Читать книгу "Операция "Переброс" - Павел Иевлев"

Отсидеться у профессора не получилось – полковник практически сразу отправился на галерею. Он не орал, не топал ногами и не хватался за пистолет, скорее, наоборот, представлял собой воплощенное спокойствие. Вот только веяло от него при этом нехорошей смертью. Олегу было жутко глядеть в его застывшие бешеные глаза. Определённо, кто-то больно пнул Карасова по самолюбию, и теперь он жаждал реванша.

– Проф, быстро собирайте свои научные причиндалы, мы выдвигаемся на главную базу. А вы… как вас там… Олег? Ваш статус меняется с никчемно-приблудного на статус ценного заложника. Гордитесь. Гилаев!

Чечен как будто телепортировался на галерею, появившись как чёртик из табакерки.

– Надень этому гражданскому наручники и вообще приглядывай. Он нам теперь нужен.

– Совсэм целый нужен? – гнусно усмехнулся Гилаев.

– Пока да. Нам его ещё предъявлять к обмену. Если ваши, Олег, приятели не выберут плохой вариант и отдадут то, что мне нужно.

– А если выберут? – Олега как чёрт за язык тянул.

– Отдам вас ненадолго Гилаеву, а то, что останется, повешу на стене замка. В знак серьёзности намерений. Профессор, вы готовы?

– Я не уверен… – забормотал тот. – Мне надо знать задачу… Выбрать что понадобится…

– Задача простая – восстановить работу аппаратуры. Его приятели, – полковник кивнул на Олега, – всё отключили, но без вредительства.

– Значит, просто включить обратно? – удивился профессор.

– Если просто включить обратно, то через три минуты сработает тактический ядерный заряд. К счастью, его подрыв оказался тоже отключён в числе прочих цепей, иначе он бы взорвался автоматически при замыкании якоря. Так что разбираться с подключением придётся аккуратно.

– За…зачем заряд? – Профессор аж побелел.

– Не ваше дело. Ваше дело – собрать свои осциллометры с напряжографами и бегом бежать в машину. Время пошло!

Олегу грубо завернули руки за спину. Клацнули наручники. Глядя на Карасова, он подумал, что вряд ли тот будет играть честно – откровенничал про бомбу как при покойнике. Непохоже, что отпустят. Что бы там не понадобилось от них полковнику, он это получит, а их убьёт. Кажется, они ему сильно чем-то досадили.

Уже сидя в десантном отсеке МТЛБ, неудобно ёрзая скованными руками по жёсткой лавке, Олег подумал, что надо будет попробовать как-то предупредить товарищей. Неважно, чего добивался Карасов, лучше бы ему этого не давать. Вряд ли использует во благо. Олег закрыл глаза и начал молиться.

Карасов действительно был вне себя – проблемы, как всегда, в людях, но убить их пока нельзя. Это его неизменно бесило. Он не собирался, конечно, отпускать майора Мешакера – ещё чего не хватало. Его было бы рациональнее использовать, но если не выйдет – то лучше уничтожить, чем оставить. Живой майор – непредсказуемый фактор, проблема. Зачем Карасову лишние проблемы? Вполне хватает текущих.

Прежде всего полковнику категорически не хватало людей. С вокзала нельзя уходить в полном составе: бросать базу, а особенно – бесценную аппаратуру портала, совершенно недопустимо. С другой стороны, якорь слишком важен, и лучше бы за ним прийти в силах тяжких, чтобы исключить всякое желание продолжать дурацкие игры. Два человека даже при крупняке – боевая единица не бог весть какая, но с хорошей позиции и они могут нанести потери, которые Карасов сейчас не мог себе позволить. «Улыбаемся и машем, – подумал полковник. – А потом разносим всё к чёртовой матери».

Впечатляющей колонны бронетехники не вышло – два танка да маталыга между ними. Это всё, на что набиралось экипажей, после того как половину наличных сил пришлось оставить на охрану базы. Оборона всё равно вышла куцая, после ночных событий периметр – одна сплошная дыра. Случись сколько-нибудь серьёзный штурм – не удержаться. Полковник надеялся только на то, что штурмовать их особо некому. Всё равно оставлял вокзал с тяжёлым сердцем – потеря портала означала потерю всего. Сидя на командирском месте транспортёра, он морщился от густого выхлопа переднего танка и пытался хоть как-то контролировать местность, но обзор из МТЛБ очень паршивый – либо через перископ, либо в малюсенький бортовой стеклоблок, и первую гранату он проглядел, даже не поняв, что это пролетело над моторным отсеком танка. Посыпалась витрина, кумулятивный заряд глухо ухнул где-то внутри магазина одежды, оттуда сразу потянулся дымок.

– Промахнулся! Этот твой сраный партизан даже в танк не попал, мудила! – зашипел Борух на Ольгу. – Ненавижу дилетантов!

– Ну, извиняйте, спецназ не завезли! – зашипела она в ответ.

Они расположились на балконе пятиэтажного сталинского дома, оборудовав подобие огневой точки при помощи десятка мешков с цементно-песчаной смесью из строительного магазина внизу. Таскать их по лестнице на третий этаж было тем ещё удовольствием, но мешки, в отличие от декоративного ограждения, при удаче могли удержать даже пулемётную пулю. Ольга приникла к прицелу длинной, как швабра, крупнокалиберной снайперки КСВК, Борух остался верен штурмовой винтовке, работая за прикрытие.

Колонна из двух танков и МТЛБ ревела и лязгала гусеницами на пустой улице, как колесница Джаггернаута. Артём собирался выйти ей навстречу, и ему было страшно. Очень страшно. Так страшно, как ещё никогда в жизни. Сейчас идея переговоров уже не казалась ему такой хорошей – прущий на тебя танк, как оказалось, сильно меняет мотивацию. Отступать поздно, все действия обговорены заранее, однако Артёму предстояло убедиться в том, что знает всякий военный, – все планы боя становятся неактуальны с первым же выстрелом.

Выскочивший из подъезда мужик в охотничьем псевдокамуфляже «пожар в лесу», видимо, тоже впервые увидел в такой близи от себя настоящий танк и растерялся. Вместо того чтобы прицельно положить ракету в район трансмиссии и обездвижить передний танк, заблокировав колонну на узкой улице, он отчего-то пальнул торопливо, навскидку, даже не глядя в прицел – и промахнулся. Реактивная граната прошла выше, за башней, а сам гранатомётчик чудом не пострадал от ударившего в стену дома выхлопа. Обалдев от грохнувшего над ухом заряда, он окончательно запаниковал и, вместо того чтобы вернуться в подъезд, бросился бежать вдоль стены дома.

Командир танка был офицером опытным, прошедшим несколько горячих точек, – буквально почуяв атаку, он сделал единственно правильный выбор: резко увеличил скорость, уводя танк из-под обстрела и не давая заблокировать колонну в узком месте. А вот замыкающему танку не повезло – женщина с гранатомётом оказалась хладнокровной как терминатор. Она выступила из-за угла дома, оглянулась, убедившись что за ней нет препятствий для выхлопа, присела на одно колено, совместила светящуюся метку колиматорного прицела с задней звёздочкой левой гусеницы, сдвинула чуть вперёд на упреждение и нажала на спуск. Граната пришла между опорным катком и ведущей звёздочкой, струя кумулятивного боеприпаса плазменной спицей прошила броню, повредив бортовой редуктор и торсион катка. Танк, дёрнувшись влево на резко вставшей гусенице, застыл на месте, истекая дымящимся маслом из трансмиссии. Наводчик судорожно дёрнул вниз рукоять контроллера МПБ, разворачивая башню, но женщина так же аккуратно, без суеты, отступила обратно за угол дома, покинув опасную зону. Зато первый гранатомётчик, с выпученными глазами бегущий вдоль дома, в своём дурацком вырвиглазной расцветочки камуфляже на фоне стены был заметен как арлекин на арене, и болтающийся на плече разряженный «Хашим» никак не помогал притвориться, что он тут ни при чем. Спаренный с пушкой башенный ДТМ, замолотил длинной очередью, и бегущая фигурка, переломившись в поясе, сковырнулась в кусты.