Читать книгу "(не) просто сосед - Стася Андриевская"

Конечно, в первый момент больше всего Полине хотелось начать отпираться. По привычке. Ну, мол, нет, это не я, вы ошиблись и всё такое. Или просто попросить не лезть не в своё дело… Но смысл? Во-первых, это легко проверить, посмотрев эфир на сайте канала. А во-вторых — разве Полина сделала что-то не то? Пошла против себя или сказала неправду? Нет. Больше, того, именно узнаваемости они с Артурчиком и добивались с самого начала! Но, боже мой, как вдруг стало страшно и муторно! И это только вторые сутки после эфира! А сколько их ещё будет, тех, кто узнает? Марусина учительница, продавцы в магазине, остальные клиентки, просто знакомые, соседи, случайные прохожие…

Пришла однажды домой, а там её ждёт свекровь, да не одна, а в компании тёти Вали! Всё началось с сухих, едких как змеиный яд реплик Лидии Петровны. Соседка только поддакивала. Полина же молчала и, даже не вникая в потоки желчных оскорблений и угроз, неожиданно отчётливо поняла, что нужно срочно искать другое жильё. Да, это дополнительные траты из того и так стремительно «худеющего» миллиона, который так хотелось бы пустить на ремонт дома, но и жить в квартире, куда есть свободный доступ у этой… «мамы», прости господи, просто нельзя. Нельзя оставлять здесь ни бабушку, ни Марусю.

Полинино молчание и видимое безразличие очень быстро вывели бывшую свекровь из себя, и от шипящей ненависти она стремительно перешла к истеричному ору.

— Ты все границы перешла, тварь неблагодарная! Хоть бы людей постыдилась, сучка ты! Шалава подзаборная! Забыла, откуда мы тебя достали? Хотя бы память его можно не трогать уже, сволочь ты! Падла! Дрянь!

Она наскакивала на Полину, как склочная шавка, брызжа слюной в лицо и поразительно, до омерзения была похожа на своего сына. Вернее наоборот — теперь было отчётливо видно, в кого пошёл он.

— Я поставлю вопрос о твоей вменяемости так и знай! Сама напросилась! Вон даже психолог сказал, что ты ненормальная! И органы опеки заинтересовались! Ты сама, своей тупостью и наглостью копаешь себе могилу! Лучше бы это ты сдохла, дрянь!

— Да, мне тоже иногда так кажется. Лучше бы Марк сидел заслуженно, чем Руслан ни за что.

— Что-о-о-о? — взвыла свекровь. — Ах ты… — и ринувшись на Полину, вцепилась ей в волосы.

Сил у неё, припадочной, было не меньше, чем у её сыночка, когда он впадал в истерику, и отбилась Полина лишь ценой своего поцарапанного лица и выдранного клока волос. Правда и свекрухе досталось. А уж сколько души Полина вложила в эту свару!

Но страх, посеянный желчными угрозами, всё равно пророс. Совсем иначе зазвучали в голове нападки того представителя органов опеки из шоу. Теперь каждое его слово воспринималось, как прямое обвинение в Полинин адрес. «Сколько времени вы проводите со своим ребёнком?» «Как вы собираетесь объяснить ей свою «дружбу» с убийцей её отца?» «Вы понимаете, что тот факт, что мама состоит в отношениях с человеком отсидевшим за изнасилование, искажает понятие нормы для ребёнка?»… Полина словно увязла по трясине, которая на каждое её действие, на каждую попытку отстоять правду только затягивала её ещё глубже, стремясь утопить.

— Максим, что говорит Артурчик? Как он отнёсся к этому эфиру?

Вообще, она позвонила ему, потому что не выдержала напряжения и хотела пожаловаться на угрозы свекрови, но в последний момент взяла себя в руки. Юриста для первой консультации она может найти и сама, а Максим и так делает для неё слишком много, чтобы грузить его ещё и этим.

— Полин, ну тут такое дело… — замялся Максим. — Ну, короче, слился наш голубок. И честно сказать, по договору имеет полное право. Мы действительно нарушили соглашение, начав действовать без его ведома.

— Но… Максим… Но почему ты не предупредил меня? Не остановил? Я же не знала, что всё так серьёзно… Я бы сразу позвонила и отказалась! Я же… — глаза моментально затуманились слезами. — Что теперь, Максим?

— Да сколько можно ждать-то? Он свистит, свистит, а толку? Нет, мы с Лёхой обсудили и решили, что таких свистунов хренова куча. И кстати, если бы ты не согласилась сама, то и на второй канал никогда бы не попала. По последним данным от Санчеса оказалось, что у голубка нашего личные тёрки с Кистяевым, вот такие дела, представляешь? То есть, второй канал через Артурчика тебе не светил вообще, даже наоборот. Но и это ещё не всё.

— Господи, да куда уж больше?

— Ты там как, сидишь? Нет? Ну тогда хотя бы держись крепче. Короче, женишок-то наш, знаешь, кем оказался? Родным племянником Кистяева!

До Полины даже смысл сказанного дошёл не сразу. Понятно только, что они как-то связаны, но…

— Что?! — наконец сдавленно хрипнула она, осев на табурет. — В каком смысле — племянник?

— В прямом. Вот такая фигня. Кто бы знал, да? Подозреваю, что и на шоу ты попала через это. Уж не знаю, пиар ли это был или там реально любовь у него, но… Где ты говоришь, его перевстрять можно на пару ласковых? На нашем телевидении?

— Максим, не надо! Правда, не надо! Пожалуйста! Я сама с ним разберусь, ладно?

— Даже не знаю, что и сказать. Так-то он меня сильно сбесил, имей в виду. И это я ещё молчу, как он сбесил Лёху.

— Он и сам попал, Максим. Тоже ведь облажался на всю страну.

— Ну да! Сама-то в это веришь?

— Не знаю. Я скорее не верю в то, что он хотел как хуже.

Долго думала потом об этом. Получается, Олег с самого начала, как узнал, что она работает с Соловьёвым, врал? Вернее, не врал, но утаивал — и крутого дядю, и его контры с Артурчиком. Мягко, ненавязчиво отваживал Полину, но при этом… Почему не сказал сразу, зачем ломал комедию, нагнетал обстановку, убеждая, что Сольвьёв враль, а к Шереметьеву в жизни не пробиться? Манипулировал на её страхе упустить самый лучший шанс? Ждал, пока у дяди найдётся окно для этого жуткого эфира, пока подберутся эксперты, согласуется сценарий… Так? Получается да. Что же это за любовь такая? И любовь ли?

Поддавшись импульсу, полезла на его страничку в инстаграм… И не нашла её. Так, словно он удалил свой аккаунт. Но это смешно! Пятьдесят тысяч подписчиков, тысячи работ, контакты, ссылки на большое портфорлио… Не мог он его удалить. Да и зачем, если проще заблокировать саму Полину, да?

Кольнуло. Больно и обидно до дрожи в руках. Но на ум пришли слова Людмилы: «Вместо того чтобы обижаться или расстраиваться, представь хотя бы ненадолго, что у него есть причины поступать именно так. И что это для него очень важно, потому что он думает, что таким образом оберегает тебя. Он так заботится…»

Попыталась. Словно наяву услышала все его слова о том, что она идёт не туда и тратит себя не на то. О том, что нравится ему, что готов стать для них с Марусей опорой, заботливым отцом и любящим мужем. Почувствовала его боль и растерянность, может, растерзанное самолюбие и попранную мужскую гордость… Перед всей страной! Да, он был не прав, действуя таким образом, но и она могла бы подумать не только о себе… Согласиться для вида на камеру и отказать за кадром — могла? Или нет?