Читать книгу "Четырнадцать - в цель! - Денис Куприянов"

– Например, из них можно сплести подвесной мост и в дальнейшем хвастаться им перед всеми соседними государствами, – не умолкал Грэйлон.

– Самой тонкой и самой дорогой нитью пауки оплетают свои гнезда, и именно за ней и идет охота. Ловчую использовать трудно, поэтому добывают ее редко. Что же касается путевой…

– А почему она путевая? – не удержался Андрей.

– Пауки очень плохо видят, поэтому ориентируются в основном на слух и осязание. Территорию вокруг гнезда они хорошо знают, но, например, если поблизости нет пищи и надо идти ставить сети на новом участке, пауки отмечают для себя путь вот такой вот нитью, по которой и возвращаются.

– Значит, здесь паук ходил четыре раза?

– Или здесь прошли четыре паука, – мрачно ответил Грэйлон. – Они обычно живут стаями.

– Может быть, и так, – согласился гном. – В любом случае путевую нить добывать очень трудно. Если отыскать ее и отрубить кусок, всегда нужно быть готовым к тому, что паук все почует и прибежит наказать того, кто это сделал. Если на открытой местности еще можно убежать и спрятаться, то в пещере шансы выжить близки к нулю. К тому же путевые нити ценятся не столь высоко, и, на мой взгляд, лучше их вообще не трогать.

– Я бы не утверждал это с такой уверенностью. Лично знаю крестьян, которые обзавелись собственными замками после того, как нашли несколько путевых нитей, – к всеобщему удивлению, подал голос Кориэл.

– Ну, я же не говорю, что этим никто вообще не занимается, – пожал плечами гном. – Обычно на промысел отправляется небольшой отряд. Схема действия проста: найти путевую нить, выбрать возле нее удачную позицию, обрубить кусок и ждать паука, чтобы он не застал добытчиков врасплох.

– Вот только паук чаще всего приходит со всем своим семейством, поэтому, если подготовишься плохо, счет однозначно будет не в твою пользу. А гораздо худший вариант, когда команда, перебив всех атаковавших пауков и войдя во вкус, лезет в логово за гнездовыми нитями, а там сидит еще несколько тварей, не участвовавших в нападении.

– Для не разбирающегося в кирнильских пауках ты слишком много говоришь, Грэй, – недовольно буркнул Дисли и продолжил: – Хотя он прав. Случается, что из гнезда выбираются не все пауки, поэтому надо быть крайне осторожным. Вообще, охотник за кирнильской нитью – одна из самых редких и почетных профессий, и смертность среди них очень высокая.

– И знаешь почему? – обратился к Андрею полуэльф. – Несмотря на то, какими чудовищами Дисли расписал этих пауков, убивать их не так уж и сложно, достаточно знать все повадки и иметь хорошее оружие. Однако очень многие теряют голову от осознания того факта, что под рукой лежит, ну или висит такое богатство, как кирнильская нить, и нередки случаи, когда отряд после удачной охоты устраивает междоусобное побоище, поскольку каждый его член хочет завладеть всем добром сразу. И даже если команда слажена и подобных конфликтов в ней не возникает, всегда найдутся любители легкой наживы. Разбойники очень любят выслеживать и убивать охотников за нитью, забирая их добычу, потому что несколько мешков кирнильской паутины способны обеспечить долгую безбедную жизнь, да еще и внукам хватит.

– В принципе Грэй все рассказал, – развел руками гном. – А ведь прикидывался несведущим!

– Я не прикидывался, просто мне некогда травить байки, так как приходится следить за дорогой, – ответил тот. – И кстати, нитей я больше не вижу.

Действительно, четыре путевые нити остались позади, и новых не встречалось. На душе Андрея немного полегчало, поскольку идти, осознавая, что за спиной могут скрываться жуткие монстры, было очень неуютно.

Поход по пещере растянулся на три дня. Для Андрея эти дни превратились в бесконечность, потому что внутри глубокого подземелья ход времени совсем не ощущался. Дорогу освещал только фонарик Грэйлона, и лишь иногда в потолке попадались трещины, сквозь которые падали тонкие лучики света. Внутри было довольно холодно, но теплая одежда и постоянное движение согревали.

Постепенно ночное зрение стало улучшаться и уже через несколько часов пребывания под землей обострилось настолько, что даже при слабом свете фонаря он с легкостью мог видеть высокие своды и мрачное великолепие пещерных залов. Если бы Андрей находился здесь на экскурсии, то, скорей всего, восхищался бы и постоянно останавливался, чтобы насладиться такими чудесами, но в столь рискованном походе было не до природных красот.

Разговоры как-то сами собой прекратились. Даже Грэйлон примолк. Было непонятно, обдумывает ли он дальнейший путь или просто погружен в собственные мысли, не имеющие никакого отношения к данной операции. Тишину нарушали лишь журчание речки и периодические возгласы Дисли. Представителю подгорного народа, оживившемуся в родной среде, приходилось тяжеловато, поскольку ни один из его спутников не хотел поддерживать беседу. Не в силах сдерживать нахлынувшие чувства, гном время от времени все-таки выдавал эмоциональные реплики вроде: «Старейшин бы сюда!» или «В том углу идеальное место для мастерской!»

Впрочем, вскрики Дисли совсем не раздражали, а как раз наоборот, ведь в те минуты, когда гном замолкал, становилось ужасно тихо и мрачно, и Андрею начинало казаться, что они спускаются в ад, а Ларри – не кто иной, как проводник душ. Но вместо глубин преисподней путники добрались до совсем другого. В какой-то момент издалека стал раздаваться шум, перекрывавший даже звучание воды, а затем впереди показалось пятнышко света. Проводник улыбнулся и проговорил:

– Готовьтесь.

– К чему? – устало буркнул Грэйлон.

– Увидите, – загадочно ответил Ларри.

Чтобы увидеть нечто, обещанное стариком, пришлось прошагать еще полчаса, но зрелище того стоило. Сначала пришлось зажмуриться, поскольку после трехдневного пребывания в темноте даже мягкий утренний свет резал по глазам, как прожектор. Но когда члены отряда привыкли к солнцу, дружно пораскрывали рты от изумления и восхищения.

– Я слышал о водопадах в верховье Румасы, но никогда не думал, что они настолько мощные, – потрясенно пробормотал Грэйлон.

Остальные даже не могли подобрать слов, настолько были поражены открывшейся красотой. Могучий поток обрушивался с высоты не меньше двух сотен метров, и скопившаяся водная пыль стояла над ним, создавая в лучах восходящего солнца прекрасную радугу. Несмотря на то что до водопада было около полукилометра, его мощь завораживала. Пробрало даже невозмутимого Кориэла. Лицо его приобрело благородную задумчивость и одухотворенность. Андрей вспомнил рассказ Грэйлона, что Кориэл когда-то был поэтом. В такие минуты верилось, что это правда.

Но, как выяснилось, Ларри просил подготовиться вовсе не к созерцанию водопада. Андрей, первым придя в себя, обратил внимание на то место, с которого они наблюдают столь захватывающий вид.

– Но ведь это же мост! – удивленно воскликнул он.

– Действительно, каменный мост, – произнес Дисли. – Но откуда?

– Когда-то здесь случилось землетрясение, и сверху на реку упал кусок скалы, причем настолько точно, что образовался мост. Внизу этой каменной глыбы есть большое отверстие, так что ничто не помешало водному потоку свободно продолжать свой путь. Не знаю, только ли силы природы были в этом задействованы, или не обошлось без воли богов, – ответил проводник и вздохнул. – Этот мост спас мне жизнь. Не будь его, мы вряд ли бы смогли преодолеть Румасу.