Читать книгу "Любовники смерти - Джон Коннолли"

Кэсси приводила девушку – или девушек, если день оказывался продуктивным, – к Эрлу, и тот принимал их и звонил, чтобы доставили что-нибудь поесть, или, если был в настроении, готовил для них сам. Обычно это было что-нибудь простое и вкусное вроде тэрияки с рисом. Предлагал пиво и травку, мог предложить и что-то покрепче. Потом Эрл, если считал, что гостья ему подходит и достаточно беззащитна, предлагал ей и Кэсси пожить в квартире пару дней, говорил, что не надо волноваться, что он знает кое-кого, кому нужна официантка. На следующий день Кэсси исчезала, оставляя прибывшую в одиночестве.

Через два-три дня отношение Эрла менялось. Он приходил рано утром или поздно вечером, будил девушку и требовал платы за его гостеприимство, а когда девушка не могла заплатить – а они никогда не могли заплатить достаточно, чтобы удовлетворить Эрла, – он делал свой ход. В большинстве случаев дело заканчивалось обслуживанием клиентов. При необходимости Эрл и его дружки для начала обламывали своих жертв, обычно в одной из квартир Эрла. Особенно перспективных кандидаток продавали куда-нибудь в другое место или отвозили в другие города, где не хватало новой крови. Самые неудачливые просто исчезали с лица земли, так как Эрл знал мужчин (и некоторых женщин) с очень специфическими потребностями.

В использовании Кэсси он был осторожен. Ему не хотелось, чтобы она привлекла к себе внимание копов на вокзале Порт-Аторити или Амтрак или чересчур примелькалась там. Часто он месяцами не пользовался ее услугами, довольствуясь изобильной поставкой китаянок и кореянок, которые были ему всегда доступны и которых властям было труднее выследить, когда они становились частью его бизнеса, но всегда была потребность в белых женщинах и негритянках, и Эрл любил обеспечивать некоторое разнообразие.

И вот Кэсси подошла к Эмили и спросила, все ли в порядке, а потом сказала:

– Ты здесь впервые?

Эмили уставилась на нее, и Кэсси смутилась. В первое мгновение она со всей ясностью поняла, что совершила ошибку. Девушка выглядела молодой, но, как и у самой Кэсси, ее внешность была обманчива, и она была старше, чем казалась. На мгновение Кэсси испытала инстинктивный ужас, у нее возникло чувство, что девушка не просто старше, чем выглядит, а очень, очень стара. Это было видно по ее глазам, которые были совершенно темными, и от нее словно исходил затхлый запах. Кэсси уже была готова убраться восвояси, выйти из игры, когда девушка неуловимо переменилась. Она улыбнулась и совершенно очаровала Кэсси. Заглянув ей в глаза, Кэсси почувствовала, что никогда ни в ком не видела такой красоты. Эрл будет доволен, и Кэсси получит соответственно бо́льшую награду.

– Да, – ответила Эмили. – Впервые. И вообще впервые в большом городе. Я ищу место, где остановиться. Ты не можешь мне помочь?

– Конечно, я помогу, – сказала Кэсси и подумала: «С превеликим удовольствием. Я все для тебя сделаю». – Как тебя зовут?

Девушка задумалась над этим вопросом и, наконец, ответила:

– Эмили.

Кэсси поняла, что это неправда, но для нее это не имело значения. Все равно, если все получится, Эрл даст ей другое имя.

– А я Кэсси.

– Ну, Кэсси, я, пожалуй, пойду с тобой.

Вместе они отправились в квартиру Эрла Ю. Его там не было, что удивило Кэсси, но у нее был ключ и приготовленная история о том, что она сегодня уже была здесь, и что Эрл дай ей ключ и велел вернуться, потому что в квартире делают уборку. Эмили только улыбнулась, и в мире Кэсси все шло по плану.

Когда они вошли, она предложила Эмили показать квартиру. Показывать там было особенно нечего, квартирка была очень маленькая и состояла из одного скромного размера пространства, разделенного на жилую комнату и кухню, а также две спальни – каждая по площади чуть больше матраца.

– А это санузел, – сказала Кэсси, открыв дверь в помещение, где раковина чуть ли не нависала над унитазом у противоположной стены, а душевая кабина была чуть больше, чем поставленный стоймя гроб.

Эмили схватила Кэсси за волосы и ударила лицом о край раковины. Она повторила это снова и снова, пока Кэсси не испустила дух, а потом оставила ее лежать у стены и аккуратно закрыла дверь. Потом села на старую мерзко пахнущую кушетку в комнате, включила телевизор и стала переключать каналы, пока не нашла местные новости. Когда диктор вернулся к истории об убийстве Джимми Галлахера, она прибавила звук. Несмотря на все усилия полиции и ФБР, кто-то проболтался. На экране появился репортер и рассказал о возможной связи между смертью Галлахера и убийством Микки Уоллеса на Хобарт-стрит. Эмили опустилась на колени и кончиками пальцев прикоснулась к экрану. В этой позе ее застал Эрл Ю. Ему было за сорок, он немного набрал лишний вес, что скрывал хорошо скроенными костюмами.

– Ты кто? – спросил он.

Эмили улыбнулась ему.

– Я подруга Кэсси.

Эрл улыбнулся в ответ.

– Ну, друзья Кэсси – мои друзья. А где она?

– В туалете.

Эрл инстинктивно взглянул на дверь туалета слева от себя и нахмурил брови. На коврике у двери расплылось темное пятно.

– Кэсси? – Он постучал. – Кэсси, ты там?

Он попробовал повернуть ручку, и дверь открылась. Он все еще был в шоке от вида обезображенного лица Кэсси Коумер, когда в спину ему вошел кухонный нож и пронзил сердце.

Убедившись, что Эрл Ю мертв, Эмили обыскала его и нашла пистолет двадцать второго калибра с обмотанной тесьмой рукояткой и около семисот долларов. Она взяла его мобильник и позвонила. Закончив звонить, она знала, где и когда состоятся похороны Джимми Галлахера.

На двери квартиры были крепкие замки, чтобы никто не вошел и не вышел без спросу. Эмили заперла их все, потом выключила телевизор и села, неподвижная и молчаливая, на кушетку. День сменился ночью, а ночь, наконец, уступила место утру.

Глава 34

«Выбери место сражения», – сказал мне Эпштейн. Выбери место, где сразишься с ними. Я мог бы убежать. Я мог бы спрятаться в надежде, что они меня не найдут, но раньше они всегда меня находили. Я мог бы вернуться в Мэн и встретиться с ними там, но как я смогу спать, опасаясь, что в любую минуту они могут прийти ко мне? Как я смогу работать в «Медведе», зная, что мое присутствие ставит под угрозу других?

Поэтому я поговорил с Эпштейном, а также с Ангелом и Луисом и выбрал место, где буду сражаться.

Джимми устроили инспекторские похороны по высшему разряду для Нью-Йоркского полицейского департамента, даже пышнее, чем в свое время моему отцу. Шестеро патрульных в белых перчатках вынесли на плечах из римской католической церкви Св. Доминика накрытый флагом гроб, их значки были прикрыты черными лентами. Когда гроб проносили мимо, все копы, стар и млад, одни в уличной форме, другие в парадных мундирах, третьи в стариковских пальто и пенсионерских шляпах, салютовали как один. Никто не улыбался, никто не разговаривал. Все молчали. Пару лет назад, когда тело убитого полицейского несли из церкви в Бронкс, видели, как женщина, занимавшая должность вестчестерского окружного прокурора, смеялась и болтала с сенатором штата, пока какой-то коп не велел им заткнуться. Она моментально заткнулась, но ее пренебрежения ей не забыли. Есть некоторые вещи, пренебрегать которыми рискованно.