Читать книгу "Пять шагов по облакам - Татьяна Устинова"

— Вы успокойтесь, — сказал он дамочке добрым голосом. — Неволнуйтесь. Никто никого не убьет, мы не дадим. А муж ваш и вправду в соседнемкабинете. И с ним все в порядке. Сейчас показания запишут, и поедете вы домойспокойненько.

— А… тот?

— А того до утра задержим, а если будет санкция, значит, подстражу возьмем.

— Как санкция?! — крикнула Мелисса. — Да он меня два разапытался убить, вы понимаете? Да если бы не Васька, я бы сейчас… я бы сейчас влесу каком-нибудь подмосковном лежала, разрезанная вдоль и поперек на куски!

— Страсти вы какие говорите!

— Да он маньяк, вы понимаете или нет?! Он — самый настоящийманьяк! Он даже дышит, как маньяк.

— Ну, это для санкции не основание, — сказал подполковник.Все он хотел ее успокоить, а получалось, что она еще больше волнуется, — Вы мневсе в подробностях расскажите!

— Товарищ подполковник, Владимир Иваныч, а в разработке-тоон есть, — негромко сказал старший лейтенант и кивнул на свой компьютер. Онбоком сидел за столом и уже некоторое время стучал по клавишам. Вид у него былудивленный, словно он не ожидал, что Мелисса Синеокова не врет. — Вон из Питераприслали! А я и не посмотрел…

— На которого? — деловито осведомился подполковник. — Намужа или на второго?

Мелиса похолодела.

— Как… на мужа? На Ваську?

Они переглянулись, и Мелисса поняла, что дело плохо.

* * *

Лера Любанова в особняке на Николиной Горе нажала кнопкуотбоя на своем телефоне, сунула его в карман и задумчиво посмотрела наверх. Наперилах лестницы темного дуба отражался свет крохотных светильников, которыеона зажгла, потому что не знала, как зажечь люстру. Картины канули в полумрак иоттуда, из полумрака, глядели странными подозрительными глазами.

Для того чтобы ехать спасать Мелиссу, ей нужно… отпроситься.Ей нужно сделать так, чтобы Ахмет ее отпустил, и она понятия не имела, как этоделается! Она никогда ни у кого не отпрашивалась, даже в школе с уроков. Еслией нужно было уйти, она вставала и уходила.

Помнится, в первом классе так все и произошло. Она встала,вся такая кудрявая, крепенькая и в бантах, сложила учебники в ярко-рыжий ранец,привезенный папой из командировки в Ригу, потрясла пенал, проверяя, все ли тамна месте, и пошла к двери. «Любанова, вернись! — скомандовала МарьяАлександровна. — Сядь на свое место сейчас же!» — «Я домой пойду, — сообщилаЛера Любанова и потянула на себя тугую, покрашенную холодной голубой краскойклассную дверь. — Скучно тут у вас! Чего просто так сидеть-то?»

И ушла. Пока потрясенная Марья Александровна приходила всебя, пока собиралась с силами, чтобы мчаться поднимать тревогу, беглянка ужевсе коридоры прошла, отворила дверь на улицу, сбежала с крыльца и деловитоподтянула колготки — приготовилась идти домой. Насилу ее тогда поймали иводворили в учительскую — до приезда отца, спешно вызванного с работы.

«Да не буду я сидеть с ними, — объяснила отцу семилетняяЛера. — Они какие-то шалашики рисуют, а мы с мамой весь букварь еще когда-апрочли! Прошлой зимой, вот когда!»

Оказалось, что «шалашик» — суть литера «А», с которойпервоклассники начали изучение великого и могучего русского языка. Отец долгохохотал, а потом перевел ее из первого класса сразу в третий. Он былответственный работник, и ему разрешили перевести ребеночка-вундеркинда. ЛераЛюбанова вскоре заинтересовалась уравнениями, где была странная буква икс, иеще мальчиком Мишей, с которым ее посадили, и больше из школы не уходила.

Она никогда ни у кого не отпрашивалась, и вообще считала этоверхом глупости — как это ее могут куда-то не пустить, если ей туда нужно?!

Она была совершенно уверена, что Ахмет Баширов не пустит еесреди ночи в отделение милиции выручать подругу, которую посадили в«обезьянник». Или еще не посадили, а только собираются посадить. Или это еемужа посадили, а ее вовсе и не собирались сажать, только теперь все в«обезьяннике», и Лере тоже туда нужно!

Я боюсь, поняла она и сжала в кулачки руки, засунутые вкарманы халата. Я боюсь, что стану его просить, он меня не отпустит, и мыпоссоримся. Невозможно было себе представить, как именно Баширов станет с нейссориться, и оттого казалось, что это будет очень страшно.

В конце концов, она знает его всего только один день. Одиндень и одну ночь.

Никогда в жизни она не совершала ничего подобного и,кажется, ничуть не раскаивалась в том, что именно сегодня и совершила!..

Пусть все, что угодно, пусть дальше ничего не будет — хотяей кажется, кажется, что будет все! — но у нее был этот день, этот человек иэта ночь.

Она совершенно свободна — даже не до следующей пятницы, какговорил Винни-Пух Пятачку, а совсем, совсем свободна, и никто и ни в чем неможет ее упрекнуть!

Да, она его совсем не знает. Да, она понятия не имеет, чтоон за человек. Да, нехорошо прыгать в постель к мужчине после первого днязнакомства. Нет, даже не после, а в течение! В течение первого дня знакомства.

Но он одним махом разрешил все ее трудности и избавил отвсех бед, которые казались неразрешимыми, огромными, как гора Арарат.

Женщинам такие вещи представляются очень важными, знаете ли!Им, знаете ли, иногда важно, чтобы появился мужчина и взмахом волшебной палочкиустранил все затруднения, будто это не затруднения вовсе, а так, ерундакакая-то!

Сила и власть всегда привлекательны — вот уж новость такновость!..

Сейчас ей нужно как-то отпроситься — фу, какое ужасное слово— и спасти Мелиссу, которая опять вляпалась в неприятности, и Лера совершенноне знает, как это сделать.

Баширов появился в гостиной неслышно, как кот, подошел иобнял ее сзади.

— Ты знаешь, — сказала Лера, решив, что броситься головой вомут будет самым правильным решением, — мне нужно срочно уехать.

— Прости?

— У меня подруга попала в переплет! Мелисса Синеокова, онакнижки пишет, ты, наверное, знаешь! Ее забрали в милицию.

— Она хулиганила?

— Она едва жива осталась на прошлой неделе, когда какой-топодонок ее похитил и пытал!

— Пытал?

— Ну, не пытал, но… все было ужасно. Ахмет, прости меня. Язнаю, ты хотел, чтобы я осталась…

— А что, ты собираешься остаться в милиции?

Он обошел ее, развязал пояс халата, стянул с плеч и бросилего в кресло. Огонь от камина, в котором пылали дрова, отсветом прошелся посовершенному, как у римского воина, телу. Лера отвела глаза.

Ну что он делает?! Разве можно так делать?!