Читать книгу "Сделка - Эль Кеннеди"

– На музыкальном. На вокальном отделении, если точнее.

– А, – говорит она.

Молчание.

Гаррет прислоняется к дубовому книжному шкафу возле двери. Я бросаю на него быстрый взгляд и вижу, что он стоит с отсутствующим выражением на лице. Затем я бросаю быстрый взгляд на Фила и замечаю, что у того точно такое же выражение.

О, боже. Вряд ли я смогу пережить этот вечер.

– А чем так вкусно пахнет? – начинаю я.

– Мне надо взглянуть на индейку… – начинает Синди.

Мы обе смеемся, испытывая неловкость.

– Давайте я вам помогу. – Я в буквальном смысле вскакиваю на ноги, что довольно большая проблема, когда ты на десятисантиметровых «шпильках». Одно чертовски долгое мгновение я балансирую, боясь упасть, но вестибулярный аппарат справляется с задачей, и мне удается сделать первый шаг.

Да, я ужасная подруга молодого человека. Неловкая ситуация заставляет меня нервничать, и хотя мне ужасно хочется быть рядом с Гарретом и помочь ему дотянуть до конца этого кошмарного праздничного вечера, у меня холодеет в желудке при мысли, что придется остаться в комнате с этими двумя мужчинами, чья враждебность практически выжгла весь кислород.

Взглядом попросив прощения у Гаррета, я вслед за Синди иду в большую современную кухню с бытовой техникой из нержавейки и черной мраморной столешницей. Восхитительный аромат здесь гораздо сильнее, и все заставлено блюдами и салатниками, закрытыми фольгой. Еды столько, что хватит накормить целую страну третьего мира.

– И вы все это сами приготовили? – восклицаю я.

Она смущенно улыбается.

– Да. Я люблю готовить, но Фил редко дает мне такой шанс. Он предпочитает есть вне дома.

Синди надевает рукавицы и открывает дверцу духовки.

– И как долго вы с Гарретом встречаетесь? – спрашивает она, вынимая противень с гигантской индейкой.

– Почти месяц. – Я наблюдаю, как Синди снимает с индейки фольгу. – А вы с мистером Грэхемом?

– Чуть больше года. – Женщина стоит ко мне спиной, так что я не вижу ее лицо, но что-то в ее тоне заставляет меня насторожиться. – Мы познакомились на благотворительном мероприятии, которое я организовывала.

– А. Так вы профессиональный устроитель праздников?

Синди втыкает термометр в грудь индейки, потом в ноги, и ее плечи заметно расслабляются.

– Готова, – тихо говорит она. – Отвечаю на твой вопрос: я была устроителем, но продала свою компанию несколько месяцев назад. Фил сказал, что очень сильно скучает по мне, когда я на работе.

Гм. Что?

Мне трудно представить, чтобы я отказалась от своей работы только потому, что мой мужчина «очень сильно скучает по мне, когда я на работе». Для меня это было бы красной тряпкой.

– Понятно. Это… замечательно. – Я указываю на блюда. – Может, нужно что-то подогреть? Или мы еще не садимся за стол?

– Фил ждет момента, когда индейка будет готова. – Женщина смеется, но смех вымученный. – Когда он составляет расписание, то рассчитывает, что все будут ему следовать. – Синди кивает в сторону огромной миски рядом с микроволновкой. – Можно подогреть картошку. А мне надо сделать соус. – Она берет пакетик с заготовкой для соуса. – Обычно я готовлю его из сока от индейки, но у нас мало времени, так что будем делать из пакета.

Она выключает духовку, ставит противень на столешницу и приступает к соусу. Стена над плитой завешена кастрюльками и сковородками, и когда женщина тянет руку, чтобы взять одну из них, ее кружевные рукава падают, и или мне кажется, или я действительно вижу иссиня-черные синяки на обоих запястьях. Они выглядят так, будто кто-то сжал ей руку. Сильно.

Синди опускает руки, и запястья скрываются под рукавами, и я решаю, что синяки мне привиделись, что это кружево сыграло шутку с моим зрением.

– Вы живете с мистером Грэхемом или в своем доме? – спрашиваю я, ожидая, когда подогреется картофельное пюре.

– Я переехала к Филу примерно через две недели после знакомства, – отвечает она.

Наверное, мне опять что-то привиделось, потому что на этот раз в ее голосе слышится горечь, но так же не может быть?

– Это такой импульсивный поступок. Вы же почти не знали друг друга, не так ли?

– Да, не знали.

Явно не привиделось.

Это точно горечь.

Синди оглядывается, и я ясно вижу в ее глазах печаль.

– Не знаю, говорил тебе кто-нибудь или нет, но импульсивность имеет обыкновение тебе же аукаться.

Я не представляю, как на это реагировать.

Поэтому говорю:

– А.

У меня появляется чувство, что за сегодняшний вечер я произнесу это слово еще много раз.

Глава 36

Гаррет

Он ее бьет.

Этот сукин сын ее бьет.

Полчаса в обществе Синди для меня достаточно, чтобы прийти к этому выводу, чтобы узнать все признаки. Я вижу это по тому, как она вздрагивает, когда отец дотрагивается до нее. Вздрагивает слегка, практически не заметно для остальных, но точно так же вздрагивала моя мама, когда он приближался к ней. Как будто она ожидала от него удара кулаком, или ладонью, или его чертовой ногой.

Однако это не единственное свидетельство. Еще одно – кружевная штуковина с длинными рукавами поверх красного платья. Я перетрахал достаточно своих однокурсниц, чтобы уяснить: белые «шпильки» к черному жакету не надевают. Еще есть искры страха в ее глазах, они появляются каждый раз, когда отец, сидящий в кресле, просто шевельнется. Печально опустившиеся плечи, когда отец выговаривает ей, что соус слишком жидкий. Множество комплиментов, которыми она явно пытается порадовать его. Нет, умилостивить, чтобы успокоить его.

Мы ужинаем, галстук душит меня, и я сомневаюсь, что смогу и дальше контролировать свою ярость. Вряд ли я дотяну до десерта, не вспылив и не потребовав у старика ответа, кто дал ему право так поступать с еще одной женщиной.

Синди и Ханна о чем-то болтают. Я даже не догадываюсь о чем. Я так крепко сжимаю вилку, что мне странно, почему она не сломалась пополам.

Чуть раньше, когда Ханна и Синди были на кухне, отец пытался завести со мной разговор о хоккее. Я пытался отвечать. Я точно формулировал правильные предложения, с подлежащим и сказуемым и прочей чепухой. Но едва мы с Ханной переступили порог этого богом забытого дома, я мысленно унесся прочь. Каждое помещение хранит воспоминания, от которых у меня в горле появляется комок.

Кухня, где он впервые сломал мне нос.

Второй этаж, где он в основном избивал меня, обычно в моей спальне. Правда, сегодня я не решаюсь туда зайти, потому что боюсь быть раздавленным этими стенами.