Читать книгу "Три короны - Виктория Холт"

Преподобному отцу Ковелу, заменившему преподобного отца Кенна в качестве капеллана принцессы Оранской, было приятно получить уведомление о визите Бевила Скелтона, английского посла в Гааге.

Посол выразил желание поговорить с новым капелланом наедине, и к его приходу во всех покоях Ковела не было ни одного постороннего. Человек пожилой и лишенный той силы характера, какая отличала обоих его предшественников, Ковел догадался о важности предстоящей встречи, а потому создал максимально возможную атмосферу ее секретности.

Как оказалось, он принял правильные меры.

– Преподобный отец, – начал Скелтон, – я знаю, что на вашу порядочность можно положиться.

– Без сомнения, друг мой. Без сомнения.

– Это хорошо, поскольку наш разговор должен остаться между нами.

– Можете мне довериться, соблюдение конфиденциальности получаемых мною сведений – моя прямая и святая обязанность.

– Как я полагаю, – сказал Скелтон, – вы осуждаете то обхождение, которое принцесса видит со стороны принца.

– Скандальное обхождение, сэр. Совершенно скандальное.

– А сами вы – верный слуга короля Якова Второго, нашего законного монарха.

– Да хранит Господь короля!

– Все-таки я вынужден настаивать на том, чтобы наша беседа осталась в тайне.

– Даю вам слово священника.

– Хорошо. Так вот: брак принцессы – неудовлетворителен. Мало того, что он бесплоден, так еще и с принцессой обращаются, как с рабыней. Его Величество знает об этом и не может не испытывать беспокойства, поскольку принцесса – его любимая дочь. Она страдает, это ясно. Точно так же на ее месте страдала бы любая другая женщина. Поэтому король желает, чтобы брак был расторгнут, и моя задача состоит в том, чтобы найти повод для его расторжения.

– Вы хотите сказать, что принц не способен произвести на свет сына?

– Я хочу сказать, что он проводит ночи с любовницей.

– Понимаю.

– Судя по всему, принцесса об этом не знает.

– Видите ли, друг мой, не так-то легко угадать, что у нее на уме. Иногда она ведет себя, как ребенок. А иногда – наоборот, великолепно владеет собой, и тогда кажется, что ее мудрости позавидовали бы многие правители.

– Тем более. Думаю, если мы поможем ей узнать, что творится за ее спиной, ее гордость будет уязвлена. Ведь она гордая женщина. Не забывайте, она – принцесса. Итак, прежде всего мы должны поставить ее в известность о том, что у ее супруга есть любовница, что этой любовнице принцесса привыкла доверять и что супруг изменяет принцессе с самого первого года ее пребывания в Голландии.

– Вы желаете, чтобы я рассказал об этом принцессе?

– Нет, дело слишком деликатное. Шепните пару слов какой-нибудь ее служанке – выберете ту, которая ей ближе и дороже других… так, чтобы она непременно передала ваши слова своей госпоже. Тут уж вам решать, на какую из них можно рассчитывать. Вот только я бы на вашем месте не стал связываться ни с одной из сестер Вилльерс – едва ли младшие захотят выдать старшую, а уж старшая-то и подавно сорвет наши планы.

Ковел кивнул. Под младшими сестрами Скелтон подразумевал Анну Бентинк и Екатерину Вилльерс, недавно вышедшую замуж за маркиза де Писсаро.

– Пожалуй, я поговорю с Анной Трелони, – задумчиво произнес капеллан. – Принцессу она любит всей душой, а к принцу относится почти так же, как и Его Величество.

– Вижу, из нашей беседы вы сделали верный вывод, – сказал Скелтон. – Стало быть – за дело. Не будем задерживать события.

Анну Трелони преподобный отец Ковел застал вместе с миссис Ленгфорд. Его устраивало сотрудничество с обеими служанками, поскольку последняя в своей неприязни к принцу была полностью солидарна с первой. Ковел решил не откладывать дело в долгий ящик.

Он изложил служанкам свой замысел и тотчас же убедился в правильности сделанного выбора.

– Я всегда говорила – это чудовищно! – воскликнула миссис Ленгфорд. – Предпочесть принцессу этой косоглазой!

– Не понимаю, что он нашел в ней, – согласилась Анна Трелони. – Когда я думаю о красоте и прочих достоинствах нашей леди Марии…

– Постарайтесь довести до ее сведения все, что творится в ее ближайшем окружении, – перебил Ковел.

– Думаю, это не потребует слишком больших усилий с нашей стороны, – сказала миссис Ленгфорд.

– Иногда мне кажется, что она только делает вид, будто ничего не ведает о происходящем, – добавила Анна. – Кстати, это было бы в ее духе. Она слишком умна, чтобы ничего не замечать. И к тому же, их связь длится достаточно долго.

– Не знаю, не знаю. Косоглазая – тоже не глупенькая. Вон как переменилась с тех пор, как мы приехали в Голландию. Теперь-то она тише воды, ниже травы – принцессе вроде бы и не в чем упрекнуть ее. А раньше?..

– Все равно, – сказала Анна Трелони. – Теперь им обеим уже не придется притворяться.

Анна расчесывала волосы принцессы. Мария спросила:

– У тебя все в порядке, Анна? Что-то мне не нравится твой озабоченный вид.

Анна замерла, прикусила нижнюю губу. Мария с тревогой оглядела ее фигуру – вспомнила случай с Джейн Ротт. Нет, слава Богу, ничего подобного. Так в чем же дело?

Анна вздохнула.

– Нет… язык не поворачивается.

– Глупости! Ну-ка, выкладывай!

– Ах, у меня не хватает зла на нее. И это – наша тихоня Елизавета Вилльерс. Да как она посмела!.. так обманывать Ваше Высочество… и… А в общем, вот и все, наконец-то я выговорилась. Шесть лет эти слова не давали мне покоя. Шесть лет! Неудивительно, что…

Мария побледнела. То, что она так долго и с таким трудом изгоняла из своих мыслей, – все это в один миг обрушилось на нее. Отныне она уже не могла делать вид, что ничего не замечает.

– О чем ты, Анна?

– О том, что уже сказала. Ваше Высочество, вы ничего не знаете – они слишком хитры и коварны. Но я ненавижу… не могу видеть ее! И больше не могу молчать!

– Анна, у тебя начинается истерика.

– Да и как же ей не начаться! Ведь – все время быть рядом с вами и видеть, как рушится ваша жизнь! Сложись ваши отношения по-другому, сейчас у вас были бы дети! А вы-то сами? Он и не заходит к вам… или почти не заходит. Нет, тут нужно что-то предпринимать! Так дело оставлять нельзя!

Мария позвала миссис Ленгфорд.

– Помогите Анне лечь в постель, миссис Ленгфорд. Боюсь, ей нездоровится.

Миссис Ленгфорд пришла к Марии. Вид у нее был удрученный.

– Ваше Высочество, Анна Трелони рассказала мне о вашем разговоре – она боится, что вы сердитесь на нее. Анна говорит, что сделала это из любви к вам.