Читать книгу "Средневековая история. Первые уроки - Галина Гончарова"

Дарий Авермаль едва не взвыл от злости.

Сидит!

Сидит и в ус не дует! Мальдонаина дочь! Стерва!!! Гадина!!!

И все ей безразлично. Спокойная, равнодушная… Словно королева.

Хотя выглядит она действительно… м-да…

Была толстая тетка в розовом балахоне. Сейчас же… Да, она все равно толстая. Но уже не настолько. И видно, что у графини зеленые глаза, шикарные золотые волосы и спокойная ясная улыбка. А про ее ум отец сыночку все уши прожужжал.

Да и платье как-то скрывает лишний жир.

Крупная, да. Но не безобразная туша.

Дарий зло ухмыльнулся.

Определенно, графиня служит Мальдонае. Никак иначе такие изменения не объяснить. Надо бы поговорить об этом с пастором. Хотя…

Отец упоминал, что пастору графиня тоже нравится. Тот восхищается умом женщины и ее энергией. С другой стороны, она водит дружбу с эввирами, наняла на службу безбожников-вирман… обязательно надо поговорить с пастором.

Лиля, даже не подозревая о мыслях Дария, раздумывала о своем. И едва не пропустила момент приезда. Но не сплоховала. Изящно вышла из кареты, подобрав платье (уж если она из армейского уазика могла выйти, а не выпасть или выпрыгнуть…), оперлась на руку своего спутника и прошествовала к ратуше.

Разряженный в красное тип поклонился, распахнул дверь и провозгласил:

– Ее сиятельство графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон.

Лиля величественно воздвиглась в дверях. И на несколько секунд замерла, давая себе возможность оценить местное общество, а обществу – осмотреть себя.

Отлично!

В обществе было десятка три мужчин и столько же дам. Кто с женой, кто с детьми. Лиля довольно потерла лапки. Вот она – реклама. За отсутствием телевизора и топ-моделей новинки будет представлять и рекламировать их создательница.

И Лиля поплыла вперед. В голове крутилось: «Она прошла, как каравелла, по зеленым волнам…» И почему-то пыталось заменить каравеллу на коровеллу. Видимо, от слова «корова».

Но разыграться комплексу неполноценности не дал барон Авермаль.

– Графиня! Ваше сиятельство! Вы ослепительны!

Склонился к пухлой ручке с брачным браслетом, еще раз пять восхитился ее красотой и утащил представлять собравшимся.

Следующий час Лиля просто была нарасхват. Не хуже поп-звезды в захолустном Козловске. Ее буквально рвали на части. Сначала именитые мастера и купцы, которые кое-что уже прослышали про ее сотрудничество с Хельке и столяром, а потом их жены. Тех, правда, интересовала не столько Лиля, сколько прическа, украшения, платья.

Лиля специально надела все новое и интересное… А уж веер вообще оказался хитом. Особенно когда Лиля чуть поиграла им, постреляла глазками из-за сложенного веера и показала, как правильно им обмахиваться, чтобы привлечь внимание к декольте. Или к лицу.

Дамы хищно потирали ручки.

Лиля и не сомневалась, что в мастерской у Хельке будет полный аншлаг. Ведь веер не может быть только один. И его можно делать из самых разных материалов. Не-эт… Одним никак нельзя ограничиться. Такая новинка!

На пять лет у Хельке будет монополия. И она с эввиром даже договорилась о клейме. Хельке ставил свое – цеховое. Букву «Х» в окружении цветов. Но когда ювелир предложил добавить к этому какой-нибудь знак Лилиан Иртон, хотя бы и ее герб, Лиля откровенно опешила.

Это как?

Она еще не знает, что с мужем делать, а тут – клеймо? А если у нее что не так пойдет?

Нет уж, ничего связанного с мужем она делать не будет. Да и…

Вот представим – супруг увидит свой герб на веере. Или щетке. Начнутся расспросы. И выяснится, что дражайшая мадам, вместо того чтобы подыхать после выкидыша, жива, здорова и резко активна. Да еще и прибыль получает.

Насколько Лиля знала, здесь и сейчас жена считалась собственностью супруга. А такое понятие, как «личная фирма», вообще не принималось в расчет. Что у тебя может быть личного, дорогая? Ты решила утаить капитал от супруга? А Господь заповедовал делиться…

Девушка подумала. И решила – пусть ее символом станет крест. Обычный красный крест. Как на машинах скорой помощи. В память о той, прежней жизни и о родителях. Здесь такого символа не знали, знаком Альдоная считался круг, и Лиля этим воспользовалась. Хельке обещал поиграть с материалом и выкладывать ее крест красным. Девушка предложила сердолик. И еще – клялся не упоминать о ней. Никогда и ни за что.

И тут Лиля тоже ему верила.

Пока она для ювелира – источник ценных идей. И ее надо оберегать. Холить и лелеять. А идей у нее много, на всех хватит.

Один самогон чего стоит. Если им начать торговать, это ж золотое дно. Лиля подумала и предложила Хельке не называть самогон по имени производителя. И не указывать состав. А придумать особые кувшины с рисунком и продавать его в нескольких видах.

Для медицинских целей – нет. Тут это не использовалось. А вот с добавками ягод, настоянный на тех или иных травах…

Вопросом оставалось название, но в памяти всплыли «Столичная», «Беленькая», «Белочка»…

Так и пошло. Чистый спирт – «Беленькая». Настойка на орехах «Белочка». Разных видов.

На ягодах – «Клюковка». Или там «Смородинка»…

Смотря на чем настаивать будем. Вот первооснова – та остается неизменной. Самогон. Чистый. Двойной перегонки. Но это Хельке будет гнать.

С помощью двоюродных и троюродных братьев, племянников, свойственников… эввиры вообще крепко держались друг за друга. И неудивительно. Когда тебя резко не любят, начнешь своих ценить.

Программа вечера была проста. Тусовка. Ужин. Танцы. Тусовка для Лили прошла успешно.

Ужин не порадовал. Ибо жрать на ночь не стоило. Но один раз, ладно уж. Все равно еще танцы впереди. Сколько нажрешь, столько и потратишь. Так что Лиля отдала должное тушеному мясу в вине, хлопнула бокал местной кислятины и даже попробовала запеченное яблоко в сахаре.

Немного. Но обычно она себе и того после шести вечера не позволяла.

А танцы…

Хорошо хоть Лиля заранее шепнула барону, что не танцует. Дескать, супруг очень не одобрямс. Барон сочувственно покивал, и Лилю никто не приглашал. Ну не будет же она объяснять, что танцевать не умеет!

Лилиан Брокленд умела, да. А вот Аля…

Увольте.

Не хочу.

А учиться? А время есть?

Да и… Лучше, когда оно есть, еще десяток приседаний сделать. Или попробовать отжаться. Хотя бы от стенки. Пока получалось плохо, живот мешал. Но это только пока.

Она справится. Похудеет, постройнеет, наладит свой быт.

Хорошо уже то, что ожирение у Лилиан было равномерным. Не брюхо и ягодицы размером с подушки, нет, это тоже, но и плечи, и руки и ноги… Одним словом, жир распределялся равномерно. И сходил также равномерно.