Читать книгу "Два дня - Рэндалл Силвис"

– Я только сейчас подумал об этом. Скорее всего, я руководствовался именно этим соображением.

– Скорее всего…

– Послушай, Кайл. Ты всучил мне те гребаные таблетки. Угрожал мне страшной расправой – не помню, правда, какой, если я их не выпью. Так что в моих провалах в памяти виновен ты.

– Господь с тобой – всего-то двадцать миллиграмм валиума. Совсем слабого седативного препарата.

– Ну, значит, на меня так подействовал удар в челюсть. Я думал, Инман расшибет мне голову об пол.

– Ты выдумываешь все это по ходу разговора?

– Да нет, просто некоторые подробности всплывают вдруг в памяти. Я действительно не гнался за машиной. Я что, похож на лабрадора-ретривера? Я всего лишь хотел посмотреть, куда она свернет на углу.

– Но ты также увидел и узнал машину Бонни, припаркованную на улице?

– Да.

– И подошел к ней, вытащив пистолет.

– Насколько мне помнится, так все и было.

– Значит, на кухне, где тебя вырубил Инман, ты тоже был с пистолетом?

– Вот это маловероятно.

– Но ты же вышел на улицу с пистолетом?

– Тут у меня опять провал в памяти. Наверное, в какой-то момент я зашел в спальню и взял его. А потом уже вышел на улицу.

– Тебе это так теперь вспоминается?

– Я пытаюсь заполнить пробелы. Но ни в чем до конца не уверен.

– Похоже на то.

– Хотя при виде Бонни с перерезанным горлом я очухался.

– Но почему-то опять не вызвал группу поддержки.

– Я думал, что ты прочитал мой рапорт внимательно.

– Хорошо. Допустим, ты собирался ее вызвать, погнавшись за Инманом в машине Бонни, но твой телефон оказался разряженным.

– А ты никогда не замечал, что техника отказывает именно тогда, когда ты в ней больше всего нуждаешься?

– Ты действительно хочешь довести меня до белого каления? Я стараюсь найти хоть какой-то смысл в этом… в этом…

– Рапорте?

– В этом сонме противоречий. И не знай я тебя лучше, я бы решил, что ты всячески пытаешься сбить меня с толку.

Демарко хмыкнул.

– И что смешного? – чуть не взорвался Боуэн.

– Извини, дружище. Я просто вспомнил строчку из романа «Глубокий сон» Рэймонда Чандлера: «Несоблюдение субординации – мой самый большой недостаток». Но к нашему делу это не относится. Послушай, Кайл, я вовсе не хочу сбить тебя с толку или как-то запутать. Мне просто хочется повалять дурака, потому что все закончилось. С этим жутким, чудовищным делом наконец-то покончено. И в то же время я раздосадован тем, как все разрешилось. Не скрою. Мы не уберегли хорошего человека. Очень хорошего…

Несколько минут прошли в молчании.

– Ладно, – выдавил из себя Боуэн. – Ты не смог позвонить, потому что сел мобильник. И продолжил погоню. Где ты их настиг?

– Мне не удалось их настичь. Я только видел то и дело свет задних фар. И мог поэтому висеть у них на хвосте. А когда Инман бросил машину в тупике лесовозной дороги, я на какое-то время вообще потерял их след.

– Хорошо, – сказал Боуэн. – К тому моменту, наверное, было часов шесть утра? Еще довольно темно. И все-таки ты каким-то образом умудрился отыскать место разбивки лагеря, о существовании которого ничего не знал.

– Меня привели туда уши. После первого выстрела найти его оказалось нетрудно.

– И то, что ты там увидел, представляется мне совершенно диким.

– Мне тоже.

– Почему Инман стрелял дробью?

– Он по натуре – садист, – пожал плечами Демарко. – В чем в чем, а в этом у меня нет никаких сомнений.

– Он выстрелил в Хьюстона три раза дробью, чтобы тот помучался?

– Я так думаю.

– А потом прикончил его тремя пулями в грудь. Из револьвера пятидесятилетней давности.

– Слово «странный» не про этого парня.

– Я бы так не сказал. Потому что после этого он зашел в воду и начал резать себя ножом. Зачем?

– Ты ждешь от меня объяснений его абсурдного поведения?

– Я хочу услышать твои соображения на этот счет.

– Инман – садист и вдобавок мазохист. Он явно был ненормальный.

Боуэн нахмурился и покачал головой.

– Итак, Инман кромсает себя ножом, и в этот момент появляешься ты, проверяешь, жив ли Хьюстон. Понимаешь, что уже нет. И приказываешь Инману вылезти из воды.

– И в этот миг он бросается на меня с ножом.

– Конец всей истории.

– Не знаю, как истории, а ему точно конец.

– Инман снова падает в озеро. Ты заходишь в воду и вытаскиваешь его тело.

– К слову, вода была очень холодной.

– И тут – о чудо! Твой мобильник вдруг оживает!

– Я вернулся к машине и поставил его на зарядку. И сразу же позвонил. Ой, я забыл написать это в рапорте.

– Ты все еще не в себе?

– Нет. Мой разум сейчас чист и ясен, как этот прекрасный осенний день. Правда, чувствую себя немного усталым. Усталым и голодным.

– И все-таки удели мне еще минуту. У Инмана на запястьях и локтях остались следы и мозоли от веревок. Но ты никакой веревки не нашел?

– На том месте для палаточного лагеря? Там не было ничего, кроме камней.

– Тогда откуда могли появиться эти следы?

– Возможно, они с Бонни баловались жестким сексом до приезда ко мне.

– Финальным аккордом которого стало ее перерезанное горло?

– Кайл! Позволь мне освежить твою память. Карл Инман – ненормальный!

Боуэн снова тяжело вздохнул.

– И пока ты дожидался прибытия полицейских, ты развел большой костер. Что-то вроде сигнального огня. Только поясни мне – с какой целью?

– С одной-единственной – не дать моим отмороженным яйцам отвалиться.

– Знаешь, Райан, ты всегда был довольно отвязным и непредсказуемым. Но на этот раз… В твоем деле столько всяких прорех и нестыковок…

– Ну, я же не прирожденный рассказчик. Еще один из множества моих недостатков, с которыми я учусь жить.

– А ты не думаешь, что, будучи «не в себе», ты мог ошибиться, истолковать что-либо неверно?

– Что, например?

– Например, порезы на теле Инмана. Что, если их нанес Хьюстон? Это объясняет следы от веревок на руках Инмана.

– Мне эта версия кажется уж больно притянутой.

– Настолько, что ты не хочешь даже рассмотреть такую возможность?

– Эта версия предполагает, что Хьюстон должен был побороть Инмана, связать его… веревкой, неизвестно откуда взятой… В моей машине веревки не было, я тебе это уже говорил. Затем Хьюстон должен был каким-то образом убедить Инмана войти по грудь в ледяную воду, чтобы он смог спокойненько порезать его. И что потом? Понимая, что Инман замерзнет или истечет кровью до смерти, прежде чем он вернется в цивилизованный мир, Хьюстон почему-то передает ему незарегистрированную пушку, заряженную дробью, а сам садится на берег и говорит: «Давай, парень. Теперь твоя очередь. Стреляй!» Полагаешь, такая версия более правдоподобна?