Читать книгу "Слуги правосудия - Энн Леки"

— А! — сказала штатская особа позади меня. — Но наша гостья, несомненно, рада слышать, что наши границы неизменны.

Я слегка повернула голову, чтобы ответить.

— Джерентэйт был бы очень большим куском. — Я говорила очень ровно. Никто не мог видеть, что я все еще не отошла после испуга несколько мгновений назад.

За исключением, разумеется, Базы и Анаандер Мианнаи. И у Анаандер Мианнаи — или по крайней мере у ее части — будут достаточные основания, чтобы заметить разговор о «Справедливости Торена» и реакцию на него.

— Не знаю, капитан Сеиварден, — сказала капитан Вэл, — приходилось ли вам слышать о мятеже на Айми. Целое подразделение отказалось выполнять приказы и перешло на сторону инопланетян.

— Безусловно, этого не могло произойти на корабле с экипажем из вспомогательных компонентов, — сказал кто-то позади Сеиварден.

— Не слишком большой кусок для Радча, полагаю, — отметила особа позади меня.

— Осмелюсь сказать, — я вновь слегка подчеркнула свой джерентэйтский акцент, — что, разделяя границу с нами в течение столь долгого времени, вы могли научиться лучше вести себя за столом. — Я не стала поворачиваться, чтобы посмотреть: позабавил ее мой ответ, возмутил, или ее просто отвлекли Сеиварден и капитан Вэл. Я пыталась не думать слишком усердно, на какие выводы натолкнет Анаандер Мианнаи моя реакция на свое имя.

— Думаю, я что-то слышал об этом, — сказала Сеиварден, задумчиво нахмурившись. — Айми. Это там губернатор провинции и капитаны кораблей системы убивали и воровали и повредили корабли и базу, чтобы они не смогли сообщить об этом вышестоящим властям, да?

Никакого смысла беспокоиться о том, что База — или лорд Радча — извлекут из моей реакции на это. Где должно было упасть, там и упало. Нужно оставаться спокойной.

— Это к делу не относится, — ответила розово-лазурная. — Суть в том, что это был мятеж. Бунт, который проигнорировали, но ведь нельзя же только говорить об опасностях назначения невоспитанных плебеев на высокие должности или политике, которая поощряет самое отвратительное поведение и даже разрушает основы цивилизации, — так ведь можно потерять все деловые контакты и возможности продвижения.

— Должно быть, вы очень смелы, раз так высказываетесь, — заметила я. Но я была уверена, что розово-лазурная особа не слишком смела. Она говорила так, потому что могла это делать без всякой опасности для себя.

Спокойно. Я могу контролировать свое дыхание, поддерживать его ровным и нормальным. Моя кожа слишком темная, чтобы на ней был виден прилив крови, но База замечает изменения температуры. База просто может подумать, что я из-за чего-то разозлилась. У меня был хороший повод разозлиться.

— Уважаемая, — неожиданно сказала Сеиварден. Судя по тому, как напряжены ее челюсти и плечи, она сдерживает порыв скрестить на груди руки. Довольно скоро ей захочется молча уставиться в стену. — Мы опоздаем на нашу следующую встречу. — Она поднялась более резко, чем позволяли правила вежливости.

— Действительно, — подтвердила я и поставила на стол свой чай, который так и не попробовала. Я надеялась, что она поступила так по своим соображениям, а не потому, что заметила мое смятение. — Капитан Вэл, благодарю вас за любезное приглашение. Для меня честь познакомиться с вами всеми.

Оказавшись на главной площади, Сеиварден, идя рядом, проворчала:

— Хреновы снобы!

Люди проходили мимо, почти не обращая на нас внимания. Это хорошо. Это нормально. Я чувствовала, как падает в моей крови уровень адреналина.

Так-то лучше. Остановившись, я повернулась и посмотрела на Сеиварден, приподняв бровь.

— Но они же и в самом деле снобы, — сказала она. — Для чего, по их мнению, существуют испытания на способности? Вся их суть в том, что кто угодно может пройти испытание на любую должность.

Я вспомнила, как лейтенант Скаайат двадцать лет назад спросила во влажном сумраке верхнего города, не хватало ли испытаниям объективности раньше или им не хватает ее теперь, и ответила сама себе: и тогда, и сейчас. Это принесло лейтенанту Оун душевную боль и страдания.

Сеиварден скрестила руки, затем разняла их, сжала руки в перчатках в кулаки.

— И несомненно, выходец из низшего клана будет плохо воспитанным, с вульгарным произношением. Едва ли с этим можно что-то сделать. И о чем они только думали, — продолжила Сеиварден, — ведя такой разговор! В чайной. На дворцовой базе. Я имею в виду не только «когда мы были молоды» и «провинциалы вульгарны», но то, что испытания на способности необъективны. Вооруженными силами дурно управляют. — Я промолчала, но она ответила за меня: — О, разумеется, все жалуются на то, что с управлением не все в порядке. Но не так. Да что вообще происходит?

— Не спрашивай меня. — Хотя, бесспорно, я знала — или думала, что знаю. И снова подумала о том, что бы это значило, когда розово-лазурная и остальные чувствуют себя уверенно, ведя такие разговоры. Какая Анаандер Мианнаи может иметь здесь преимущество? Хотя такие свободные разговоры могут означать лишь одно: что лорд Радча предпочитает дать своим врагам возможность проявиться ясно и однозначно. — А всегда ли ты была за то, чтобы дурно воспитанные проходили испытания на высокие должности? — спросила я, зная, что она была против.

И тут я внезапно осознала, что если База никогда не встречала никого с Джерентэйта, то Анаандер Мианнаи, вполне возможно, встречала. Почему это не приходило в голову раньше? Это из-за чего-то запрограммированного в мой мозг корабля и доселе невидимого или просто дело в ограниченных возможностях одного маленького мозга, оставшегося у меня?

Я могла вводить в заблуждение Базу и всех остальных здесь, но я ни на мгновение не обманула лорда Радча. Она, несомненно, знала, с того момента как я ступила на дворцовый причал, что я не та, за кого себя выдаю.

Где должно было упасть, там и упало, сказала я себе.

— Я думал о том, что ты мне поведала об Айми, — произнесла Сеиварден, будто отвечая на мой вопрос. Не обращая внимания на то, что меня вновь что-то мучает. — Я не знаю, правильно ли поступил тот командир подразделения. Но я не знаю, что было бы правильным поступком. И я не знаю, хватило бы у меня мужества, чтобы умереть за то, что правильно, если бы я знал, что это. Я имею в виду… — Она запнулась. — Я имею в виду, мне хотелось бы думать, что да. Когда-то я был бы в этом уверен. Но я не могу даже… — Ее голос, слегка задрожав, замер. Казалось, она вот-вот расплачется, как год назад, когда она просто не могла справляться со своими переживаниями. Та вежливость, которую она проявляла в чайной так долго, должно быть, стоила ей значительных усилий.

Я не слишком обращала внимание на людей, пока мы шли. Но сейчас мне вдруг показалось: что-то не так. Внезапно я стала воспринимать расположение и направление движения людей вокруг нас. Меня беспокоило нечто неопределенное, нечто в том, как перемещались некоторые люди.

По крайней мере четыре человека тайком наблюдали за нами. Несомненно, шли за нами, и я до сих пор этого не замечала. Это началось недавно. Я бы заметила, если бы за мной следовали с того мгновения, как я ступила на причал. Я в этом уверена.