Читать книгу "Разделяющий нож. Приманка - Лоис МакМастер Буджолд"

– Олеана? – переспросила Фаун. – Этой части я раньше не слышала.

– Значит, теперь ты миссис Фаун Олеана, а? – сказал Сойер.

– На самом деле это название округа, в котором я живу, – объяснил Даг. – Мое семейное имя – Редвинг.

– Фаун Редвинг, – пробормотала Фаун, в первый раз произнося новое имя и сосредоточенно нахмурив брови. – Хм-м.

Даг поскреб лоб своим крюком.

– Тут все не так просто. По традиции Стражей Озера мужчина берет имя шатра своей жены, так что я должен бы зваться... э-э... Даг Блуфилд Вест-Блу Олеана, наверное.

Соррел посмотрел на него с ужасом.

– Так что же, мы должны обменяться именами? – озадаченно спросила Фаун. – Или каждый взять оба имени? Редвинг-Блуфилд... Редфилд? Блувинг?

– Ред – красный, Блу – синий, – с астматическим смехом проворчал клерк. – Вы двое можете взять имя Лиловый.

– Не могу вспомнить ничего лилового, название чего не звучало бы глупо, – возразила Фаун. – Ну... разве что зрелая бузина. Это выглядело бы по-страж-озерски.

– Так и сделаем, – заверил ее Даг мягко.

– Хм-м... у нас есть еще несколько дней, чтобы все обдумать, – мужественно заявила Фаун.

Соррел и Трил переглянулись, сделали вдох, собираясь с силами, и склонились над книгой, чтобы поставить свои подписи. День и час свадьбы были назначены самые ранние, какие только были возможны по истечении традиционных трех дней; к явному облегчению Фаун, это оказался полдень третьего дня, не считая сегодняшнего.

– Торопитесь, верно? – добродушно поинтересовался Сойер; Даг не уловил значения косого взгляда, который клерк бросил на живот Фаун, но девушка все поняла и напряглась.

– К несчастью, меня ждут дела дома, – умиротворяюще сообщил Даг, положив свой протез на плечо Фаун. На самом деле, если бы не опасение разминуться с Мари в лагере, проклятая сломанная рука делала его таким же бесполезным в лагере Хикори, как и в деревне Вест-Блу. В общем-то не имело никакого значения, где сидеть и в отчаянии скрипеть зубами; в Вест-Блу по крайней мере была какая-то новизна. Впрочем, связанная с заряженным ножом тайна оставалась постоянной занозой у него в уме, хоть и погребенной под новыми впечатлениями, но никогда не перестававшей тревожить.

Трое жителей деревни отскочили от окна дома Сойера и притворились, что просто идут мимо по улице, когда Даг, Фаун и ее родители вышли из двери. Через улицу две молодые женщины, наклонившись друг к другу, начали хихикать. Несколько парней, торчавших перед трактиром, нырнули внутрь – и двое из них весьма поспешно.

– Это не Санни Сомен только что вошел к Миллерсону? – прищурившись, спросил Соррел.

– И не Рид ли был с ним? – присоединилась к нему Фаун.

– Так вот куда Рид отправился сегодня утром! – с возмущением сказала Трил. – Шкуру спущу с этого мальчишки!

– Ферма Соменов – вторая к югу от деревни, – тихо сообщила Фаун Дагу.

Он понимающе кивнул. Это делало трактир в Вест-Блу удобным местом встречи; впрочем, там собирались все жители деревни и окрестных ферм, судя по тому, что Даг слышал. Санни должен был понимать, что его не выдали, иначе его отношения с близнецами Блуфилдами были бы совсем иными; если не благодарность, то хотя бы облегчение должно было бы сделать его сдержанным. Так не были ли эти зеваки теми самыми друзьями, на помощь которых в очернении Фаун рассчитывал Санни? Или то была пустая угроза, а девушка просто поверила выдумке? Теперь уже не узнаешь. Впрочем, парни вряд ли решились бы обливать Фаун грязью в присутствии ее брата.

Все снова погрузились в тележку, Соррел щелкнул языком и повернул коня к дому. Достаточно было хлопнуть поводьями по крупу, чтобы животное покладисто перешло на рысь. Вест-Блу осталась позади.

«Еще три дня». Не было никакой причины, почему это простые слова должны были бы заставить Дага чувствовать себя так, словно его желудок собрался вывернуться наизнанку, но... «Три дня».

После обеда в полдень Даг выбросил из головы странности крестьянских обычаев и сосредоточился на собственных заботах. Они с Фаун отправились на разведку в окрестности фермы.

– Что мы ищем? – спросила Фаун, когда Даг свернул к старому амбару за домом.

– Тут нет устоявшегося рецепта. Волокна, которые можно прясть и которые что-то для тебя значат, – чтобы помочь удержать Дар. Всегда хорошо использовать собственные волосы, но мои недостаточно длинные, чтобы использовать только их, а чем больше зацепок, тем лучше. Конский волос добавит длины и крепости, мне кажется. Его часто используют, и не только для свадебных браслетов.

В приятной прохладе амбара Фаун собрала две охапки длинных шелковистых волос из грив и хвостов Грейс и Копперхеда. Даг стоял, опершись о перегородку между стойлами и полуприкрыв глаза, и мягко напоминал Копперхеду, что мерин должен относиться к Фаун с заботой, как к жеребой кобыле, если не хочет стать пищей для волков. Лошади не столько принимали во внимание последствия, сколько полагались на ассоциации, да и рыжий конь не отличался особенным умом, но благодаря постоянным обращениям к его Дару Даг в конце концов вдолбил ему эту мысль. Копперхед настороженно посмотрел на Дага, тихонько заржал и ткнулся носом в руку Фаун, терпеливо снес вырывание волос и съел с ладони девушки кусок яблока, не попытавшись ее укусить.

В окрестностях фермы Блуфилдов водяных лилий было не найти, да Даг и не был уверен, что они были бы похожи на те, что росли на озере Хикори и волокна из их стеблей можно было бы использовать. К его удовольствию, они обнаружили заросшую рогозом канаву у границы одного из полей, где гнездилось несколько красноплечих черных трупиалов-редвингов. Даг повесил башмаки Фаун на свой крюк и ободряюще улыбнулся, когда девушка со смешанным выражением отвращения и решимости полезла в тину, чтобы набрать несколько пригоршней пуха рогоза в смеси с перьями. После этого они обошли все опушки и невспаханные поля; сезон был неподходящий для сбора пуха молочая – на растениях еще только распускались цветы, – но в конце концов они нашли несколько коричневых высохших стеблей с нераскрывшимися стручками, и Даг решил, что содержащегося в них пуха хватит.

Все найденное они отнесли в рабочую комнату Нетти, где Фаун ощипала перья и извлекла из стручков пушинки молочая, после чего Нетти принялась прясть нить из своих излюбленных составляющих: льна для крепости, драгоценного привозного хлопка для мягкости и волокна крапивы, которое она называла «кэч», для блеска, – все они были выкрашены отваром ореховой скорлупы. Фаун, закусив губу, выстригла пряди волос у себя и с особым старанием у Дага, как он понял, не столько из опасения уколоть его ножницами, сколько заботясь о том, чтобы он ко дню свадьбы не стал выглядеть как пугало. Собственные кудрявые пряди она остригла перед маленьким зеркалом. Даг сидел рядом, молча наслаждаясь видом ее локонов и отсчитывая назад часы к их последним объятиям и прикидывая, когда у них снова появится такая возможность. «Три дня...»