Читать книгу "Артефакт - Дмитрий Иванов"

– «Любовь, которая правит миром…» – скептически покачал я головой. – И куда же он подевался, ваш Творец из Вавилона?

– Только зрелый плод бывает сладок, – добродушно откликнулся Игорь Моисеевич. – Наша эволюция не закончилась Вавилоном, а только началась там. Мы получили от природы очередную, большую «порцию» эго и не смогли ее правильно усвоить. Эго поглотило нас вместе с зачатками Разума. Это и было «изгнание из рая». Но в то время у нас уже появились слова, в которые мы сумели облечь наши ощущения, и эти слова остались. Однако это были уже только слова – так и образовались религии… Правда, в этом мире всегда существовали люди, способные пробиться сквозь слова к ощущениям, и они хранили древнее знание для будущих поколений, передавая его из уст в уста, в ожидании назначенного срока.

– Назначенного срока?.. И когда же это?

– Скоро.

– Скоро?.. И что же, мы снова ударимся в религию?

– Это не поможет, – покачал головой старик. – Религии – всего лишь сладкие сказки для маленького эго, но оно уже выросло из таких сказок. Религии механически подавляли эго, чтобы человек мог чувствовать себя более-менее комфортно, утешаясь туманными намеками и обещаниями посмертной награды. Наше эго давно перешагнуло эти рамки, тогда и возникли науки… Эго подчинило себе разум и активно его использовало, но, смешавшись с ним, «заразилось» от него свойствами противоположной природы, потому мы и оказались теперь в такой путанице, повсюду натыкаясь на парадоксы и неразрешимые проблемы. В конце концов мы пришли к состоянию, когда жаждем принять истинные свойства Разума, но не можем – они неуловимы в нашей «изнаночной» природе. Поэтому все благие начинания либо терпят неудачу, либо оборачиваются во вред. А самое раздутое эго проявляется именно там, где оно тщательно замаскировано под свою противоположность. Человеку мало земных благ, и он претендует на небесные, наполняя свое эго религиозной гордыней. Мы занимаемся благотворительностью, теша собственное тщеславие или откупаясь от нечистой совести. Некоторые из нас, обладая большей врожденной примесью «добрых» свойств, способны даже искренне сопереживать и радоваться, помогая другим. И это самое изощренное укрытие для эго, потому что тогда эго почти неразличимо, но управляет и наслаждается по-прежнему именно оно.

– А в этом-то что плохого?

– Эго по своей природе не способно различать добро и зло. Оно воспринимает эти понятие только как «сладкое» и «горькое», но не как «правда» и «ложь». Поэтому для эго предпочтительней сладкая ложь, чем горькая правда. Из-за этого в нашей жизни возникает все больше двойственностей и неопределенностей, которые совершенно дезориентируют нас.

– По-моему вы все же перегибаете палку, – с сомнением покачал я головой. – Я, конечно, сам напросился, но… Иногда горькая правда всплывает, так что… можно сделать и правильные выводы.

– А вот это сладкая ложь… – ухмыльнулся старик. – «Правильные» выводы делаются только тогда, когда это выгодно эго. Потому правда у каждого своя. Вы и представить себе не можете, чем оборачиваются подобные заблуждения. Благими намерениями выложена дорога в ад, как известно. Но и это еще не все… Как ни парадоксально, «благие дела» опасны для нас именно потому, что внушают людям ложные надежды. Люди продолжают считать, будто в «мире эго» можно прийти к добру, а это в корне противоречит замыслу эволюции. И особенно опасно это теперь, когда мы подошли к заключительной стадии развития… Отсюда мы имеем еще одну любопытную поговорку: «Ни одно доброе дело не остается безнаказанным».

– Цинично… Значит, я все-таки прав, что не хочу туда возвращаться. Зачем же вы меня убеждали?

– Никто не даст нам спокойно уснуть, – заверил меня старик. – У нас все еще нет выбора… Эго подвело нас к краю обрыва: мы не можем остановиться в безудержной гонке потребления, потому что такова наша эгоистическая природа. Мы пожираем друг друга и собственную планету, словно раковая опухоль, и при этом лжем сами себе о своих добрых намерениях. Мы все сильнее нарушаем баланс, некогда установленный природными стихиями, и мы уже не понимаем, куда нам идти дальше. Мир погружается в кризис, а человечество – в депрессию. Но так и было задумано…

– Зачем? – поразился я.

– Я же говорил вам, мы просто еще не знаем, что такое ЖИЗНЬ. Мы еще не родились… Чтобы начать жить, мы должны обрести самостоятельность, для этого и создано эго – природный инкубатор, насильственно развивающий в нас нашу «самость». Только пока эта самость иллюзорна. Чтобы действительно стать самостоятельными, нам необходимо научиться делать свободный выбор, не ограниченный нашей животной природой – условиями «инкубатора». И самое трудное – сделать этот выбор впервые… Наш «инкубатор» стал нам тесен, на нас давит его тьма и ограниченность, заставляя нас принять решение. Но мы не хотим покидать эту привычную тьму. Только безысходное отчаяние способно толкнуть нас на это, и тогда мы, наконец, родимся и увидим настоящий мир… Так нам помогают…

– Но в чем тогда выбор, если нас заставляют принимать решение?

– Вы правы, – усмехнулся Игорь Моисеевич, – в этом смысле выбора у нас нет… Выбор заключается в том, чтобы наперекор собственному эго согласиться с той силой, которая развивает нас. Если мы согласимся, то ускорим процесс и избегнем болезненных ударов, которые сами же себе и наносим. Мы можем довериться материнской заботе этой силы и добровольно покинуть свое тесное «убежище». Тогда роды пройдут безболезненно…

Нас толкают к совершенству, а совершенство не нуждается ни в каком выборе, любой иной выбор – это уже не совершенство. Но чтобы прийти к совершенству осознанно, необходимо ощутить свою противоположность ему, иначе просто не с чем сравнивать. Это и есть «познание добра и зла», только зло – это мы сами, как бы нам ни хотелось считать иначе. Однако решение мы тоже должны принять самостоятельно, и только в этом состоит наш выбор. Правда, этот выбор настолько немыслим для нас, что кажется абсолютно невозможным.

– Да уж, рассудку тут делать нечего, – усмехнулся я.

– Вы сами породили эту историю с печатями, – пристально посмотрев на меня, сказал Игорь Моисеевич. – Ваша сущность втянула вас в нее.

– Моя сущность? Но вы же говорили, что…

– Ваша будущая сущность, – невозмутимо пояснил старик.

– Так она еще опаснее рассудка?

– Она способна принимать независимые решения, поскольку обладает истинной свободой выбора. Ей нечего опасаться – время не властно над ней. Она и создает вашу реальность.

– Это неприятно… – поежился я.

– До тех пор пока вы – это эго, или рассудок, обслуживающий эго… – возразил старик. – До тех пор она ваш кукловод, несмотря ни на какие ухищрения рассудка… Если вы отказываетесь существовать сами – вас «существуют» принудительно, ничего не поделаешь.

– Но я не отказываюсь! – возмутился я.

– Ну как же… – примирительно напомнил Игорь Моисеевич. – Вы все еще подчиняетесь природной машине – программе, ведущей вас по жизни. Где же тут ваш выбор?