Читать книгу "Древние цивилизации Русской равнины - Анатолий Абрашкин"

После полян хазары сумели подчинить себе племена северян и радимичей. Русский каганат оказался окруженным буквально со всех сторон. С востока ему угрожали тюрки-кочевники (подданные Хазарии), с юга и запада – хазары, проникшие на славянские территории. Единственными союзниками могли выступать только расположенные севернее угро-финские племена, но они, скорей, были озабочены своими собственными проблемами. Ограниченная реками Дон и Северский Донец территория Русского каганата вполне могла восприниматься арабскими авторами в этот период как «остров русов».

В «Повести временных лет» сказано, что западные соседи вятичей – поляне, радимичи и северяне – платили дань хазарам. В 880-х годах князь Олег, пришедший с мощной дружиной из Ладоги в Киев, вырвал северян и радимичей из-под хазарской власти. Вполне вероятно, что поляне сделали это раньше и независимо от Олега, а вятичи, хотя и находились ближе всех остальных русских племен к хазарам, и вовсе не платили им дани. Во всяком случае, никаких свидетельств на этот счет нет. Более того, в 911 году вятичи, сохраняя свою независимость, под началом Олега ходили на Царьград, а в начале X века в составе азовских русов совершили ряд закавказских походов.

Впоследствии Русь с переменным успехом билась с Хазарским каганатом. Где-то после 913 г. хазары с новой, еще более страшной силой наваливаются на Русь, так что их данниками становятся уже и вятичи. Именно к этому времени относится письмо царя Иосифа своему испанскому соплеменнику. В те времена хазары действительно овладевают системой укрепленных городищ на Дону. Но в середине 960-х годов князь Святослав совершил поход на хазар, в результате которого их государство навсегда исчезло с политической карты…

Что же касается Руси, то она вновь, как птица-феникс, воскресла из огня пожарищ, но центром ее теперь стало Поднепровье. История Киевской Руси нам известна из учебников, но не будем забывать, что она выступила наследницей Артании.

Вместо заключения

Феномен русскости

И пусть я покажусь им узким,

И их всесветность оскорблю.

Я патриот. Я воздух русский,

Я землю русскую люблю.

И где еще найдешь такие

Березы, как в моем краю.

Я б сдох, как пес, от ностальгии

В любом кокосовом раю.

П. Коган

Быть может, кому-то строки Павла Когана, приведенные в эпиграфе, покажутся излишне пафосными, а то и приторными. Хорошо известен также и скепсис нашей интеллигенции относительно притягательной силы просторов России («ох уж эти березки») и образа Святой Руси. Все разговоры о загадочной русской душе наша «образованщина» (А.И. Солженицын) объявляет, в лучшем случае, иллюзиями распаленного воображения. Но взглянем на эти мистические артефакты с другой стороны: а почему, собственно, они проявляются именно у русских? Почему, например, нет ни одного поэта в мире, который, подобно Александру Блоку, написал бы: «О, Русь моя, жена моя»? Или, подобно безвестному автору «Слова о полку Игореве», сказал бы о своей родине: «О, светло светлая и красно украшенная земля русская!» Почему образ Родины-матери так глубок и проникновенен для русского сознания? Почему не существует, например, понятия святая Англия или Германия? Почему не говорят о загадочной американской душе? Такой разворот темы требует уже разговора по существу, рациональных, основанных на убедительных фактах объяснений.

Нам представляется, что таковым может служить исследование, выполненное в рамках данной книги. Русская равнина – родина европеоидов. Это исторический и, если хотите, биологический факт. Русская равнина – прародина индоевропейцев, и в живом великорусском языке «спрятан» древнейший их корнеслов. Развитие мировой цивилизации, вопреки сложившимся стереотипам, шло с севера на юг. Русская равнина была источником миграций индоевропейцев в самые разные уголки планеты. Впоследствии Скифия, Сарматия и Россия «приютили» самые разные этнические группы, выступив для них второй родиной. Это важнейшие моменты человеческой истории, которые не могли не отразиться в сознании проживавших на Русской равнине людей.

А.А. Тюняев, автор книги «История мировой цивилизации» (выставлена в Интернете) дает следующую схему антропогенеза русского народа (сокращение АК значит «археологическая культура»):

48—30 тысяч лет до н. э. – костенковская АК;

30—26 тысяч лет до н. э. – сунгирская АК;

21—20 тысяч лет до н. э. – зарайская АК;

13 тысяч лет до н. э. – юдиновская АК;

11—9 тысяч лет до н. э. – рессетинская АК;

10—6 тысяч лет до н. э. – иеневская АК;

6—4 тысячи лет до н. э. – верхневолжская АК;

4—2 тысячи лет до н. э. – волосовская АК;

3—1 тысяча лет до н. э. – фатьяновская АК;

1 тысяча лет до н. э. – настоящее время – русы (русские).

Все указанные культуры «привязаны» к Волго-Окскому междуречью, центру русской цивилизации. Наша позиция не столь радикальна, и мы предлагаем вести отсчет русской истории с X тыс. до н. э. Но нельзя не признать, во-первых, факта преемственности археологических культур 48—10 тыс. лет до н. э. с более поздними культурами междуречья, а во-вторых, антропологического сходства их носителей. На основании этого естественно называть представителей костенковской, сунгирской, зарайской, юдиновской и рессетинской культур палеорусами.

Между палеорусскими культурами имеются временные разрывы. Они совпадают с периодами особо низких температур, когда выживать в центре Русской равнины становилось невозможно. Но почему, спустя тысячелетия, новые волны палеорусов (сунгирцы, зарайцы и юдиновцы) возвращались сюда? Климат здесь, безусловно, становился к тому времени мягче, средние температуры повышались, но не намного. Континентальные ледники все еще существовали на севере Русской равнины, и условия для жизни на ней оставались по-прежнему очень тяжелыми. Отчего же палеорусы не обустраивались в более южных широтах, а выбирали путь на север? С точки зрения здравого смысла это был более чем странный выбор, и останавливались на нем лишь самые бесстрашные и отчаянные. Но их приход в Волго-Окское междуречье – факт, реальность. Что же ими двигало? Может, то же, что заставляет птиц возвращаться к местам своих гнездовий? Мы еще очень плохо представляем духовный мир древнейших европеоидов. Но бессмысленно отрицать наличие у них родовой памяти. Она есть у животных, обладали ею и первые сапиенсы. И шли они к берегам Оки и Волги потому, что там находилась их прародина.

Историки-профессионалы с исключительным упорством пытаются убедить всех, что русский народ – лишь одно из восточнославянских племен, сформировавшихся в конце I тысячелетия. При таком взгляде все разговоры об особом мировосприятии русских действительно кажутся надуманными и несерьезными. Но ситуация кардинально меняется, если принять, что русские на бессознательном уровне хранят память о былом единстве индоевропейцев. Психологически мы всегда готовы играть роль «старшего брата». Ф.М. Достоевский говорил о всемирной отзывчивости русского человека, как отличительной его черты. Объясняют ее, как правило, влиянием Православия. Но православных народов много, и почему-то не один из них не обладает таким уникальным даром.