Читать книгу "Струна - Виталий Каплан"

— «Тихо ползи, улитка…» Делаем. Вот напишем с тобой подробный рапорт о случае Соболева, в сентябре будет очередной Совет Хранителей, вот там и попробуем укусить. Но пока рано. Между прочим, эта девица Стогова уже накатала рапорт на тебя. Типа недопустимое легкомыслие, фактическая защита преступника, недостойного именоваться ребенком, и прочая лабуда. Еще бы, вырвал добычу из пасти. Ну да чепуха, мы в броне, пускай какашками кидается.

Так-так… Наконец-то я нажил в «Струне» врага! Это показатель. Значит, по-настоящему становлюсь тут своим человеком. Врастаю, пускаю корни… скоро, наверное, зацвету…

— Кстати, как твой подопечный? — Лена переменила тему. — Сильно шокирован всеми этими приключениями?

Сказать, что Димка был шокирован — это ничего не сказать. Как он потом признался, труднее всего ему было скрыть радость. Наконец-то вырвался из опостылевшей «Веги». Прилетел, так сказать, на Землю. К своим. Я понимал, конечно, что эйфория скоро пройдет, и вот тогда начнутся проблемы. Но два дня — слишком малый срок.

— Да ничего, вроде бы. Отвыкает от казарменной жизни. В компьютерные игры режется…

— Ты его не распускай, — напомнила Лена. — Сразу возьми в ежовые руковицы. Жаль, что нет у тебя педагогического опыта, не знаешь, как это делается… ну да ничего, мы тут все тебе поможем. Кстати, скоро сентябрь, ему в школу надо.

— В прежнюю? — выдохнул я в ужасе, представив, как Димка отправляется в 543-й гадюшник, навстречу своему (а также моему) прошлому.

— Ну вот еще глупости! — отрезала Лена. — В нормальную школу пойдет. В нашу, струнную. У наших людей, между прочим, тоже есть дети, и люди хотят, чтобы те учились не в помойке, а как следует. Так что называется «нетрадиционная гимназия № 101».

— Нетрадиционная? — пожал я плечами.

— Не боись, никаких экспериментов в духе «Веги». Нормальная школа, обычные методики, сильные предметники. Специально подбирали, чтобы не энтузиасты с горящими глазами, а опытные учителя старой закалки.

— В чем же тогда нетрадиционность? — удивился я.

— В названии. Так оказалось проще зарегистрировать в департаменте образования. По многим причинам не стоило давить наши обычные рычаги. Незачем чиновному люду догадываться, что ниточки ведут к Фонду… Короче, я к чему — тебе сегодня оттуда позвонят, объяснят, что и как. Так что ребенку намекни, типа кончаются каникулы…

— Угу, намекну.

— Они, кстати, и для тебя кончаются, — лукаво добавила Лена. — Тут наша шестая группа напортачила делов, надо разгребать. Я на твой аккаунт уже перебросила материалы, займись с понедельника. Там ситуация какая-то непонятная, а ребята по привычке решили в лоб… и промахнулись. Надо как-то тоньше, интеллигентнее. Так что с понедельника займись. А завтра… — облизнула она губы, — завтра мы будем отдыхать.

И на что же это намек? Дернулась у меня внутри какая-то жилка, но разум тут же пролил на нее холодный душ. Не так все было бы, решись она вернуть то, мухинское…

— И каким же именно образом? — я старался говорить как можно суше.

— На даче. Лужайка, шашлыки, вино… И люди. Очень интересные люди.

Ну вот, разумеется. И нечего было мечтать.

— А по поводу?

Лена поглядела на меня странно.

— Ты что, Косточка, совсем не ориентируешься во времени? Юбилей же у нас.

— В смысле, у «Струны»? — уточнил я на всякий случай.

— Именно. Годовщина первого Восхождения. По сложившейся традиции положено отмечать в непринужденной обстановке. Так что готовься… там большие люди будут. Самые большие. Ты меня понимаешь?

Я сглотнул. Какие-то рыхлые у нее намеки. Вроде и все ясно, и, однако же, ощущается некая странность. С трудом удалось удержаться от фразы из анекдота — «а можно не приходить?» Но вряд ли ответом было бы «так и запишем». Здесь не лес, здесь водятся твари страшнее львов. И очень не хочется с ними встречаться. Как знать, может, там в полном составе соберутся мои судьи… те самые, чьих лиц я так и не сумел разглядеть в Мраморном зале. Впрочем, сомнительно. Чтобы по поводу заурядного учителя, влепившего заурядному школьнику заурядную пощечину, собирались «самые большие люди»? Это даже не из пушки по воробьям, это скорее атомной бомбой по инфузории.

— И какая форма одежды? В смысле, что с собой брать, для шашлыков-то? Овощей, может, вина?

Я сам понимал, что несу чушь, но почему-то не хотелось затыкаться. Росло у меня внутри мутное, пасмурное раздражение. Что ж ты, девочка Леночка, со мною так? Зачем эти игры? Ты не кошка, а я не бумажка на веревочке. Даже если сия веревочка называется Высокой Струной.

— Форма одежды обычная, — вроде ничего и не заметив, откликнулась Лена. — С собой брать ничего не надо, давно уже закупились и затарились. Завтра в десять за тобой Микки Маус заедет.

— А с Димой чего? С собой брать?

Лена отрицательно качнула головой.

— Что он, маленький? Посидит до вечера в одиночестве… о жизни подумает. Монстров на компе постреляет. А в наши взрослые игры ему пока рано.

— А мне, значит, уже пора? Дозрел до компании высокого начальства?

— Именно. Ты измерен, взвешен и признан достаточно большим мальчиком. И не хмурься, никто тебя не съест, честное слово!

Неужели у меня такое красноречивое лицо?

В коридоре было заметно прохладней. Или здесь кондиционеры такие мощные, или, что вернее, здание не успело еще прожариться до сердцевины.

Я шел к лифту, не задумываясь о направлении. В голове крутилось завтрашнее «мероприятие». Почему на подобную встречу, в компанию Старших Хранителей, пригласили вполне рядового сотрудника… ладно, пусть даже начальника группы.

Может, я наконец дождался сеанса с разоблачением? «Струна» любит делать красиво. Ренегата, глиняного, пробравшегося в славные ряды, решено предъявить высшему руководству? Вот, мол, каких мышей мы умеем ловить… И там, под сенью сосенок, на даче Самого Главного Струниста, меня и возьмут под белые рученьки…

…и не будет мне ни прощения, ни коридора…

Не ездить? В конце концов, есть чудесная отговорка — солнце ныне жаркое и бьет очень больно. Даже и притворяться не нужно — достаточно прямо сейчас погулять с непокрытой головой. Часика три-четыре…

А толку? Если я прав, и если у них не получиться красивого жеста — я просто тихо скончаюсь в своей постели.

А нужен ли им красивый жест?

Двери лифта открылись. В громадной кабине оказался всего лишь один пассажир — Маус. На нем были джинсы и майка с ухмыляющейся рожицей Масяни. В руках хакер крутил струну, просто так, тренировки ради…

— О, шеф! — восторженно изрек он. — Вы не поверите, как велика моя радость от встречи с вами!

— Поверю, — произнес я, заходя в кабину.

— Вам вниз? Какое совпадение!