадий Васильевич побарабанил по низкому кофейному столику.

– Да как вам сказать? Она мне кое-что сказала по телефону, и я, честно говоря, ей поверил. Но потом пересказал ее историю Оле, моей жене, и та заявила, что не верит ни единому ее слову. Что Даша изворотливая и непорядочная, и легко подставит любого.

Юрий признал:

– Умная женщина ваша Оля. Так оно и есть. Все дело в том, что я не ответил на домогательства вашей дочери. – От этого слова Соколов передернулся, и Юрий с вздохом заметил: – Да иначе ее действия и не назовешь. Вот она и решила мне с вашей помощью отомстить, к тому же и с женой поссорить. А у нас и без того сложные отношения. Если моя жена узнает версию Дарьи о наших отношениях, она меня больше и на порог не пустит.