Читать книгу "Стратегия одиночки. Книга 2 - Александр Зайцев"

полудня. Вам следует подойти за час до этого времени. В случае опоздания вы будете дисквалифицированы. Потеря турнирной бирки также означает дисквалификацию. Вам всё понятно?

— Да. Только один вопрос.

— Слушаю.

— Могут ли участники делать ставки?

— Могут, но только на результаты поединков вне своего ранга. То есть вы можете делать ставки на железную и стальную ветку турнира. Исключением из этого правила являются ставки на свою победу, их делать не запрещено. Отдел ставок будет открыт завтра, когда списки всех участников будут утверждены и представлены для общего ознакомления.

Поблагодарив клерка за ответ, я спрятал турнирную бирку в поясе и отошёл от столика. За всё это время никто не занял очереди за мной и не подошёл к регистрации на стальную ветку турнира, а вот бойцов Железа в очереди к левому столу прибавилось ещё на два человека. Делая вид, что разглядываю чашу Арены, ещё раз пригляделся к будущим участникам, но так и остался при своём мнении, что среди них нет опытных поединщиков. Так я простоял несколько минут, после чего покинул террасу и, спустившись вниз, вышел за пределы Арены.

Так как я выглядел для местных словно чужак, то, безусловно, привлекал к себе повышенное внимание зевак, столпившихся у входа. Особенно, когда они поняли, что я зарегистрировался на участие в турнире. Благодаря активной ауре Восприятия мне удалось расслышать, что в толпе довольно жарко обсуждали именно меня, хотя и не получилось разобрать детали этих обсуждений. Впрочем, я был готов к подобному. Когда ты даже внешне сильно отличаешься от местного населения, особого внимания тебе всё равно не избежать.

Так что, приняв самый равнодушный и независимый вид, я разрезал толпу зевак, словно ледокол хрупкий весенний лёд, и уверенным шагом направился к фонтану. Но посередине этого пути оступился, зацепился плечом за одного из прохожих и едва не растянулся на брусчатке, только в последний момент успев восстановить равновесие. За моей спиной тут же раздалось несколько пренебрежительных смешков и комментариев. С трудом удержавшись от улыбки, я отряхнулся и продолжил свой путь. Именно такую реакцию я и ожидал на свою выходку. На данном этапе мне выгодно, чтобы никто не воспринимал меня серьёзно.

Подойдя к центральному городскому фонтану, присел на его край и, зачерпнув немного воды, сполоснул лицо. Солнце уже поднялось высоко, а так как на небе сегодня не было и намёка на тучку или облако, то становилось жарковато. Подозвав уличного торговца, я купил несколько пирожков и, устроившись поудобнее, принялся ждать Ауна.

Это моё ожидание изрядно затянулось. Прошёл час, затем второй, я уже начал волноваться, не случилось ли с пареньком что-то, пока меня не было рядом. Я рассчитывал, что кто бы ни угрожал юноше, он не рискнёт причинить ему вред в столь многолюдном месте. Но подобные расчёты всегда довольно призрачны и не точны, а что если я ошибся? И чем дальше солнце убегало в сторону запада, тем сильнее натягивались мои нервы. Я уже был готов отправиться на поиски мальчишки, как он наконец-то появился.

— Мой кузен оказался слишком занят, — юноша виновато пожал плечами, — и пришлось ждать, пока он освободится. Но мне всё же удалось с ним поговорить. — Он огляделся и, проводив взглядом продавца уличной еды, предложил, — Может сначала перекусим? Здесь недалеко есть неплохое заведение.

Не став ему возражать, согласился, к тому же разговаривать в толпе народа мне самому не очень-то и хотелось. Ауновское “недалеко” оказалось изрядным преуменьшением, мы потратили почти двадцать минут, идя быстрым шагом, чтобы добраться до выбранной юношей корчмы.

— Ван Ой, так зовут моего кузена, — после того, как мы уселись за столиком и сделали заказ, начал свой рассказ Аун, — не очень разговорчивый парень. Да и мы с ним никогда не были близкими друзьями. — Начало его речи меня, мягко говоря, не вдохновило, но я не подал виду и продолжил слушать. — Он быстро понял причину моего визита и сразу мне сказал, что восстановить своё благосостояние с помощью ставок — это очень плохая идея. Я не стал его переубеждать, но всё же попросил рассказать, что ему известно о бойцах. На беду, Ван Ой влюблён в скачки и почти равнодушен к поединкам. Но! — Юноша дождался, пока нам поставят горячее, и продолжил, когда служка отошёл от нашего стола. — Тем не менее кое-что он всё же видел и слышал.

— Продолжай.

— Первая новость: Санши Вауль неожиданно для всех выставил своего бойца на турнир! — Сказав это юноша, горделиво приосанился.

— Ни о чём не говорит. — Поморщился я, опустив паренька на землю. — Почему это важная новость, и кто такой этот Санши Вауль?

— О! Извините, забыл, что вы гость в нашем городе. — Тут же затараторил паренёк. — В Триесе располагаются три боевых школы, одна из них “Взлетающий дракон” и принадлежит Санши Ваулю. Именно его бойцы в прошлом году чаще всех побеждали на Арене.

— И что необычного в том, что боевая школа выставит своего участника? — Не понял я.

— А то, что все бойцы этих школ обычно состоят в каком-либо Цеху и не могут принять участие в турнире. По слухам, этот боец — новичок в школе “Взлетающего дракона”, он там появился совсем недавно и сразу чем-то привлёк внимание и расположение главы секты! — Аун понизил голос и заговорил шёпотом. — К тому же никто не видел лица этого бойца! Он постоянно носит маску. Необычно, правда?! Вообще скрывать лицо не по правилам турниров, но Цех Алхимиков в данном случае пошёл навстречу уважаемой школе и согласился на участие бойца в маске.

— Любопытно.

— Более чем! Те, кто в курсе ситуации из работников Арены, ждут не дождутся, когда откроются ставки, чтобы поставить на этого бойца.

— Он настолько хорош? — Уточнил я.

— Никто не знает. Никто не видел в деле эту таинственную маску. — Пожал плечами Аун. — Но все доверяют выбору Санши Вауля!

И вынужден признать, что эти работники, скорее всего, правы. Если тот, кто постоянно выставляет своих бойцов на поединки, выдвигает бойца, то к этому бойцу совершенно точно стоит присмотреться.

— Этот Маска записан на Железную ветку турнира. — Продолжил Аун.

— А сразу сказать этого не мог? — Немного раздражённо и с некоторым облегчением высказался я.

— Ой. Забыл. — Но я вижу, что он ничего не забывал, а специально