Читать книгу "Мост в чужую мечту - Дмитрий Емец"

Теперь Яра действовала лихорадочно. Надо шевелиться, пока она не выбилась из сил и не страдает от голода и жажды. Телефон повесила на шею, радуясь, что есть шнурок. Избавилась от всех лишних предметов. Запретила себе думать о неизвестном.

«Шевелись, лошадка!» – сказала себе Яра и стала думать, как ей подняться до лаза. Некоторые планы она отсеивала сразу, другие пыталась воплотить.

«А если я пробью стену львом?» – спросила себя Яра.

Она потянулась ко льву, но отдернула пальцы. Лев, конечно, сделает ее сильной, но крошить кирпич, как печенье, она не сможет. Саперка тоже не подойдет: ручка сломается после первого же мощного удара. Лезть по стене? Сомнительно. Не ногтями же цепляться!

Нет, льва она трогать не будет. Это последнее средство. Прошел час, а Яра сидела у кирпичной стены. Ей все чаще приходилось повторять себе: «Шевелись, лошадка!» – но лошадка, увы, почти не шевелилась. Мир сузился до освещенного экрана телефона. Яра понимала, что нужно перестать мучить аккумулятор, но не могла остановиться – и постоянно нажимала клавишу «снять блок».

Сознание спешно копало себе норку, чтобы спрятаться от бесконечного ужаса ситуации. Яра перечитывала старые эсэмэски Ула. Нельзя сказать, чтобы они были особенно нежные. Чаще всего: «Ты где?», «Позвони!» и один раз «У тебя какая-нить деньга есть?»

Собравшись с духом, Яра начала писать прощальную эсэмэску. Когда-нибудь Ул, конечно, найдет разряженный телефон, найдет способ его включить и прочитает:

«Ул, прости, что не сберегла нашу любовь. Первым умереть должен был достойный, но, волей случая, умерла недостойная. Возможно, так оно и лучше. Прощай!»

По непонятной причине у Яры упорно не ставился финальный восклицательный знак. Вместо него выскакивал верхний апостроф. Она рассердилась, ударила телефоном по колену и внезапно осознала, что с прощальным письмом она смешна. Бороться надо и болтать лапками, а не писать всякую муть!

«Сохранить сообщение?» – предложил телефон.

Яра нажала «нет». В ту же секунду во мраке что-то упало. Несколько секунд было тихо, а потом Яре послышались размытые звуки. Они становились то громче, то затихали. Осветить экраном Яра не смогла: далеко. Подходить не решилась. Ее охватил дикий животный ужас. В памяти всплыла легенда о диггере-призраке, пожирающем шныров и через ноздри высасывающем у них мозг. Обычно это рассказывали с хохотом, но сейчас у Яры выветрился весь юмор.

– Эй! – прошептала Яра так тихо, что и сама себя не услышала. – Эй!

Эхо вернуло ей заблудившийся голос. Телефон выскользнул, упал и открылся. Яра знала за ним такое гадкое свойство: уронишь – и все потом отдельно: крышка, симка, батарея. Яра поспешно опустилась на колени и принялась шарить по полу. Крышку и симку отыскала быстро. Батарея куда-то откатилась. Не позволяя себе паниковать, Яра ощупывала пол вначале беспорядочно, а затем последовательно, чтобы не пропустить ни одного участка.

Пальцы что-то нащупали. Она обрадовалась, но сразу поняла, что это не батарея, а какой-то другой мелкий предмет. Сунув его в карман, Яра продолжила поиски. Батарея нашлась лишь минуту спустя. Она прислонилась к стене и коварно стояла столбиком.

Яра вставила ее в телефон и включила его. Потом достала ту непонятную вещь, что теперь лежала у нее в кармане. Это оказалось зеркальце от пудреницы, на которое кто-то когда-то наступил. Вспомнив о телеведущем, с которым кентавр соединил ее именно через зеркало, Яра попыталась использовать стекло как приемник. Схватила зеркальце и стала тереть о кентавра, шепотом повторяя:

– Ул! Помоги мне! Пожалуйста, помоги!

Она твердила это как безумная, ничего не помня, ничего не слыша. Мрак давил со всех сторон. Жуть захлестывала, комом вставала в горле и там встречалась с загнанным сердцем. Дышала Яра часто, через нос. При этом понимала, конечно, что это полный бред. Чтобы сработало, другое зеркало должно находиться у Ула в руках: он же заглядывает в него в основном после драки или после падения с лошади, проверяя, можно в таком виде показываться в город или лучше отсидеться.

– Ул! Пожалуйста! Услышь меня! Уу-у-у-уу-л!

Последнее слово Яра почти провыла, представив на своем месте здоровенную тоскующую дворнягу.

– Надо сказать: «О великий У-у-ул! Я, жалкая несчастная женщина, нуждаюсь в тебе и ничего без тебя не могу!» – неожиданно подсказало зеркало глухим потусторонним голосом.

Яра находилась в том пограничном состоянии рассудка, когда советы разговаривающих зеркал воспринимаются всерьез.

– О великий Ул… – начала Яра и осеклась.

– Дальше! – поторопило зеркало.

– Я, жалкая несчастная жен… – Яра случайно заглянула в стекло. Вскрикнула. В сетке разбегающихся трещин отражалось жуткое, озаренное потусторонним светом лицо.

– Кто это? – трусливо спросила Яра.

– Дух зеркала! Повторяй!

Гнусавость голоса и то, что он исходил не из зеркала, насторожили Яру. Она обернулась. За ее спиной стоял Ул и, зажимая себе нос, чтобы оставаться неузнанным, освещал свою широкую физиономию зажигалкой.

Она бросилась к нему. Шныровские куртки прижались друг к другу, на миг вновь став единым драконом. Одним из тех драконов, о которых говорили, что их нет, до тех пор, пока они действительно не исчезли.

– Как ты меня нашел? – счастливо выдохнула Яра.

Ул хмыкнул в темноте.

– Отличный вопрос! Вообще-то я надеялся у тебя узнать. Кстати, как ты здесь оказалась? Довольно странно, знаешь, провалиться непонятно куда и встретить любимую девушку.

Яра удивленно отстранилась, не выпуская, на всякий случай, руки Ула. Слишком ужасно было снова остаться одной в темноте.

– Как? Ты тоже не знаешь, где мы?

– Мы вместе! – успокоил ее Ул, пытаясь сообразить, как случилось, что и Яра не знает, где они находятся.

– Но это хотя бы Москва? – продолжала допытываться она.

– Надеюсь. Хотя про координаты неплохо бы спросить у одностороннего телепорта в избушке у Белдо… А ведь старичок-то знал, куда переносит телепорт! Ох, лукавый старичок!.. Скверно, былиин: никто не догадался взять с собой фонаря! Эти-то ладно, но чтобы я! – выругал себя Ул.

– Эти?

Ул повел зажигалкой по кругу. Из темноты выплыли два белых лица. В меру заботливых. В меру участливых.

– Рина? Сашка?

– Угу в смысле ага! – подтвердил Ул. – Я свалился на них, когда они здоровались. Теперь они вот глазеют, как мы здороваемся. Так что мы в расчете.

Минуту спустя Ул уже внимательно оглядывал стену.

– Конечно, можно бы и наверх, – задумчиво протянул он. – Встанем друг другу на плечи. Двое вылезут. Втянут остальных.