Читать книгу "Бяк-бяк-бяк-бяк - Квинтус Номен"

два километра в первом пуске и пятьсот тридцать семь во втором.

— А если бы задача была не вверх как можно больше груз доставить, а на дальность? — весело глядя на Челомея, спросил Николай Семенович.

— Мы не считали… но если примерно прикинуть, то в таком варианте ракеты тысячи на две, может на две с половиной.

— В таком варианте? А у вас есть другие варианты?

— Ну… почти. Двигателей у нас больше нет, но Валентин Павлович их с большим запасом по ресурсу делал. Мы их сейчас собрали, вроде парашюты не подвели. Я потому здесь и остался, что на заводе уже сегодня-завтра дефектацию двигателей проведут, на как раз второй вариант четыре наиболее сохранившихся поставят — и в пятницу мы запустим исследовательский аппарат повыше, с использованием уже двухступенчатого варианта ракеты.

— А этот двухступенчатый на сколько такой груз закинуть сможет?

— В вышину или в длину?

— В длину.

— Такой — тысяч на шесть минимум. А если мы говорим о РДС-41, то более чем на восемь тысяч. Насколько более, сейчас сказать не могу, нужно еще ВИАМщиков порасспрашивать насчет веса теплозащиты…

— И вы эту ракету разработали и изготовили за полгода?

— Да что вы! Разве можно за полгода ракету разработать? У нас на нее ушло девять месяцев, а если считать и все предшествующие опытные работы, то года полтора минимум, а, возможно, и два.

— Интересно вы работаете, товарищ Челомей, — опять хмыкнул Берия. — Вы же авиаконструктор, а сначала сделали за полгода ракету лучше, чем Янгель с Королевым, теперь вот это… Кстати, как ракета-то называется? Ну, хотя бы в ОКБ вы ее как между собой именуете?

— По сути это некоторое развитие нашей УР-10, в длину и толщину. А использовать ее, как и УР-10, мы предполагаем… разнообразно, в зависимости от текущих потребностей. Так что мы в КБ называли ее — просто по аналогии — УР-100…

Глава 22

Пятьдесят шестой год людям — то есть советскому народу в той его части, которая никак со спецпроектом о ВПК связана не была — запомнился вовсе не достижениями советской оборонки. Просто весной пятьдесят шестого было запущено сразу несколько огромных цементных завода — и удвоение объемов жилищного строительства за время со смерти товарища Сталина начало казаться вообще мелочью. Потому что буквально в каждом городе страны были организованы местные строительные тресты, тут же приступившие к работе.

Правда и в этом деле сразу же обнаружились серьезные проблемы — в основном связанные с острой нехваткой рабочей силы, однако летом решение — хотя и очень временное — было найдено: во всех учебных заведениях СССР (причем включая старшую школу) были организованы стройотряды, в которых студенты и школьники могли (конечно, исключительно по собственному желанию) заработать довольно приличные деньги. Да, это была рабсила совершенно неквалифицированная, но и для нее на стройках работы хватало. Кроме того, на большинстве промышленных предприятий были организованы так называемые «бригады выходного дня», в которых сотрудники могли поработать в собственные выходные или даже во время отпуска — и за работу в этих «бригадах» людям платили буквально копейки (а кое-где и вообще ничего не платили), однако отработавшие определенное количество часов на стройках резко продвигались в очередях на предоставление квартир.

Именно квартир: на летней сессии Президиума Верховного совета был принят закон, запрещающий новое жилье использовать в качестве коммунальных квартир. Закон этот Николай Семенович «протолкнул» с огромным трудом, ведь жилья в СССР просто катастрофически не хватало, а по новым СНИПам изрядная часть новостроек ставилась с квартирами очень большой (по представлению ряда депутатов) площади. И это депутаты еще в суть этих СНИПов не углубились: уже два года многоквартирные дома строились таким образом, чтобы было возможно без капитальных переделок в отдаленном будущем (не самом даже отдаленном) квартиры в доме «объединить», получив вместо пары «малогабаритных» одну нормальную квартиру. Архитекторам такое требование товарища Патоличева немало нервов попортило — но превратиться во «врага народа» никто их них не захотел, так что в целом требования эти соблюдались. А еще «закрытым» постановлением для предприятий ВПК жилые дома строились исключительно в «неуплотненном» варианте — и против этого очень сильно возражали как раз руководители таких предприятий, которым становилось просто некуда селить новых работников, но ЦК КПСС эти возражения просто «давил на корню»: Лаврентимй Павлович, который, собственно, это «закрытое» постановление и подготовил, искренне считал, что такой подход позволит в ВПК набирать наиболее квалифицированный персонал.

И не очень-то и ошибался: желающих устроиться на работу на эти предприятия оказалось гораздо больше, чем открывающихся вакансий, а на то, что придется какое-то время перебиваться общежитиями или снимать жилье «в частном секторе», народ просто возлагал метизные изделия с резьбой. Потому что видел: долго ждать все же не придется…

В том числе и потому, что кирпичным заводам страны стало (внезапно) хватать топлива. Потому что и старые угольные шахты наконец были полностью восстановлены, и новые заработали. И довольно много таких (и старых, и новых) заработали на полную мощность в Восточно-туркестанской республике, и в начале весны железная дорога до Урумчи (сразу двухпутная) тоже заработала на полную мощность.

Опять же, число кирпичных заводов тоже увеличилось (и тоже «внезапно»). СССР для Китая (точнее, для строек, которые там велись при советской помощи) заказал только у чехов дюжину мощных, полностью автоматизированных кирпичных заводов — но «великий кормчий» от них отказался. По простой причине отказался: людей, говорит, в стране много, а работы для них мало. И если такие люди будут ручками кирпичи лепить, то у них появится маленький шанс не сдохнуть с голода. А то, что при этом рабочим меньше достанется — так рабочие просто поедят поменьше, но тоже как-то выживут… В общем, все эти заводы в результате были выстроены в СССР — и предприятия МАП и МОМ обеспечивались стройматериалом с двух мощнейших заводов: в Щелково (там, правда, был поставлен завод уже австрийский) и в Шереметьево (а там заработал «сдвоенный» чешский. А когда народ видит, что кирпича — завались, просто его каменщики класть не успевают, то возникает мощное желание этим каменщикам помочь. Правда, Сергей Павлович инженерам своего КБ на стройках работать категорически запретил — зато рабочих с завода иногда целыми бригадами туда посылал. Да и заводской отдел капстроительства «кадрами» изрядно пополнил.

Так что получилось, что инженеры ясно видели свои «жилищные перспективы», и головы всякой ерундой забивали меньше — а