Читать книгу "В поисках Победы - Анастасия Деренко"

— Ты что совсем рехнулась? — Я чуть не подпрыгнула от неожиданности. А когда увидела надвигающегося на меня взбешенного князя, так вообще захотела окапаться где-нибудь очень глубоко. Он остановился в шаге от меня, возвышаясь как неотвратимый разящий меч.

Казалось, вокруг него распространяются почти физические волны ярости и гнева.

— Брать браслет у демона, да еще и позволять ему лично его надеть! Только человек мог до этого додуматься!

Вот оно! Я опять лишь «человек». Общее родовое понятие.

— Это был подарок. — Прошипела я, начиная снова заводиться. Я, кажется, кому-то обещала скандал? — И мы, люди, — я особо выделила это слово, повторив в той же интонации, что и Рейн, — обычно принимаем их и благодарим, если ты не знал.

— Подарок?! — Инферн повысил голос. Так, теперь он на меня еще и кричит. — Да ты знаешь, что это был за подарок?

— Очень красивый и дорогой. — Огрызнулась я. — Ты так вообще ничего мне не подарил.

Последнее я говорить не хотела, само вылетело, от обиды.

— Да, красивый, да, дорогой. Но у него есть еще одно любопытное свойство, о котором мой брат уверен позабыл тебе сказать. — Демон нехорошо улыбнулся и у меня по спине пробежали мурашки. — Для нас такие браслеты, что-то вроде клятвы. Если демон дарит его женщине, то он предлагает ей свое покровительство, делает её своей избранницей. Когда она надевает его сама, то тем самым соглашается подумать над его предложением. Для других же это означает, что женщина уже занята. Но вот если она позволяет ему самому надеть браслет…

Рейн многозначительно замолчал.

— То что? — Голос мой был хриплым. А еще я чувствовала страх.

Взгляд инферна изменился, став очень внимательным.

— То с этого момента её жизнь принадлежит этому демону. Он может распоряжаться ей так, как ему вздумается. А из-за того, что в деле замешена магия, клятва становиться нерушимой.

Слова демона тяжелыми глыбами падали на мои плечи. До меня медленно доходило, что только что Рейн спас меня от добровольного рабства. Я бы не смогла противиться магии и моя воля, и судьба полностью бы стали зависеть от Кайрона. Я даже не подозревала… В воспоминаниях князя — единственном моем источнике информации о его народе — ничего подобного не было. Инферн никогда не дарил никому таких украшений, даже Алисале.

Я была ошарашена, расстроена и подавлена. Замечательный день рождения, ничего не скажешь!

— …у каждого из нашей королевской семьи есть такие браслеты, отличающиеся металлом из которого они сделаны. — Как сквозь вату доносился до меня голос собеседника. — Чаще всего такие украшения носят любовницы, сами их надевая. Металл Варр?амикайронэ — золото.

Он говорил еще что-то, но я уже не слушала. Во мне причудливым образом смешалась боль, обида и злость. На Кайрона, на Рейна — на всех их соплеменников разом. Ненавижу!!! Для них я просто игрушка, кукла. Первый хотел сделать из меня говорящую вещь, а второй… второй поступил еще хуже.

— Если бы я не подоспел вовремя… — Услышала я.

— То что? — Снова спросила я. На этот раз мой голос был холоден.

Тот споткнулся на полуслове, а я горько усмехнулась.

— Тебе разве не всё равно? Может быть, я не против стать его женщиной. Тебе-то что? — Я так не думала, но сейчас, когда мне было больно, я осознанно стремилась сделать так же и ему. Ударить по самому запретному и самому больному. Я никогда не претендовала на звание ангела. Во мне подняло голову всё самое темное и отвратительное, что есть. — Или тебя жжет мысль о том, что твой брат обыграет тебя. Уж не знаю в чем (куда мне дурочке!) и почему ставкой выступаю именно я, но ты боишься, что снова проиграешь одному из своих родственничков.

Теперь Рейн отшатнулся, будто его ударили на отмаш. А я стояла, судорожно сжимая и разжимая кулаки, и тяжело дышала, будто пробежала кросс. Казалось, что от охвативших меня эмоций я сейчас задохнусь, а что-то внутри — хрупко и легкое — разобьется навсегда.

— Я тебе не принадлежу! Слышишь? — С трудом выдохнула я и неожиданно для себя разревелась. Ну, вот что с нас, женщин, взять?

Сквозь слезы я еще смогла увидеть, как глаза князя нехорошо вспыхнули.

— Ну, это мы еще посмотрим. — Угрожающе прорычал он и ринулся на меня.

Он схватил меня за плечи и, склонившись, приник к моим губам. Меня же обуял страх. В сознании вспыхнули яркие воспоминания, каким был унизительным и болезненным прошлый наш поцелуй. Неужели опять? Я инстинктивно сжалась, ожидая повторения.

Но ничего такого не последовало. Словно Рейн всё понял, и его хватка тут же ослабла, а соприкосновение губ из жесткого и напористого превратилось в легкое, едва уловимое касание. Как будто он извинялся, просил ему поверить.

Я задрожала, а из горла вырвался всхлип.

— Я не табуретка. — По детски шмыгнув носом сказала я, когда князь перенес свои невесомые поцелуи на щеки и глаза, тем самым пытаясь остановить мои слезы.

— Конечно, нет. — Тихо прошептал он, не останавливаясь. Голос его стал необычайно мягким и обволакивающим. — Ты просто дурочка.

Я дернулась, собираясь вырваться из его объятий. Этот гад, что издевается надо мной? Но демон лишь крепче прижал меня к себе и, приподняв одной рукой за подбородок мою голову, заставил посмотреть ему в глаза.

— Ника, я никогда не имел дело с человеческими женщинами. И поэтому даже не знаю, что сейчас нужно сделать, чтобы это было правильным. — Он нежно провел пальцем по моей щеке. — Но я знаю, как показать тебе, что чувствую я. Я могу доказать, что ты не являешься пешкой в какой-то игре. По крайней мере, для меня. «Прочитай» меня, ты ведь знаешь, я никогда не закрываюсь. Ведь никто на подобное не осмелиться, ну… может быть кроме одной дерзкой магички.

Я колебалась недолго. Я уже окончательно запуталась, а медленные ласковые поглаживания инферна не придавали ясности уму. Поэтому я закрыла глаза и сосредоточилась…

Контакт состоялся моментально, будто эмоции князя только и ждали, чтоб я к ним прикоснулась. Поначалу на меня накатила ужасающая волна гнева и злости и я тут же захотела «отключиться», но через мгновение пришло понимание, что сердиться Рейн не на меня, а на себя и Кайрона. На брата, за то, что тот посмел покуситься на меня, а на себя за то, что так долго тянул. С чем?

И тут меня накрыл второй прилив — мягкий и теплый. Эта была такая невообразимая палитра чувств: и тоска, и желание прикоснуться, и стремление удержать и защитить, и нежность, и радость от осознания своих чувств, и тут же страх из-за возможности их потерять, и, конечно же, надежда на взаимность. И все эти эмоции, прекрасные в своем единстве, как будто кружились, витали над одним образом, в котором я с возрастающим удивлением и радостью узнала себя. Хм, кстати промелькнуло там и несколько весьма интересных ощущений, имеющий очень личных характер. Я даже невольно покраснела. Пожалуй, их я оставлю при себе.