Читать книгу "Цирк монстров - Патрик Бовен"

Я снова спустился вниз, в гостиную, и подошел к стойке с музыкальным центром. Точно так же, как раньше видеодиски, я сначала перебирал аудиодиски аккуратно, но в конце концов смахнул на пол, в том числе альбом Синатры с песней «Летний ветер» — под нее мы с Клэр танцевали во время нашего первого свидания, такие счастливые и влюбленные…

Я внимательно просмотрел все диски — но опять ничего!

Я в ярости ударил кулаком по стене. Черт, да где же он?!

И вдруг меня осенило: «там, где ему и положено» — может быть, внутри плеера?

Я осмотрел их все — CD-плеер в музыкальном центре, DVD-плеер, небольшой портативный универсальный плеер, который мы брали с собой в поездки и на котором Билли смотрел мультики, и наконец встроенный CD-плеер у меня в машине.

Но результат в очередной раз оказался нулевым.

Ни-че-го. Полное фиаско.

Раздался звонок в дверь.

Копы.

Без паники, Пол. Тебе не в чем себя упрекнуть, не зацикливайся на этом. Что бы ни случилось, всему есть объяснение. Если ты не совершал ничего противозаконного, никто не сможет тебя обвинить. A fortiori[25]если ты даже не знаешь, о чем идет речь.

Я постарался придать лицу спокойное выражение.

Глубоко вздохнул.

Открыл дверь.

Гарнер. Господи боже! Шеф полиции собственной персоной!

— Вы позволите?.. — с улыбкой спросил он. — Я же говорил, мы встретимся очень скоро…

Я посторонился, пропуская полицейских в дом.

Гарнера сопровождали эксперт-криминалист в сером халате и офицер полиции. Эксперт держал в руке небольшой чемодан. Гарнер, не глядя на меня, сунул мне в руки какой-то документ.

— Ордер на обыск, — пояснил он. — Это на случай, если бы вы вдруг изменили свое прежнее решение.

Я выпрямился и сказал:

— Я не собирался менять свое решение. Как я вам уж говорил, мне не в чем себя упрекнуть.

— Вот это мы и хотим выяснить.

Гарнер упер руки в бока и осмотрелся так, словно прикидывал, куда повесить новую картину. Он сделал своим людям знак приступить к обыску, затем повернулся ко мне:

— У вас какие-то проблемы с дисками?

— Никаких проблем, а что?

— Почему-то они у вас все разбросаны по полу.

— Просто я не умею поддерживать порядок.

— Не шутите со мной, Пол.

— Я все же предпочел бы обращение доктор Беккер.

Гарнер подошел ко мне почти вплотную:

— Плохой день? Я слышал, у вашей клиники проблемы.

— Я как-нибудь справлюсь.

— Вообще-то у меня для вас две новости. Обе одинаково неприятные. С какой начать — плохой или очень плохой?

— Мне все равно.

— Хорошо, начну с плохой. На вас подали жалобу в суд. Дело оказалось более серьезным, чем можно было предположить. Как раз сейчас, очевидно, решается вопрос, дать ли ему ход. Подробностей я жду по телефону с минуты на минуту. Если все подтвердится, я с радостью отправлю вас за решетку. Что касается второй новости…

— Оставьте его в покое! — В комнату вошел Кэмерон.

— А вы что здесь делаете? — прорычал Гарнер.

— Не вам ему об этом объявлять.

— О чем объявлять? — спросил я, переводя взгляд с одного на другого.

— Пожалуйста, Гарнер, — сказал Кэмерон уже более спокойным тоном. — Я давно вас знаю. Вы самоуверенный тип, упрямый как осел. Но вы не злой человек. Позвольте, я ему скажу.

— О чем ты говоришь? — обратился я к другу.

Кэмерон взял меня за руку, увел в кухню и закрыл за нами дверь.

— Послушай, — начал он, — я даже не знаю, как тебе об этом сказать…

Кэм замолчал и посмотрел на свои руки — так, словно только что обнаружил их существование.

— Твой отец… — наконец произнес он. — Нам позвонили из Эверглейд-сити — оказывается, они уже двое суток разыскивают его ближайших родственников. Твоих координат они не нашли, поскольку вы с отцом носили разные фамилии…

— Подожди, — перебил я. — Почему ты говоришь в прошедшем времени?

Кэмерон снова заговорил — очень быстро, как будто хотел заставить меня проглотить невероятно горькое на вкус лекарство:

— Твой отец покончил с собой. Три дня назад. В среду вечером, как раз в тот день, когда ты к нему заезжал. Он разлил в своем доме бензин и устроил пожар. Свидетель пожара только один — управляющий, парень по имени Эдвар. Он же рассказал, что твой отец уже долгое время был очень подавленным. Тело нашли — точнее, то, что от него осталось. Дом сгорел дотла. И вокруг него тоже много разрушений. Ни электричества, ни телефонной связи во всей округе… — Он обнял меня и прибавил:

— Держись, Пол.

Я не знал, что сказать. У меня голова шла кругом.

Сначала закрыли клинику. Потом позвонила Клэр и наговорила мне совершенно ужасных вещей. Потом Гарнер объявил, что на меня подали жалобу в суд. И вот теперь я узнаю, что мой отец умер. Три дня назад. И все свои тайны унес с собой в могилу.

Не просто умер — покончил с собой. Почему? В результате депрессии? Но что было ее причиной? Он совершил нечто столь ужасное, что не смог с этим жить?

— Как ты? — спросил Кэмерон.

Я тряхнул головой. Мне нечего было ему ответить. Казалось, я вообще ничего не чувствовал. Был ли это шок? Возможно. Во всяком случае, я не знал, как еще это назвать.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Я почти рухнул на стул, садясь за кухонный стол. Этот старинный предмет мебели мы с Клэр когда-то купили вместе — на той самой барахолке, куда я некогда отнес видеомагнитофон. Стол давней эпохи «сухого закона». Моя жена его обожала.

— Ну что, налить тебе стаканчик? — снова предложил Кэмерон.

И тут меня неожиданно осенило. Все отдельные элементы связались в четкую последовательность.

Алкоголь. «Сухой закон». Стол.

«Полиция не сразу догадается поискать его там, где он находится. Но, по иронии, он находится как раз там, где ему и положено».

Во времена «сухого закона» ножки столов часто делались полыми, специально для того, чтобы при неожиданном визите полиции можно было поднять крышку стола, спрятать в них все бутылки и просто вернуть крышку на место.

И в нашем столе была одна такая ножка.

— Я хочу немного побыть один, — пробормотал я.

— Понимаю, — кивнул Кэмерон. И вышел.

Я отвернул кран до конца, чтобы звук льющейся мощным потоком воды заглушил шум. Потом приподнял крышку стола и сунул руку в темный проем, похожий на мини-колодец. Пусто.