Читать книгу "Двойная западня - Андрей Кокотюха"

— Я должен при этом пожать им обоим руки? Даже Гуслику? — уточнил Кондратенко.

— Обязательно. И не потому, что так хочу я, а потому, что дальше нам всем делать одно дело, как раньше.

— Тогда я против. Со стукачами ручкаться западло. Деньги, так и быть, возьму, делать буду что скажешь, даже вот с Валетом замирюсь, все-таки дал он мне джазу красиво, по-мужски. А вот с Аркашей, извините, пока проблемы.

Наступившую затем паузу нужно было чем-то заполнить. Большой кожей почувствовал, как заходит в тупик на ровном, казалось бы, месте.

— Это не обсуждается, Кондрат.

— Обсуждается, Жираф. Хочешь договариваться — давай, я и это отыграю обратно. Пожму этому стукачку руку, даже обниму и выпью с ним на брудершафт, только пускай он признает свою вину. И заодно скажет, зачем он тогда меня продал, почему именно меня, с кем договаривался…

— Саша, сколько раз еще тебе говорить — НЕ Я ЭТО! Коротко замахнувшись, Поляк швырнул рюмку о стену, и от звука, с каким она разлетелась, Шеремет вздрогнул, как от взрыва гранаты.

— Аркадий, мы договорились: скажи, что он хочет, и претензий к тебе ни у кого из нас не будет, — строго велел Большой. — Наоборот, я тебе спасибо скажу, что не меня ты тогда продал.

По ту сторону стола Поляк казался сейчас загнанным в угол и зажатым там намертво.

— Колись, Гуслик, — подбодрил Шеремет. — Отпущение грехов получишь заодно.

— Пора, Аркадий. — Кондрат, обращаясь к нему, выглядел донельзя серьезным.

За их спинами послышался звук быстрых шагов, и дверь в кабинет распахнул, не постучав, Максим Неверов.

— Господа, у нас проблемы! — заявил он, показывая собравшимся предмет, зажатый в правой руке.

— А то я не знаю! — отозвался Шеремет. — Что там такое?

— Вчера здесь, в доме, были посторонние. Женщины. Мне Короб сейчас проговорился.

— Кто? — Брови Большого удивленно подпрыгнули вверх.

— Ну вас, мужики! Парочка шлюх, Шульц подогнал, он вчера с сегодня перепутал, — объяснил Валет.

— Герман Шульц, к вашему сведению, не может этого подтвердить. Его телефон не отвечает. А я звонил шесть раз. По словам Короба, три девушки пошли с вами в сауну, одна, старшая, осталась в зале внизу. Так?

Большой не сводил глаз с непонятного предмета, который им всем показывал взволнованный Неверов.

— И что? — Шеремет теперь тоже почувствовал неладное.

— Вот. Это самодельный «жучок». Под столом внизу прилепили. Та женщина оставалась без присмотра минут двадцать. Я должен проверить кабинет.

Сунув коробочку с присоской в руку ошарашенного Большого, он, точно зная, где надо искать, подошел к столу, присел, заглянул под него, провел рукой по столешнице, ничего не увидел, встал, даже не попросил Поляка, а отдал ему распоряжение:

— Гляньте со своей стороны.

Тот послушно пошарил, где сказали, что-то нащупал, даже попытался оторвать.

— Есть? — спросил Большой, все еще не веря до конца.

— Есть, — пробормотал Поляк.

— Убью! — рявкнул Шеремет.

— Кого? — на удивление спокойно спросил Кондрат.

— Значит, так. — Неверов бросил найденный предмет на пол. — Не знаю, кто нас слушает, только уже услышали. Скрывать, что мы нашли «жучки», нет смысла. Думаю, радиус действия небольшой, если сейчас бойцы выдвинутся — найдет. Я распоряжусь, а вы будьте тут пока.

Не дав никому опомниться, начальник охраны крутанулся на каблуках и вышел, оставив дверь открытой. Через несколько секунд все уже услышали, как он приказывает своим парням взять оружие, открыть ворота и сесть по парам в две машины.

Все произошло так стремительно, что никто из четверых не сдвинулся с места, не осознал в полной мере, что же делать дальше, как себя вести. Однако в следующее мгновение со двора донесся шум въезжающей машины, загремели выстрелы, с которыми слились крики.

Не сговариваясь, Валет с Кондратом первыми бросились вниз. Кондратенко — к своему оружию, оставленному на столике в зале, а Шеремет на ходу подхватил пистолет с подоконника, где его, спрятанного за цветочным горшком, никто и не заметил. Большой чуть погодя поспешил за ними, кивнув при этом Поляку, и тот суетливо выбрался из-за стола, свалив при этом еще какую-то рюмку.

Пока четверка спускалась вниз, стрельба во дворе прекратилась.

А когда Игорь Шеремет и Александр Кондратенко с оружием в руках двинулись к выходу, дверь широко распахнулась от удара ногой и навстречу им, сжимая пистолет, шагнул Виктор Хижняк.

8

Не такой уж и неприступной оказалась эта крепость.

Начерченный Мариной план и ее подробный рассказ о доме, который предстояло атаковать, только подтвердили слова майора Шубина: единственная сложность состояла в том, что на штурм пойдут только двое. Возможность участия Марины в переломной, по общему мнению, операции Хижняк отмел сразу, никак не комментируя принятое им решение. «Ты свою работу сделала», — ограничился он короткой фразой, и молодая женщина сначала даже, разнервничавшись, выбежала из комнаты, хлопнув дверью. Но вскоре вернулась, извинилась за свой поступок, больше к вопросу о своем участии не возвращалась и только поздно вечером, когда Шубин наконец ушел, сказала Виктору как бы между прочим: «Вообще-то, Хижняк, ты часто ведешь себя, как козел. Только я и правда не представляю себя принцессой-воином, прыгающей через заборы».

Весь арсенал, два пистолета, Шубин обещал обеспечить. Свой оружейный запас Хижняк так и оставил дома в Крыму, решив не дразнить гусей и не соваться туда, пока все не закончится. Мужчин всего двое, и вооружение более чем скромное против минимум пятерых телохранителей, не считая активных и опытных бойцов Кондратенко и Шеремета, готовых лично ввязаться в драку при малейшей возможности. Учитывая это, Виктор не возражал против предложенного Матвеем плана: один заходит с тыла, другой атакует фланги. Сам он не мог изобрести ничего умнее.

Итак, по сигналу Хижняка, который, разумеется, пойдет по тылам, Шубин должен просто вырулить перпендикулярно воротам и протаранить их, не жалея собственной машины. Виктор было предложил свою, но Матвей отказался — разницы нет, все равно таран не поможет, чью машину ни возьми, только взбаламутит охрану. По прогнозам майора, с которыми полностью согласился Хижняк, бойцы кинутся к воротам, подставив зашедшему к тому времени сзади Виктору свои спины. Дальше их мнения разошлись. Хижняк предлагал не трогать пока охрану, а просочиться в дом, где вся гоп-компания наверняка напряженно ожидает, чем все закончится. Скорее всего, никто из четверки, а особенно именинник Шеремет, не сможет ничего понять и попытается сделать ноги. Шубин же возражал: так или иначе придется затеять перестрелку с охраной, и пусть лучше Виктор теперь отвлекает противника на себя, пока Матвей проникнет на территорию и сможет поддержать товарища огнем. Слушавшая их спор Марина предложила очевидное в таких случаях решение: ввязаться в драку и действовать по обстановке.