Читать книгу "Хочу ребенка! - Джейн Грин"

Положив трубку, Сэм думает, реально ли похудеть на пятнадцать фунтов всего за неделю? Сумеет ли она втиснуться в платье от «Уэйрхаус» шестнадцатого размера (у них очень выгодный крой), или стоит вдохнуть новую жизнь в леггинсы, которые она носила всю беременность и которые уже протерлись почти до дыр в шаге?

Крис опускает трубку и сообщает Джилл хорошие новости. Она взволнованно хлопает в ладоши.

– Умираю от нетерпения, хочу познакомиться с Сэм. Удивительно, все эти годы мы знали друг друга только понаслышке, и теперь вы, наконец, придете к нам в гости. И я увижу чудесного малыша Джорджа. Скажи, ты ведь любишь его больше всего на свете?

При мысли о Джордже впервые за весь день у Криса в глазах загорается огонек. И лишь тогда Джилл замечает, как он изменился и каким унылым был все время до этого.

– Ты в порядке, Крис?

– Конечно, – их связывают профессиональные отношения.

Может, в будущем они и подружатся, но он недостаточно хорошо знает Джилл, чтобы довериться ей. Но кое-что он все-таки спросит.

– Скажи мне, – говорит он, не в силах сдержаться, глядя на нее с интересом, ведь дочка Джилл всего на шесть месяцев старше Джорджа, а Джилл выглядит потрясающе, даже лучше, чем прежде.

Спокойнее.

– Как тебе удается выглядеть так потрясающе, когда у тебя маленький ребенок? Как ты справляешься? Ты ни капельки не изменилась.

– Почему ты спрашиваешь? – тихо произносит Джилл.

Она польщена, но и обеспокоена. Крис лишь пожимает плечами и улыбается.

– Первые несколько месяцев были сущим кошмаром, – медленно произносит она, пытаясь угадать по реакции Криса, каким тоном говорить и что сказать, чтобы поднять ему настроение.

Он явно оживился, и она продолжает, как ей кажется, в нужном ключе, потому что признается в этом не каждому встречному.

– Я была измучена. Страдала от депрессии. Мне было одиноко, и меня все раздражало.

– И как ты справилась с этим? – прерывает ее Крис.

Ему хочется услышать ответ, немедленно найти панацею от своего несчастья, избавиться от мучающей его депрессии, одиночества и раздражения.

Джилл пожимает плечами.

– Не могу сказать, когда именно это случилось. Думаю, постепенно, месяце на восьмом-девятом просто стало легче. Я уже не так уставала, и не злилась по любому поводу. Я снова почувствовала себя человеком, стала чаще выходить, ухаживать за собой. Лили тогда начала нормально спать, и это тоже помогло. Но к тому времени я дошла до точки и поняла, что не могу все делать в одиночку. Наняла помощницу, и два с половиной дня в неделю снова смогла жить своей жизнью. Я обожаю Лили. У меня в жизни нет ничего дороже нее, но мне нужно немного времени и для себя.

– Именно это я пытался объяснить Сэм, – печально произносит Крис.

– У нее те же самые проблемы?

– В точности. Она стала совсем не похожа на ту женщину, на которой я женился, и у нее есть этот пунктик – быть идеальной матерью, поэтому она не хочет, чтобы ей кто-нибудь помогал. Впрочем, у нас все равно нет денег на няню, – фыркает Крис.

– Что ж, когда выйдет эта статья в журнале, все может измениться.

– Знаю, но дело не только в этом. Она стала совсем другим человеком. Больше не улыбается, и мне кажется, она очень несчастна. У тебя было то же самое? Это пройдет?

– Я бы не сказала, что была несчастна, но на то, чтобы приспособиться к роли матери, ушли месяцы. Хотелось бы мне тебе сказать, что в один прекрасный день произойдет событие, которое окажется поворотной точкой, но на самом деле так резко ничего не случится. Просто как-то утром я проснулась и почувствовала себя легко. Раньше мне казалось, будто я бреду сквозь туман, но вдруг туман рассеялся, и я снова стала полна энергии, радости. И с тех пор с каждым днем жизнь становится все лучше и лучше.

Крис вздыхает.

– Хотел бы я, чтобы с Сэм произошло то же самое.

– А у нее есть подруги с маленькими детьми? – осторожно спрашивает Джилл.

– Нет. В том-то и проблема отчасти. Она целый день сидит дома с Джорджем или гуляет в парке, но все равно одна. Она не хочет ходить в эти группы матери и ребенка…

– И я ее прекрасно понимаю! – смеется Джилл.

– Но сейчас она ни с кем не видится. Две ее лучшие подруги живут в Нью-Йорке. Я вижу, что ей одиноко, что она отчаянно хочет подружиться с кем-нибудь, у кого малыши того же возраста, но она ничего не делает, чтобы найти подруг.

– Что, если она не может? – Джилл пожимает плечами. – Может, у нее депрессия, и она не хочет общаться. Все пройдет, поверь мне. Обязательно пройдет.

– Точно?

– Да. Даже если нет, вы придете в нам в гости в следующее воскресенье, и я точно знаю, что мы с Сэм понравимся друг другу и подружимся.

– Можно еще кое-что спросить? – говорит Крис с благодарной улыбкой. – На Дэна это повлияло? Ты говорила, будто жила как в тумане. Это сильно повлияло на ваши отношения?

Джилл замолкает. Она не уверена, что Крис захочет услышать правду, но она должна быть честной. К тому же он наверняка испытает облегчение, услышав се ответ.

– Нет. Не скрою, нам пришлось нелегко, но я ни разу не задумывалась о том, чтобы уйти от него, – она ободряюще улыбается, надеясь, что Крис обрадовался.

Ведь она сказала именно то, что он хотел услышать.

– А Дэн? – спрашивает Крис.

На лице его застыло беспокойство.

– Он не задумывался?

– Ты уверен, что я нормально выгляжу? – в который раз шепчет Сэм Крису.

Они стоят на пороге дома Джилл и Дэна. Она одергивает черный кардиган-тунику (от «Маркс и Спенсер» – спасибо им за эти чудесные туники, скрывающие все огрехи фигуры) и пытается запахнуть его на груди. Безрезультатно. Тогда Сэм плотно запахивает шерстяное пальто, чтобы скрыть полноту.

Крис берет Джорджа на руки. Открывается входная дверь, и на пороге появляется маленькая девочка, которая с любопытством их разглядывает. Дэн, стоящий позади, улыбается и тихонько отодвигает ее с прохода, приглашая их в дом.

– Крис, рад тебя видеть! – они уже пару раз встречались. – Это Лили. А ты, наверное, Сэм. И симпатяга Джордж. Заходите, заходите. Добро пожаловать, – Сэм протягивает руку, но Дэн наклоняется и целует ее в щеку, потом обнимает ее за плечи и провожает в холл.

И, когда он опускает руку ей на плечо, Сэм вдруг пронзает странное ощущение. Такого она не испытывала уже давно. Щеки заливаются румянцем, а в животе порхают бабочки, и ее тут же охватывает внезапное волнение. Какая глупость, думает она. Мужчина, довольно привлекательный, проявляет внимание и любезность, положив руку мне на плечо, как сделал бы любой гостеприимный хозяин, а я при этом чуть не испытываю свой первый за год оргазм.