Читать книгу "Королева-распутница - Виктория Холт"

Обещания, данные Анжу фламандцам, остались невыполненными Филипп Испанский противопоставил сладким посулам низкорослого герцога карательную армию, отправленную во Фландрию; войско возглавлял Александр Фарнезе, великий герцог Пармы Анжу решил предоставить фламандцам возможность позаботиться о себе самим; убедив себя в том, что он уже заслужил лавры великого полководца и может довольствоваться этим, Анжу вернулся во Францию.

Катрин снова завоевала доверие короля. Оставшиеся в живых милашки интересовались нарядами, драгоценностями, косметикой и болонками значительно сильней, чем политикой. Сторонники Гиза хорошо поработали.

В разных частях страны дважды вспыхивали бунты; Марго снова требовала, чтобы ее отпустили, к мужу; Наваррец сообщил, что он примет жену и королеву-мать. Путешествие Катрин в Нерак было желательным. Формально это могло выглядеть как возвращение ее дочери мужу, но главная цель поездки заключалась в предотвращении восстаний в тех провинциях, через которые пролегал путь в Наварру. В то же время Катрин получит шанс расспросить о многом Наваррца и выяснить ситуацию, сложившуюся в Беарне.

Марго, обрадованная перспективой путешествия, обещавшею стать увлекательным, с рвением занялась сборами; Катрин готовилась к поездке с меньшим энтузиазмом, но тоже весьма тщательно. Она решила захватить с собой Шарлотту де Сов на тот случай, если возникнет необходимость возродить старую страсть; желая иметь своего шпиона в непосредственной близости от Наваррца и не будучи абсолютно уверенной в возможности продолжения прежней связи, Катрин также включила в свою свиту очаровательную девушку, которую все звали Прекрасной Дайель. Эта красотка была гречанкой, которой восемь или девять месяцев тому назад удалось вместе с братом бежать с Кипра, когда турки отбили остров у венецианцев. Катрин была потрясена обаянием девушки и устроила ее брата на службу к герцогу Анжу, который тогда еще был Аленсоном. Катрин взяла Дайель к себе. Обладавшая красивыми миндалевидными глазами девушка была очаровательна и не похожа на француженок. Хороший резерв, подумала Катрин. Вдруг Наваррцу надоела старая любовь?

Марго лежала в паланкине, сконструированном ею лично. Такого паланкина прежде не существовало. Марго хотела поразить своих подданных, которые еще не видели ее. Подушки были обтянуты алым бархатом, расшитым золотыми нитями. На стекле мастера выгравировали испанские и итальянские девизы, в которых упоминались солнце и подвластные ему высшие силы. Марго помнила о том, что один из влюбленных в нее придворных поэтов, восхищаясь красотой, обаянием и умом королевы Наварры, называл ее солнцем французского двора.

Но Марго не могла довольствоваться лежанием в паланкине и размышлениями о том, какое впечатление произведут на подданных ее красота и великолепие. Она мысленно перебирала мужчин, сопровождавших ее и Катрин: в их числе были кардинал Бурбон и герцог Монпансье — родственники мужа Марго; первый находился в преклонном возрасте, второй был слишком фанатичным католиком и поэтому вряд ли мог стать хорошим любовником. Также в свиту входили Ги де Фо и де Пибрак, Марго задумалась. Пибрак отличался серьезностью, но обладал красотой. Возможно, он был слишком серьезен для Марго, но почему бы ей не очаровать его, не сделать более жизнерадостным? Нелепо, что такой молодой и красивый мужчина думает только о своих служебных обязанностях личного секретаря королевы Наварры.

Она всегда любила браться за перо; Марго, не теряя времени, написала Пибраку послание, касавшееся исключительно государственных дел. Она понимала, что с ним нельзя проявлять излишнюю поспешность.

Катрин слегка грустила в своем паланкине. Тяготы путешествия напоминали королеве-матери о ее годах, о старении. Абсолютно равнодушная к страданиям других, она решила не поддаваться собственным. Еще недавно ей удавалось не замечать свои мелкие болезни, но сейчас делать это стало труднее. Зимой у Катрин обострялся ревматизм, она не могла, как прежде, посмеиваться над недугом. Раньше она говорила: «О, это моя рента. Она поступает регулярно с первыми холодными ветрами». Теперь болезнь привлекала к себе внимание Катрин, часто боль не позволяла ей ходить, королеве-матери приходилось ездить верхом на муле. Это вызывало у нее смех; Катрин знала, что при ее полноте и весе, чрезмерном для животного, она представляет из себя комичную фигуру. Она всегда умела посмеяться над собой. «Сейчас я похожа на старого толстого маршала Коссе, — заявляла Катрин. — Я бы хотела, чтобы меня увидел мой сын, король, потому что больше всего на свете я люблю слышать его смех».

Она беспокоилась о Генрихе. Что он сейчас делает? Она хотела увидеть его. Разумно ли она поступила, покинув сына? Что замышляет Генрих де Гиз? Не слишком ли могущественной становится Лига? Она не доверяла своему зятю. Ее сопровождала группа надежных людей, готовых работать на короля; в них она была уверена. При Катрин находилось несколько дам из Летучего Эскадрона, которых она могла успешно использовать. Если бы она могла доверять дочери, поручать ей выполнение ответственных заданий! Но может ли кто-нибудь доверять Марго? Похоже, королева Наварры готова лишь к участию в любовных интригах. Несомненно, сейчас она планирует очередную любовную кампанию.

Это было правдой. Марго получила длинное послание от Пибрака, в котором он заявлял, что его единственное желание — послужить своей госпоже.

Марго безумно обрадовалась письму. Она ответила Пибраку, сообщала ему, что восхищается им. Намекнула, что при желании он может стать для нее не только секретарем, а кем-то более близким.

Получив письмо Марго, скромный молодой человек испугался. Он слышал много историй о его своенравной госпоже, но не верил в то, что такая блестящая женщина может обратить на него внимание. Он ответил ей как слуга, а не как мужчина. Он помнил, что произошло с любовником Марго, графом де Ла Молем. Такому человеку, как он, не стоит забираться в столь опасные сферы.

Поэтому он не стал отвечать на теплое, воодушевляющее второе письмо королевы; когда она пожелала узнать причину его молчания, он написал, что не хотел бы, чтобы его послание воспринималось ею как любовное; оно действительно было написано возвышенным слогом, но это, объяснил Пибрак, просто соответствует нынешней стилистической моде. Он любит ее, как свою королеву, желает служить ей как секретарь. Он просит простить его за то, что он не сразу ответил на ее письмо; он был болен и не мог сделать это.

Получив это письмо, Марго пришла в ярость. Она не могла представить, что выбранный ею мужчина мог отвергнуть ее. Поддавшись внезапному порыву, не обдумав свой поступок, она написала ему:

Ваша болезнь не является оправданием того, что вы не ответили на мое письмо. Я полагала, что она, а также обязанности, связанные с хранением моих печатей, нанесли ущерб вашему здоровью. Дорожа им не меньше, чем моим собственным, я прошу вас вернуть мои печати.

После этой резкой отповеди Марго немного загрустила; она потеряла уверенность в том, что она будет наслаждаться новой жизнью; она внезапно с чувством сожаления подумала о парижском дворе, о джентльменах, чьи манеры были столь же изящными, как и их костюмы. Она вспомнила о своем неотесанном муже и о Генрихе де Гизе.