Читать книгу "Мизери - Стивен Кинг"

— В двух милях отсюда я приторможу и брошу эту бутылку вканаву. Но сначала я, естественно, приложу к ней его руку. — Она сухо,невыразительно улыбнулась. — Отпечатки пальцев, — пояснила она. — Тогда ониубедятся, что он проехал мимо моего дома. Или подумают, что убедились, нонас-то это тоже устроит, а, Пол?

Его охватило нарастающее отчаяние.

— Они поедут дальше и не найдут его. Он исчез. Как с вами вИндии, те, которые играют на флейтах, потом из их корзины выпрыгивает веревка,встает торчком, они лезут по ней и исчезают. Пуфф!

— Пуфф! — сказал Пол.

— Конечно, скоро они вернутся. Я знаю. В конце концов когдаони не найдут ни единого следа, если не считать этой бутылки, то решат, чтонадо как следует подумать обо мне. В конце концов, разве не известно, что ясумасшедшая? Так во всех газетах писали. Совсем слетела с катушек!

Но сначала они мне поверят. Думаю, они не станут обыскиватьдом — по крайней мере вначале. Они поищут в других местах, переберут другиеварианты и только потом вернутся. Сколько-то времени у нас есть. Может быть,неделя.

Энни очень спокойно посмотрела на него.

— Ты будешь писать быстрее, — произнесла она.

19

Стемнело, и полицейские не появились. Но Энни не дожидаласьих появления, коротая время в обществе Пола: она решила вставить новое стекло вокно спальни Пола, потом собрала с газона осколки и скрепки. Завтра приедутполицейские в поисках своего ягненочка, сказала она, а мы же не хотим, чтобыони увидели что-нибудь необычное, ты согласен, Пол?

Господи, только бы они заглянули под газонокосилку. Толькобы заглянули под газонокосилку, и необычного им хватит.

Однако, как он ни старался заставить работать свое яркоевоображение, так и не мог найти вариант, в котором полицейским пришло бы вголову заглядывать под газонокосилку.

— А тебе не интересно, Пол, зачем я тебе все это рассказала?— спросила она, прежде чем покинуть погреб и заняться окном. — Зачем япосвятила тебя в такие важные планы?

— Нет, — отрешенно ответил он.

— Отчасти затем, чтобы ты знал, каковы наши ставки, а такжезатем, чтобы ты знал, как именно тебе надо действовать, чтобы остаться в живых.И еще я хочу, чтобы ты знал вот что: я положила бы конец всему прямо сейчас.Если бы не книга. Книга мне все еще небезразлична. — Она широко улыбнулась, ноулыбка вышла неожиданно грустной. — Это действительно лучшая из всех книг оМизери, и мне очень, очень хочется узнать, чем она закончится.

— Мне тоже, Энни, — сказал он. Она изумленно воззрилась нанего:

— Как… Ты разве не знаешь?

— Энни, когда я сажусь за книгу, то предполагаю, что событиябудут разворачиваться так-то и так-то, но еще ни разу конец не выходил вточности таким, как я рассчитывал. И если над этим глубоко не задумываться, тоэто даже не удивительно. Начинать работу над книгой — это вроде запускамежконтинентальной ракеты… Только ты преодолеваешь не пространство, а время. Товремя, которое проживают на протяжении романа его герои, и то реальное время,за которое книга создается. Полагать, что знать заранее, чем закончится книга,— это все равно что запустить ракету «титан» на другой континент ирассчитывать, что она пройдет точно в намеченное тобой баскетбольное кольцо.Есть писатели, которые скажут, что добиться нужного конца проще простого, искажут с серьезным лицом, но на самом деле очень мало шансов, что книгазакончится так, как ты задумал.

— Да, — сказала Энни. — Я понимаю.

— Наверное, у меня есть хороший внутренний компас, так как яобычно предвижу достаточно точно, а коль скоро сюжет — это взрывчатка, хорошо иметьхотя бы приблизительное представление о том, где она разорвется. На сегодняшнийдень у меня есть два возможных варианта развязки. Один — очень печальный.Второй — пусть не традиционный счастливый конец а-ля Голливуд, но он по крайнеймере оставляет надежду на лучшее будущее.

Энни вдруг встревожилась… и словно туча надвинулась на него:

— Пол, ты же не собираешься еще раз убить ее?

Он слегка улыбнулся:

— Энни, а что, если я это сделаю? Ты меня убьешь? Это менясовершенно не пугает. Пусть я не знаю, что случится с Мизери, зато я прекраснознаю, что случится со мной… и с тобой. Я напишу слово КОНЕЦ, ты прочитаешь ипотом напишешь свой КОНЕЦ. Конец для нас обоих. Какой? Даже гадать неприходится. Реальность не бывает причудливее фантазий, что бы люди ни говорили.Как правило, нам в точности известно, что нас ожидает.

— Но…

— Думаю, мне известно, чем кончится книга. Я уверенпроцентов на восемьдесят. Если получится так, книга тебе понравится. Но дажеесли книга закончится иначе, ни один из нас не узнает подробностей, пока они невозникнут на бумаге.

— Наверное, так оно и будет.

— Помнишь старую рекламу? «Приехать — полдела!»

— Но все-таки книга ведь почти закончена?

— Да, — сказал Пол. — Почти закончена.

20

До отъезда она принесла ему новую бутылку пепси, коробкукрекеров, банку сардин, сыр и… судно.

— Если ты принесешь мне рукопись и один из тех желтыхблокнотов, я продолжу писать от руки, — сказал он. — Быстрее пройдет время.

Она подумала, потом с сожалением покачала головой:

— Это было бы хорошо, Пол. Но тогда тебе потребуется покрайней мере одна лампочка. Я не могу так рисковать.

Паническая волна опять захлестнула его при мысли о том, чтоона оставит его здесь, в погребе, в кромешной темноте. Но только на мгновение.Хладнокровие тут же вернулось к нему. По коже поползли мурашки. Он подумал окрысах, прячущихся в норах и в потайных ходах внутри стен. Они выбегут, когда впогребе станет темно. Надо полагать, они почуют запах беспомощности.

— Энни, не оставляй меня в темноте. Пожалуйста.

— Это необходимо. Если кто-нибудь заметит свет в моемпогребе, он захочет остановиться и посмотреть, и ему не помешают ни цепь, низаписка. Если я оставлю тебе фонарик, ты, может быть, попытаешься подавать имсигналы. Если я оставлю свечку, ты можешь поджечь дом. Видишь, как хорошо ятебя знаю?

Он почти никогда не осмеливался заговаривать о тех случаях,когда покидал свою комнату, так как упоминание о них приводило ее в ярость: нострах перед одиночеством в темном погребе заставил его сказать:

— Энни, если бы я хотел поджечь твой дом, я бы уже давно этосделал.