Читать книгу "Восьмой грех - Филипп Ванденберг"

— Я бы хотел осмотреть квартиру Марлены Аммер, — ответил Мезомед. — В имеющихся в наличии документах не указано, какие жилищные условия были у синьоры, поскольку не был произведен осмотр квартиры. Именно по этой причине полицейские не составили ни одного акта. Честно говоря, я с трудом могу представить такое. Остается только предполагать, что результаты расследования были уничтожены.

— Но почему, доктор Мезомед?

— Если бы я узнал это, мы бы продвинулись далеко вперед. В любом случае я уверен, что какие-то факты пытаются скрыть или кого-то выгородить. Когда старший прокурор Буркьелло убеждал меня, что повторное возбуждение дела крайне нежелательно, я стал невольным свидетелем его телефонного разговора, из которого понял, что Буркьелло получил приказ. Он вел себя как лакей и говорил о его преосвященстве.

— Его преосвященстве?

— Да, именно о нем. Я узнал, к кому могут так обращаться: при Папе Пие XI так стали обращаться ко всем епископам и главенствующим прелатам курии, до того — только к патриархам и апостолическим нунциям. Сегодня это обращение характерно все еще для послов и для государственного секретаря в Ватикане.

Услышав комментарии прокурора, Катерина надолго замолчала.

— Синьора, вы еще на линии? — нарушил Мезомед мучительную тишину.

После всего, что Катерина слышала о Гонзаге, ее уже вряд ли можно было чем-нибудь удивить. Но то, что у государственного секретаря были связи и в прокуратуре Рима, вызвало у нее тревогу.

— Да, я слушаю вас, — ответила она. — Я просто подумала сейчас о том, чему раньше не придавала значения.

— Если я вам могу чем-нибудь помочь… — произнес Мезомед.

— Хорошо, — закончила разговор Катерина. Она не могла избавиться от ощущения, что Мезомед заинтересовался ею не меньше, чем делом Марлены Аммер.

Глава 47

Странно, но Мальберг не обрадовался, когда узнал от Катерины, что постановление об аресте аннулировано. Напротив, у него тут же возникла мысль, что это, скорее всего, какой-то очередной трюк.

Катерина сладкоречиво убеждала Мальберга, что теперь он свободный человек. Но события последних недель изменили Лукаса. Он стал подозрительным, ему все время казалось, что его преследуют. В душе он понимал, что должен перебороть свое недоверие и отбросить мысли, которые порождали новые сомнения. Для начала ему нужно было вернуться к нормальной жизни. На предложение Катерины продолжить заниматься антиквариатом Мальберг вначале ответил отказом, мотивируя это тем, что он не сможет жить как прежде, пока убийство Марлены не будет рас крыто. Однако после долгих споров Катерина все-таки убедила его, и Мальберг согласился вылететь в Мюнхен, чтобы навести порядок в своих делах. Правда, он заявил, что через два дня обязательно вернется в Рим.

Теперь он мог взять билет на свое имя и расплатиться кредитной карточкой. Фрейлейн Кляйнляйн — Лукас предупредил помощницу о своем приезде по телефону — чуть не подпрыгнула от счастья, узнав, что ее шеф возвращается. Не получая от него известий в течение нескольких недель, она уже думала о самом худшем.

По пути в аэропорт «Фиумичино» таксист ловко объезжал пробки, чтобы быстрее добраться до цели. Мальберг же заметил, что по-прежнему продолжает искать возможных преследователей, — так на нем отразились события последних недель. Несмотря на оживленное утреннее движение, он приехал в аэропорт за сорок минут до вылета.

Спешка таксиста оказалась напрасной. Рейс самолета AZ 0432 компании «Алиталия», который вылетал в девять сорок пять, а прибывал в Мюнхен в одиннадцать двадцать пять, откладывали. На табло в большом зале аэропорта напротив рейса замигала зеленая надпись «Delayed».[30]Рыженькая стюардесса из «Алиталии» извинялась за задержку рейса почти на час из-за смены покрышек на региональном пассажирском лайнере «Эмбраер» и раздавала бесплатные талоны на завтрак в местном бистро.

Завтрак Мальбергу не помешал бы: он выскочил из квартиры Барбьери, даже не выпив чашку кофе. Поэтому от яичницы с ветчиной или чего-нибудь подобного он не отказался бы. «Через два дня я вернусь, съеду с квартиры Барбьери и подыщу себе какой-нибудь приличный отель», — решил Лукас.

В середине вынужденного безделья, между яичницей с беконом и булочкой с малиновым желе, ему на мобильник позвонила Катерина, чтобы сообщить о том, что она его очень любит. С утра пораньше это всегда приятно слышать.

Пока она говорила о всякой чепухе, Мальберг наблюдал за оживленным движением в зале аэропорта. При этом он заметил пилота в элегантной униформе, который шагал в сопровождении четырех стюардесс. Когда тот подошел поближе, их взгляды встретились. Мальберг наморщил лоб, словно что-то припоминая.

Пилот остановился.

— Лукас? — спросил он.

— Макс? — Мальберг не верил своим глазам и быстро закончил телефонный разговор. Он запомнил Макса Сидова на последней встрече одноклассников совсем другим. К всеобщему неудовольствию приверженцев костюмов тот явился в джинсах и кожаной куртке. Теперь же на нем была безупречно сидящая униформа с лампасами и белая рубашка с темно-синим галстуком.

— Как тесен мир! — закричал Сидов, когда они обнялись. — Что ты делаешь в Риме?

— О, это долгая история.

— Зададим вопрос иначе, некорректно. Чем такой культурный человек, как ты, занимался в Риме? — Сидов взглянул на часы, потом повернулся к стюардессам и велел им идти вперед, пояснив, что он придет через пять минут.

— Я пролетом в Каир, — сообщил Макс. — Мой аэробус А320 как раз сейчас прогревает двигатели. А ты снова летишь в Мюнхен?

Мальберг кивнул.

— Я ненадолго, только проверить, как идут дела. Послезавтра планирую опять вернуться в Рим.

— Ты тут живешь?.. Завидую. А я так и остался во Франкфурте.

— Да нет, — возразил Мальберг. — Если можно так сказать, я тут завис из-за определенных обстоятельств.

— Понимаю, Лукас Мальберг, одиночка, предпочитавший раньше общаться с книгами, а не с женщинами, влюбился в знойную итальянку. Поздравляю, я с ней знаком?

Мальберг улыбнулся. Макс остался таким же напористым типом. Это касалось и его отношений с женщинами.

— Катерина, — ответил Лукас, — ее зовут Катерина, она журналистка. И если увижу, что ты к ней подкатываешь, немедленно съезжу тебе по зубам.

Оба задорно рассмеялись.

— Но если серьезно, — снова сказал Мальберг, — Катерина не единственная причина моего пребывания в Риме. Я здесь уже два с половиной месяца… из-за Марлены.

— Марлены Аммер? Дружище, неужели она запала тебе в сердце? Вы только посмотрите! От тебя меньше всего можно было ожидать, что ты будешь встречаться с двумя женщинами одновременно. Должен признаться, Марлена сейчас шикарно выглядит. Вспомни только школу! Эти чудовищные самодельные свитера, в которых она ходила…