Читать книгу "Наяль Давье. Барон пограничья - Владимир Зещинский"

Опять же у меня там книги интересные. Магию я понял лишь самую малость, можно сказать, кончиками пальцев лишь прикоснулся.

Столько всего нужно сделать. И что самое интересное, это не вгоняет меня в уныние, наоборот, я ощущаю душевный подъём, которого никогда не было даже в той, прошлой жизни.

А тут эта война. Понятное дело, что удовольствия она мне совершенно не приносила. Скорее бы уже всё закончилось, чтобы я мог заняться своими делами.

Если Райнер будет пытаться меня тут оставить, то придётся придумывать отмазки. Я ему в няньки не нанимался.

Вздохнув, глянул на зачарийцев. Хм, а ведь ещё немного и они подойдут как раз на полёт стрелы, усиленной магией воздуха.

– Как тут? – спросил Умара, мельком глянув на него. Да, черные круги под глазами и измождённый вид говорили, что мужчине явно нужно хорошенько поспать и отдохнуть.

Подумав, что квёлый страж порядка мне ни к чему, создал самое простенькое плетение из нитей жизни и кинул его на Умара. Тот буквально на глазах расправил плечи, посвежел и облегчённо вздохнул.

– Благодарю, мастер, – поклонился он. Я же просто пожал плечами, мне это совершенно ничего не стоило. – Подходят ближе, мастер. В городе ночью беспорядки были, – он замолчал, глянув на меня, я же кивнул, давая понять, что уже в курсе. – Видимо, надеются взять город без атаки на стену.

– Видимо, – кивнул я, соглашаясь. А раз так, то у них тут явно ни один и даже не два агента. – Следите, Умар, за воротами. Сдается мне, что немало тут их людей ошивается. За водой смотрите, за едой. Слухи пресекайте, они могут попытаться настроить народ против вас и нас. Надо отдать им должное, зачарийцы вовсе не дураки.

– Да, я понимаю, – Умар согласно покивал и, отпросившись, оставил меня в одиночестве.

Ну как в одиночестве. Позади стоял Хан, а чуть дальше полукругом ещё пятеро моих воинов. Я настолько уже привык, что меня постоянно охраняют, что даже не реагировал на такую опеку.

Насчёт слухов это я не зря сказал. Ведь и правда могут настропалить народ так, что мы и сами рады не будем. А ведь толпа дура ещё та, сначала делов наделает, а потом уже выть будет, когда их зачарийцы в рабы погонят. Только вот к тому моменту вой их слушать мало кто станет.

Вздохнув, очередной раз покрыв мысленно матом всех, кто не даёт мне спокойно жить, повернулся в сторону города. Хан вопросительно вскинул брови, я же помотал головой, закрывая глаза.

Весь город обхватить я не мог, но всё же попытаться стоило.

Приоткрылся, тут же морщась от силы эмоций, которые хлынули в меня, словно река, у которой порушили дамбу. Вот же ж, а ведь когда я только очнулся, такого не было. Значит, мой дар эмпатии развивается семимильными шагами. И что дальше? Я могу слышать всю планету? А может, и на другие замахнусь?

Плохо это или хорошо? Думаю, хорошо. Главное, что закрываться от всего этого научился, а то боюсь, сошёл с ума точно. Ещё бы научиться вычленять из этой какофонии отдельного человека, тогда бы вообще было бы бесценно.

А что, представьте, захотели и прослушали нужного человека на любом расстоянии. Но опять же, что мне может дать знание, что нужный мне человек в этот самый момент, например, смущается или злится? Ничего. Ладно, главное уметь, а применение всегда можно найти.

Закрыв глаза, стал вслушиваться в яркие вспышки эмоций. Город только с виду казался притихшим, а вот в эмоциональном плане он буквально гудел, как растревоженный улей. Хотя он был бы таким в любом случае. Люди всё равно испытывали бы эмоции. И пусть немного другие, но всё же.

Я внимательно прислушивался к особо ярким пятнам, пытаясь понять, что именно там происходит. Безуспешно. От грохота людских душ у меня попросту начала болеть голова. Но положительный результат всё-таки был. В какой-то момент мне показалось, что я услышал слова или же увидел картинку. Это длилось всего мгновение, так что разобрать я не смог. Да что говорить, на секунду я даже решил, что мне померещилось, и хотел было малодушно прекратить истязать себя. Но тут же обругал себя. Трудно, да, но это умение весьма полезно, а значит, не дело пытаться избежать этого.

Поморщившись, снова прислушался, полностью сосредоточившись на самом ярком пятне.

Не зря себя ругал. Минут через пять я будто бы вживую увидел картинку. Ночь, птица, на лапке металлический цилиндр, чьи-то смазанные лица, смех, злость, предвкушение. А потом темнота.

Очнулся я так, словно кто-то включил невидимый рубильник.

– Милорд?

Надо мной нависал Хан. Смотрел встревоженно.

– Что случилось? – хрипло спросил, морщась от головной боли.

– Так вы стояли, а потом стали падать. Я думал, вас опять стрелой кто, но нет, вы сами.

– Долго я был без сознания?

– Так меньше минуты. Я только и успел велеть позвать лекаря.

– Не надо лекаря, – я снова поморщился, но уже от того, что вспомнил, из чего тут делают лекарства.

Хан перечить не стал, крикнул кому-то, что лекарь отменяется, сам же помог мне подняться. Уф, вот это меня шибануло. Голова постепенно проходила, но тело буквально колошматило от слабости.

– Поесть бы, – буркнул я, приваливаясь спиной к камню.

– Так сейчас сообразим.

Хан исчез из поля зрения, и буквально через минуту мне в руки был всунут шмат жареного мяса, лепешка и кружка с чем-то отдалённо пахнущим квасом.

Слюна тут же скопилась во рту, а живот задушено квакнул. Облизнувшись, впился зубами в мясо, чувствуя, что сейчас помру от блаженства. Вот это я проголодался. Принесённое я умял быстро и от добавки не отказался. Даже не обратил внимания, что мясо холодное, лепешка чуть черствая и пресная, а квас не особо-то и вкусен.

Голова уже прошла, хотя отголоски боли всё ещё гуляли где-то в глубине, но и они почти затухли. Хан посматривал на меня с любопытством, но ничего не спрашивал, всё-таки молодец парень. Другой бы на его месте начал бы выспрашивать, чего и как, а этот молчит. Хорошее качество, молчание вообще золото, а порой и того дороже.

Голова прошла, поел, а теперь подумаем, что это я такое увидел. Собственно, примерно так же я видел, когда ковырялся в чужих головах. И поэтому можно сделать вывод, что я каким-то образом залез кому-то в голову. А если учесть, что я концентрировал внимание на эмоциональном пятне, которое от меня на довольно большом расстоянии, то картинка вырисовывается весьма интересная. Всё это хорошо, но вот последствия таких действий мне совершенно не нравились. А значит, надо тренироваться и помалкивать. Вряд ли кому-то придется по вкусу, что другой человек может вот так запросто у него в мозгах порыться, да ещё и на расстоянии. Быстро меня тогда прихлопнут.

Но даже так оставлять увиденное просто нельзя, но и сказать откуда узнал, тоже. Значит?

– Домой, Хан, хочу покемарить.

Напоследок оглянулся на зачарийцев, отмечая, что никаких изменений у них нет. До своего дома я добирался так, чтобы пройти мимо того места, в котором я уловил то яркое пятно эмоций. Это оказалась небольшая едальня, весьма зачуханного вида. Вывеска, на которой был изображён шмат мяса на косточке, покосилась и попросту грозилась отвалиться. Стены были обшарпанные и облитые продуктами человеческой жизнедеятельности. Доски если и были покрашены, то ещё в то время, когда Сиятельная Дея строилась.