Читать книгу "Магия греха [= Двойная жизнь ] - Вера Кауи"

Клео встала с софы и вышла. Он слышал, как она поднималась по ступенькам наверх. Он мгновенно вскочил и стал просматривать книги, проводя пальцами по корешкам, чтобы понять, не спрятано ли сзади что-нибудь. Обычно он никогда ничему не удивлялся, но сейчас был искренне поражен. Здесь было все – от Монтеня до Мэри Маккарти. На специальной полке под книгами стоял суперсовременный музыкальный центр, а чуть ниже – блок кассет и лазерных дисков. В музыке диапазон ее вкусов оказался еще шире. У нее было очень много записей Стефана Сондейма. Он сам очень любил Сондейма. Были записи Синатры, Кармен Макрас, Эди Горме и еще таких музыкальных групп, о которых даже он – любитель музыки – не слышал. Например, «Боссом Диэри». Рядом стояли записи Стравинского, Равеля, Дебюсси, Аарона Копелэнда, а также Бетховена, Брамса и Берлиоза. Услышав, что она спускается, он еле успел закрыть крышку полки с записями. Когда она вошла в гостиную, он листал страницы прекрасного, редкого издания «Ярмарки тщеславия».

Стивенс хотел было что-то сказать, но, заметив на ее лице отрешенное выражение, отложил книгу и сел в кресло. Она положила на стол ключи на брелке.

– Думаю, нет смысла напоминать вам, что моя жизнь теперь в ваших руках.

– И эти руки позаботятся о ней самым тщательным образом, – пообещал он. – Я прекрасно понимаю, какому риску вы подвергаетесь, мисс Мондайн... кстати, ведь это не ваше настоящее имя?

– Да, не настоящее. Это одно из тех имен, которыми я пользуюсь на работе. А моя работа пока является единственной сферой, которая могла бы интересовать полицию.

Он откинулся назад.

– Понятно. Я постараюсь вернуть вам эти ключи как можно скорее.

– Положите их, пожалуйста, в почтовый ящик, – холодно предложила она. – Еще что-нибудь?

– Да. Посмотрите, знакомо ли вам какое-нибудь из этих лиц? – Он спрятал обратно в конверт первую пачку фотографий и достал оттуда вторую.

– Это Тони Панаколис. – Она указала его на одной из фотографий. Несмотря на то, что она видела его в ту злосчастную субботу почти мельком, она сразу же узнала это отвратительное лицо.

– Вы знаете стоящего рядом с ним человека?

– Нет.

– А кого-нибудь из остальных?

Она внимательно посмотрела на каждого.

– Нет... хотя подождите... – Она взяла в руки фотографию с группой мужчин, покидающих клуб «Сохо». Один из них надевал пальто, и его рука немного закрывала его лицо. Но в нем было что-то определенно знакомое...

– Мне кажется... только кажется, что один из них тот человек, который тогда нес ковер к фургону. Очень похоже спадают на лоб волосы, и нос... у того он тоже был сломан. – Она закусила губу. – У человека, несшего ковер, часть лица тоже была закрыта ковром, но он очень похож на этого...

– А не заметили ли вы какую-нибудь особенность его волос? Кроме того, конечно, что они зачесаны на лоб.

Он неодобрительно посмотрел на нее.

– Нет... за исключением того, что они были темно-рыжего цвета. Возле дороги горел фонарь, и, когда он проходил мимо, мне бросилось в глаза, что они необычцого цвета. Цвета мармелада. – Она подняла на него глаза и, встретившись с его пронзительным взглядом, безразлично спросила: – Это вам пригодится?

– Вы только что опознали Рыжего, Телфорда. Известный друг Тони Панаколиса. Помощник во всех делах, махинатор и исполнитель всяких грязных дел вроде вывоза тел.

– Вы можете его арестовать?

– Пока нет. Кроме ваших слов о том, что вы видели его вместе с Тони Панаколисом, у нас ничего нет. Зато мы прекрасно знаем, что эти люди обеспечат себе железное алиби, если их заранее спугнуть. Всегда найдутся друзья за пару сотен миль от этого места, где они были в тот день. Нам нужно нечто большее, чем просто...

– ...показания проститутки? Он не стал притворяться.

– Да.

Она откинулась назад, взяла бокал и опорожнила его одним глотком.

– Тогда я сделала все, что могла... если вы, конечно, не собираетесь вызывать меня в суд для дачи свидетельских показаний, – в ее голосе послышались ледяные нотки.

– Вы оказали нам неоценимую услугу, большое спасибо. Я знаю, чем вы рисковали, идя на это.

– Да? – с издевкой спросила она.

– Да. И я обещаю вам, что, если будет хоть какая-то возможность не привлекать вас к расследованию этого дела, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее использовать.

– Вы имеете в виду, что постараетесь не привлекать меня в качестве свидетеля для дачи показаний?

– Я надеюсь, мне удастся провести расследование таким образом, что в этом не будет никакой необходимости.

– Но вы же не можете этого утверждать с полной уверенностью?

– В моей работе никогда ничего нельзя утверждать с полной уверенностью. – Он улыбнулся и прищурился, – Но вы все равно верьте мне.

– Именно поэтому я тогда вам и позвонила, – вырвалось у нее еще до того, как она поняла, что этого не следовало говорить. Слишком уж эмоционально. Он может подумать, что она «мажет масло на хлеб слишком толстым слоем». Она пожала плечами и добавила: – Вы просто были одним из двух полицейских офицеров, которые отнеслись ко мне как к человеку, а не телу, на котором висела бирка «На продажу».

Говоря эти слова, Нелл прекрасно понимала, что на самом деле он к ней так и относился.

– А кто был вторым? – спросил он.

– Женщина-сержант с Кингз-кросс. Ее звали Мамаша, потому что она ко всем относилась по-матерински и больше жалела, чем упрекала.

– Мамаша Паркер.

– Да... Я забыла ее имя. Наверное, потому, что все время думала о ней просто как о Мамаше. Но мне казалось, что она давным-давно уже ушла на пенсию...

– Да, она в отставке...

– Поэтому я и позвонила вам. – Она сделала паузу и, заметив, что его бокал пуст, предложила: – Не хотите ли еще выпить?

– Да, пожалуйста. Мне не часто предлагают бурбон.

– Я купила его потому, что очень люблю кислый привкус в виски.

– Да уж, если вы пьете такой бурбон-виски!.. Его, кстати, надо пить неразбавленным и только со льдом, потому что тогда сохраняется прекрасный вкус. Обязательно надо охлаждать. Если вам нравится кислый привкус в виски, то вы должны любить «Джек Дэниэлс» или «Олд Грэндэд».

– Да, я люблю эти сорта.

«Малый не промах, – подумала она. – Шесть месяцев в Штатах, и он уже во всем разбирается». Она налила ему двойное виски, подумав, что интересно будет посмотреть, как он выпьет все это и потом сядет за руль. Взяв бокал, он улыбнулся ей своей прежней «инспекторской» улыбкой, и она почувствовала укол в сердце. В нем еще оставалось что-то такое, что привлекало всех девушек на улице.

– Вы провели в Штатах немало времени, да? – спросил он.