Читать книгу "Ненависть и месть - Сергей Зверев"

– Приехали.

Ресторан «Тройка» занимал первый этаж невысокого безликого здания, с обеих сторон зажатого такими же невыразительными домами на набережной. На скамеечках вдоль каменного парапета пенсионеры играли в шахматы, расслабленно покуривали, помахивали газетками.

Здесь было не так жарко, как в городе. Прохладный ветерок со стороны океана развеивал духоту.

В самом ресторане работал кондиционер. Метрдотель, встретивший Панфилова у входа, поклонился и вежливо сказал на русском языке:

– Добро пожаловать в «Тройку»! Позвольте ваш чемоданчик.

– Ничего, он не мешает, – сказал Константин, осматриваясь.

– В таком случае, проходите в зал, – не смутился метр.

– Я ищу одного человека. Его фамилия Левин, зовут Альбертом Григорьевичем.

– Простите, – развел руками метрдотель, – но у нас бывает так много клиентов, что я физически не могу всех запомнить. Проходите в зал, пожалуйста, покушайте. У нас прекрасный выбор блюд традиционной русской кухни. Щи, расстегайчики, осетринка, водочка.

«Ладно, – подумал Константин, – поесть с дороги не помешает». Сев за столик в середине довольно просторного зала, наполовину заполненного посетителями, Жиган заказал официанту в красных шароварах и белой косоворотке щи с расстегаями, жаркое и сто граммов водки.

В дальнем конце зала возвышалась небольшая эстрада, уставленная стойками для инструментов, ламповыми усилителями и динамиками подзвучки. Музыкантов пока не было. Из огромных колонок доносилось приглушенное звучание «Подмосковных вечеров».

Еще одну часть зала занимала стойка бара, за которой суетился кельнер, одетый так же, как и официант.

«Тройка» была оформлена в псевдорусском стиле. Но в атмосфере зала витало что-то непреодолимо советское. Ни дать, ни взять – московский кабак семидесятых годов. Но это нисколько не смущало публику, весело гомонившую за столами.

Константин и сам быстро перестал обращать внимание на бытовые детали, занявшись после стопарика ледяной водки аппетитными жирными щами.

В сопровождении услужливо кланяющегося метрдотеля в ресторанный зал вошел солидный полный мужчина невысокого роста в темном костюме. Очки в золотой оправе, аккуратно уложенные темные волосы с проседью придавали ему интеллигентный вид.

Метрдотель склонился к его уху и, сделав едва заметный жест в сторону Панфилова, начал что-то говорить. Затем, выслушав краткий ответ, исчез.

Клиент неторопливо прошелся по залу, небрежным кивком головы ответил на одно приветствие, другое. Остановился у одного из столиков. Пожал руку клиентам, вскочившим со своих стульев. Вообще вел себя как хозяин.

После своего неторопливого обхода он остановился у стола Панфилова и неожиданно спросил:

– Как вам щи?

– Благодарю, – спокойно ответил Жиган, изучая собеседника взглядом.

За очками в золотой оправе скрывались холодные, но немного беспокойные глаза.

– Вы от Артура? – последовал еще один неожиданный вопрос.

– Это смотря кто спрашивает.

– Я Левин Альберт Григорьевич, – представился человек. – Артур звонил мне насчет гостя.

Панфилов показал на стул.

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Жиган снял со спинки стула свой пиджак, достал из внутреннего кармана конверт и протянул его Левину. Прежде чем прочитать маляву, тот небрежным жестом подозвал официанта, который примчался со спринтерской скоростью и наклонился над столиком в выжидающе-услужливой позе.

– Как обычно, Миша.

Ознакомившись с содержанием малявы, Альберт Григорьевич спрятал конверт. К тому времени официант уже вернулся и стал расставлять на столике тарелки с закусками, а также широкогорлую бутылку с круглой желтой наклейкой.

– Люблю выпить для аппетита калифорнийского вина, – сказал Левин, поднимая наполненный официантом стакан. – Не пробовали, Константин?

– Не доводилось.

– Рекомендую. Очень полезно для здоровья.

Со вкусом выпив вина, Левин закурил толстую сигару. С ней он был похож на мистера Твистера, героя известного детского стихотворения.

– Итак, – не откладывая дела в долгий ящик, сказал он, – вас интересует некто Кононов. И, насколько понимаю, не из праздного любопытства.

– За ним есть кое-какие долги.

– О какой сумме идет речь?

– Пятьсот тысяч долларов.

По лицу Левина скользнула снисходительная улыбка.

– Это не мой масштаб, – откровенно сказал он. – Я крохоборством не занимаюсь.

Перехватив разочарованный взгляд Панфилова, Левин добавил:

– Я беру за свои посреднические услуги десять процентов. Вы, наверное, понимаете, что десять процентов от названной вами суммы слишком незначительны.

– Но пятьсот тысяч – это не все деньги, которые задолжал Кононов. Моему компаньону он должен десять миллионов.

Услышав эти слова, Левин не повел и бровью, но его глаза за стеклами очков засверкали алчным огнем.

– Почему же ваш компаньон не приехал сам?

– Его убили.

– Весьма прискорбно слышать. Мои соболезнования. Но… вы можете подтвердить документально свои слова?

– Я за свои слова отвечаю.

Левин задумчиво пожевал кончик сигары, потом вынул ее изо рта, посмотрел на огонек.

– Артур говорил мне, что вы порядочный человек. Я вам верю. И сумму вы назвали интересную, есть смысл поработать. Но я должен знать кое-какие детали.

Константин в общих чертах, не вдаваясь в подробности, изложил Левину суть дела. Альберт Григорьевич внимательно слушал, иногда задавая вопросы.

– Значит, вы полагаете, что деньги принадлежат именно вашему компаньону? А все прочие возможные претенденты прав на них не имеют?

– Да.

– Мне нравится ваша уверенность. Но я должен проверить эту информацию по своим каналам.

На этом деловая часть разговора закончилась.

Затушив в пепельнице окурок сигары, Альберт Григорьевич лениво потыкал вилкой в тарелку с копченым лососем, допил вино.

Вскоре к нему подошли двое крепких молодых людей в пиджаках, которые топорщились под мышками. Один из них смерил Панфилова быстрым профессиональным взглядом, другой наклонился к уху Левина и что-то сказал.

– Вынужден откланяться, – произнес Альберт Григорьевич, поднимаясь из-за стола. – Приятно было познакомиться. Кстати, вы уже где-нибудь остановились?

– Из аэропорта прямо сюда.

– Рекомендую вам гостиницу. – Он назвал адрес в Бруклине. – Недорогая и спокойная. К тому же хозяин – мой хороший знакомый, через которого можно поддерживать связь.